– Ты лучше подумай, как огонь развести! Ты же степной житель, кочевник, а мы городские жители! – миролюбиво сказал Максим, которому до смерти не хотелось драться с человеком, который годился ему в отцы.

Дело, может и не дошло бы, до драки, но все испортила Юля.

Девушка глупо хихикнула, бросив на сержанта презрительный взгляд. И этого оказалось достаточно!

Дитя степи взревев, как школьный ревун гражданской обороны при угрозе атомного нападения, и бросился на Максима, широко расставив руки.

Сомневаться в "добрых" намерениях милиционера не было никакого резона. Одно выражение лица представителя правоохранительных органов навевало на самые печальные мысли о тяжелых повреждениях, которые намеревался нанести сержант организму Максима.

Ладони у сержанта были в два раза больше чем у Максима, да и шириной противник, минимум на пол метра превосходил вчерашнего школьника.

Шаг вправо, боковая подсечка, и сержант тяжело упал на землю.

Оказавшись на спине сержанта, Максим завел правую руку за спину и начал подтягивать кисть к затылку.

Сержант завопил, как будто его резали бензопилой по-живому.

На поясе сержанта обнаружились наручники, пристегнутые к поясному ремню.

Продолжая сидеть верхом на сержанте Максим отщелкнул наручники и одел первое кольцо на широкое запястье правой руки милиционера.

– Теперь медленно подтягиваешь левую руку к правой.

Дернешься – сломаю руку! – пообещал Максим, легонько дернув руку вверх.

Сержант тоненько взвыл, но левую руку, однако подтягивать наверх не стал.

Мощные мышцы спины сержанта напряглись, и Максим немного растерялся.

Одно дело вырубить напавшего на тебя противника, а совсем другое хладнокровно сломать руку живому человеку, который в два раза старше его по возрасту.

Все-таки прожив много лет на Востоке, Максим усвоил огромное уважение к людям, старше его по возрасту. Да и милицейская форма делала свое дело.

Милиционер неправильно истолковал колебания Максима, начав уговаривать:

– Что я тебе парень плохого сделал?

Зачем ты хочешь, одеть на меня наручники?

Максим только на секунду ослабил захват, как разу же поплатился за это.

Мент резко рванул правую руку вправо, мгновенно вывернув ее из пальцев Максима.

Секунда и милиционер змеиным движением выскользнул из захвата и в свою очередь оседлал Максима.

– Я таких сопляков как ты, десятками вязал! – хохотнул сержант, в секунду защелкивая стальные браслеты на запястьях Максима.

"Птица Говорун отличается умом и сообразительностью!" – вспомнил Максим фразу из старого мультфильма, понимая, что положение в корне изменилось.

– Сейчас позвоню генералу и все! Полковнику вашему конец!

Мало того, что шпионов через границу перетаскивает, так еще и может перемещаться в пространстве! – выдал сержант, вытаскивая из нагрудного кармана рубашки сотовый телефон.

– Как вам не стыдно? Полковник ваш начальник, а вы его хотите заложить генералу! – громко закричала Юля.

– Ты девочка, совсем дура или только притворяешься? Полковников много, а генерал один! – удивился мент, тыкая толстым пальцем в клавиши телефона.

– Ничего не понимаю! Ни один телефон не отвечает! – возмутился сержант поведением собственного аппарата.

Максим не успел ничего сказать, как увидел сзади сержанта двух человек, одетых в старинные кафтаны, смахивающие на старорусские.

– Стой спокойно дядя! – посоветовал стоящий справа широкоплечий детина, ловко накидывая на голову сержанта мешок.

Грубый материал мешка сразу звукоизолировал возмущенные вопли сержанта.

– Тебе мальчик тоже мешок одеть на голову или молча пойдешь? – спросил худощавый парень, чуть старше Максима.

Конечно, солидности парню придавал мохнатый треух и длинная сабля, прицепленная с правой стороны тела.

Изогнутое лезвие сабли, засунутое в потертые ножны, волочилось по земле.

– Куда идти? – спросил Максим, делая шаг вперед.

