А потом я увидела те, которые относились к моим знакомым: "Сэм меня возбуждает"; "Я люблю Дженни" (хмммм, эта меня заинтриговала, учитывая, что я в женском туалете); "Рита шлюха" (я усмехнулась, задумавшись, та ли это сочная сплетня, которую она ждет).

И, наконец, большая порция граффити, относящихся к четверым членам группы. Сперва я удивилась, но потом поняла, что в этом нет ничего странного, учитывая, что они так часто тут выступают... плюс, думаю, они достаточно привлекательные.

Надписи о Гриффине содержали больше всего подробностей. Я даже не вытерпела и не стала читать их полностью. Покраснев, я быстро закрасила крайне выразительные слова о том, что девушки делали с ним или мечтали сделать. Я даже нашла исключительно яркий рисунок настолько пошлого процесса, что испугалась, что этот рисунок надолго застрянет в моей голове. Я тяжело вздохнула, зная, что при следующей встрече с Гриффином обязательно зальюсь румянцем. Должно быть, он будет в восторге от этого.

Мэтту и Эвану оставляли более тонкие послания. Девушки, явно обожавшие Эвана, писали: "Я люблю его", "Я хочу его", "Женись на мне". Они восхваляли Мэтта: "Черт, как же он горяч", "Он может поиметь меня в любой день", "Мэтт меня возбуждает".

Но, естественно, большая часть граффити посвящалась Келлану. От милых: "Келлан любит меня", "Келлан лучший", "Будущая миссис Кайл", к не очень... Видимо, Кел был прав, когда говорил, что женщины отвечают на его естественную сексуальность. Записи были весьма красноречивыми, почти как у Гриффина, и описывали все, что разные девушки хотели бы с ним сделать.

Там так же было много комментариев от девушек, которые, похоже, уже были близки с ним. Правда или нет, но подробностей они содержали много: "Келлан лизал мою..." (я закрасила предложение, где указывалось, что конкретно он лизал), "Я сосала его…" (Господи, вы серьезно?), "Хотите хорошо провести время, звоните..." (я удивленно моргнула, вообще-то, это был наш домашний номер телефона. Я быстро закрасила его), "Келлан побрил свой..."

Фу, я даже не стала утруждать себя чтением этой надписи. Мне уже грозят ужасные видения о Гриффине. Не нужно прибавлять к ним еще и моего соседа.

Я, наконец, закончила с женским туалетом и направилась к мужскому, больше не беспокоясь из-за этого. Не может быть, что там написано что-то более пошлое, чем то, что придумали девушки.

Со стороны Дженни было очень мило подбросить меня домой после работы, и, хоть я и пыталась быть тихой, Денни проснулся, когда я зашла в комнату. Он терпеливо выслушал мой рассказ о первом дне, а потом примерно с час делился со мной эмоциями от новой работы. Он был на седьмом небе от счастья, и я не могла нарадоваться за него.

Денни, Келлан и я быстро привыкли к совместному быту. Первым почти всегда просыпался Кел и к тому времени, как я выбиралась на кухню, меня, как правило, ждала кружка свежего кофе. Мы дружно беседовали, пока пили "Джава", а Денни в это время принимал душ и готовился к рабочему дню.

Денни настаивал, что я не обязана просыпаться вместе с ним, учитывая, что прихожу домой очень поздно после ночной смены, но мне нравилось провожать его каждое утро. На его лице всегда сияла улыбка, когда он уходил. Он получал слишком много удовольствия от новой работы, и я была счастлива за него. После его ухода в моем распоряжении было много времени, и хоть я начинала нервничать от мыслей об учебе, которая начнется через пару месяцев, мне срочно нужно было найти, чем бы себя занять. Пока, я, в основном, дремала и бездельничала.

У нашего соседа, похоже, не было никакой другой работы, кроме группы. Он часто уходил на пару часов днем или рано вечером, чтобы встретиться с ребятами; за неделю они успевали сыграть в нескольких мелких барах, а каждую пятницу и субботу выступали в "У Пита".