В знак полного повиновения, Максим поднял вверх скованные наручниками руки, показывая, что он уже пленник и полностью безопасен.

– Смотри по-нашему понимает! – восхитился коренастый воин, хлопая тяжелой ладонью по плечу Максима.

– Что они говорят? – спросила Юля, поворачиваясь к Максиму.

Коренастый, вопросительно посмотрел на девушку.

Максим сразу перевел:

– Девушка спросила: куда нас поведут?

– Через четыре – пять дней приедем в деревню, а там решим, – ответил коренастый, который в группе похоже был старшим, накидывая толстую веревку на шею девушки.

Засунув два пальца в рот, молодой парень оглушительно свистнул.

Из-за кустов показалось трое всадников, вскачь понесшихся к ним.

– Сегодня вечером девку приласкаем? – спросил парень, плотоядно облизав верхнюю губу.

– Худова-та больно девка! – оценил коренастый стати Юли.

– Месяц покормим и степняки десяток золотых за девку такой масти отвалят! – обрадовал молодой парень, хлопая девушку по спине.

Схватив указательный палец протянутой правой руки, девушка вывернула руку и потянула ее на себя, одновременно поднимая вверх.

Парень поднялся на цыпочки и сразу резко взвыл от неожиданной и резкой боли. Максим знал этот прием дзюдо.

Сейчас парень мог думать только о боли в вывернутом пальце.

Отец как-то показал этот прием Максиму, после чего у него неделю болели два пальца, и без боли нельзя было пошевелить ими.

Ощущение было, как будто у тебя оторвали эти пальцы без наркоза.

Но надо было пользоваться моментом, а не хлопать ушами!

Коренастый мужик резко дернулся вправо, собираясь прийти на помощь своему товарищу.

Максим увидел, как в секунду слетел мешок с головы сержанта. Медлить было нельзя – до половины вынутый меч заблестел полированным лезвием на солнце. Правая нога Максима выстрелила в туловище коренастого.

Хрясть! Раздался противный хруст поломанных ребер.

Коренастый мужик взвился в воздух, отлетев на шесть метров, и проломив кустарник, шлепнулся на землю.

Сержант тоже не терял времени даром.

Пока Максим соображал, что делать дальше, сын казахских степей сдернул веревку с себя и Максима и быстро сматывал ее в аккуратные кольца у своих ног.

Гулкий топот послышался справа.

Пять всадников верхом на мохнатых низкорослых лошадях быстро приближались с явно враждебными намерениями. Держа наперевес короткие копья, местная кавалерия наметом неслась на трех путешественников.

"Шансов при таком раскладе у нас никаких!" – промелькнула быстрая мысль в голове у Максима.

– Держи ключи! – крикнул сержант, правой рукой кидая Максиму ключи от наручников.

Подхватив с земли два здоровых камня, сержант переступил свернутую в кольца веревку и прямо от груди метнул камень в первого всадника.

Камень, размером с голову взрослого мужчины, ударил всадника в кожаной куртке с наклепанными на нее металлическими пластинами в грудь, выбив его из седла.

Взлетев, как мяч, седок упал на сзади скачущего бойца, снеся его со спины мохнатого коня.

"Пять минус два равняется трем!" – быстро прикинул Максим одним движением, сдергивая с себя наручники.

Юля не стала ждать окончания схватки.

Резко дернув палец парня вверх, одним движением сломала его, заставив парня дико заорать.

Удар ребром по горлу кричавшего противника и крик сразу захлебнулся.

Парень ничком упал на землю, не подавая признаков жизни.

Брошенные в морду коня наручники, заставили зверюгу встать на дыбы, сбросив на землю всадника – совсем молодого безусого мальчишку. Пареньку по виду было лет тринадцать.

Упав головой на землю, парень дернулся и остался недвижим.

"Еще минус один – очень хорошо!" – обрадовался Максим.

Разноголосый вой раздался справа.

Еще десяток всадников, обогнув кусты, прямо по береговой линии неслись на несчастную троицу путешественников поневоле, далеко выставив копья перед собой.