Иногда он уходил на дневную пробежку. Он даже предлагал мне пару раз присоединиться, но я не чувствовала себя достаточно комфортно, чтобы согласиться. Все остальное время он отдыхал, читал, писал, пел или играл на гитаре. Он сам стирал себе одежду, готовил еду и, если не считать бардака на кровати, то убирал после себя. Как сосед он был довольно покладистым.

Я также вошла в ритм на своей новой работе в "У Пита". Мои минимальные навыки работы официантки начали возрастать. Первую неделю Денни постоянно заезжал ко мне после работы и разрешал "практиковаться" на нем. Он заказывал разные варианты из меню и старался сделать это как можно сложнее, чтобы понять, могу ли я все правильно выполнить. Ситуация вызывала у меня смех, но это помогало. На третью ночь, я наконец-то принесла ему ту еду, которую он в действительности заказывал, что было очень хорошо, поскольку ребят с кухни мы уже начали раздражать.

Меня удивила частота посещений бара в неделю Келланом и его группой. Они всегда сидели за одним и тем же столом рядом со сценой. Мне кажется, их бы даже не волновало, если за ним уже сидели люди. Весь бар и так знал, что этот столик их, и когда они приходят ты либо должен смириться и сидеть с ними, либо найти себе другое место.

По будним в бар заходило много народу, но он и близко не был так забит, как по выходным, и пока девушки продолжали в открытую наблюдать за Келланом, завсегдатаи оставляли парней в покое. Ну, почти все. Тут и там все еще попадались кучки обожающих фанатов. Парни заходили после репетиций, или если в эту ночь у них намечался концерт. В принципе, они сидели в баре каждый день.

Выбранный ими столик находился в моей секции. В мою вторую ночь работы, они появились все вместе. Стиснув зубы, я подошла к ним.

К счастью, с ними был Денни, что существенно облегчало общение. Они были слишком пугающими, когда собирались так, особенно учитывая, что надписи из туалета были еще свежи в моей памяти. Как я и предполагала, увидев Гриффина, я сильно покраснела, что его жутко развеселило.

В следующий понедельник, сразу после напряженных выходных в роли официантки, которой пришлось обслужить толпы людей, пришедших в бар в пятницу и субботу (первый уикенд был настолько сумасшедшим, что я даже не могу вспомнить его), мне выпал случай приблизиться к группе, которая, к тому времени, свободно общалась со мной. И, пожалуй все, кроме Эвана, казалось, получали удовольствие, когда дразнили меня.

Увидев, что они пришли, я вздохнула и закатила глаза. Эван подошел первым и заключил меня в большие медвежьи объятия, и я рассмеялась, когда снова получила возможность дышать. Мэтт и Гриффин казались полностью погруженными в свой спор, но это не помешало второму шлепнуть меня по заднице, пока он шел к своему стулу. Я вздохнула и посмотрела на Сэма, который не обращал внимания на происходящее. Будь на их месте кто-либо другой, он бы немедленно вылетел отсюда, но, видимо, этому квартету принадлежало это место.

Келлан, как всегда выглядевший великолепно, пришел последним. Через его плечо был перекинут ремень гитары, которую он приносил лишь тогда, когда работал над новым материалом. Он посмотрел на меня с едва заметной очаровательной улыбкой и сел на свое место.

— Сегодня как обычно, парни? — спросила я, приложив некоторые усилия, чтобы мой голос звучал так же уверенно, как у Дженни.

— Да, спасибо, Кира, — вежливо ответил Эван за всю группу.

Однако Гриффин не был так вежлив.

— Черт, конечно, как всегда, дорогуша! — произнес он с озорной улыбкой.

Прекрасно зная, как его пошлости раздражают меня, он не упускал ни одной возможности произнести их. Я решила игнорировать его и сделала максимально безучастное выражение лица.

Но мои старания оказались напрасными, и он заметил мое раздражение.

— Ты такая сладенькая, Кира! Прямо как невинная школьница, — он покачал головой, не скрывая восхищения. — Я хотел бы... лишить тебя девственности. — Гриффин подмигнул.