Ладно, пора вставать, размышления продолжим потом. Легкое похрюкивание донеслось до меня с противоположного угла комнаты. Что за черт? Поднявшись, я подошел к углу, где стояла вторая кровать. Там, словно миниатюрный дядька Черномор в белых волнах простыни, раскинулся Гоггенф и негромко мелодично храпел, временами переходя на услышанное мною похрюкивание. Спит как суслик - организм всё-таки небольшой, хоть и крепкий, и вчерашняя ударная доза алкоголя сделала непрактичным его возвращение домой. Я, кстати, и не знал, где он обретается.

Ну и ладно - пусть себе спит. А вот мне нужно отправляться на единственное сегодня занятие в академии: лекцию ‘Основы Жречества’ - что-то вроде введения в специальность на нашем факультете. Мудрые наставники академии назначили время лекции на полдень, не требуя от нас невозможного в первый день после праздника. А уже в четыре часа дня я обещал провести занятие с племянником купца Бахира. После того, как я объяснил ему математические основы игры ‘Сундук золота’, Бахир уговорил меня позаниматься математикой с его племянником, помогавшем ему в ведении бизнеса. Дополнительный заработок был мне кстати и я согласился.

Узнав у Зака, что до полудня осталось менее получаса, я сполоснул лицо, слопал яблоко, и шустро припустил по улицам, повторяя в уме молитвы, выученные накануне.

Лекцию читал наш куратор с кафедры мистики. Пожилой, очень спокойный жрец легко завладел нашим вниманием. Не вдаваясь в детали местного пантеона богов, он заговорил о Боге-творце, о созданном им мире, и о жречестве. Из его слов следовало, что Творец проявляет себя в созданном им мире через божественные качества: мудрость, силу, гармонию, и труд. Мудрость - это знание основополагающих принципов устройства мира и человека. Носителями мудрости в мире являются жрецы. Наш долг состоит в благочестии, внутренней чистоте, стремлении исключительно к знанию, учености и просветлению. Жрецом может быть не каждый, а лишь тот человек, чьё стремление к знанию доминирует над остальными импульсами его природы, прежде всего над стремлениями к могушеству и личному обогащению. Он добавил, что стремление учиться в академии и характеристики от гильдии жрецов служат достаточными основаниями признать нас избранными, могущими реализовать в себе идеалы жреческого долга. В заключении профессор сказал, что Эллара счастлива иметь правителей, не только проявляющих в себе божественный принцип Силы, но понимающих, что эта сила должна быть направляема мудростью. После окончания лекции он пригласил нас задавать вопросы. Спросив профессора, что изучают на кафедре мистики, я был заинтригован его ответом: ‘Поиск души, поиск Бога, и поиск их единения’.

Возвратившись к себе, я обнаружил Гоггенфа в отличном настроении. Он, похоже, только что прикончил бутылку замечательного вина, дюжину которых я получил в подарок от Бахира.

- Орг, дружище, а вот и ты! - приветствовал меня гном.

- Неплохо мы вчера погуляли. Помнится, ты куда-то исчез вчера с одной из цветочниц, и оставил меня одного наедине с бочонком вина. Это было не по товарщески. - сказал он, весело подмигнув.

- А у тебя неплохо. Давай сегодня вечером завалимся ко мне, а то бедняга Крех, должно быть, меня потерял.

- А кто это, Крех?

- Мой домоправитель. Чертов толстяк сильно волнуется, когда я пропадаю на пару дней. Но у него есть одно достоинство: готовит просто восхитительно. Ты не против молочного поросенка с хреном? Держу пари, твой хозяин не кормит тебя деликатесами.

В животе у меня заурчало - растущий организм давно расправился с яблоком и требовал нормальной еды.

Мы спустились вниз, перекусили кашей с мясом и свежими овощами, и отправились на рынок. Как оказалось, у Гоггенфа были там свои дела.

На рынке я стал свидетелем интересной сценки. Дойдя до ювелирного ряда, мы остановились у самой роскошной лавки, и Гоггенф попросил меня подождать. Я увидел, как мой приятель зашел внутрь, подошел к прилавку и заговорил с продавцом. Тот вежливо поклонился и позвал кого-то из глубины. Вскоре на арену вышел важного вида гном и заговорил с Гоггенфом. Разговор постепенно накалялся, и было видно, что собеседники не находят согласия. В какой-то момент Гоги достал кошель из кармана, что-то вынул оттуда и положил на прилавок. Гном в лавке покачал головой. Выйдя из себя, Гоггенф стукнул кулаком по прилавку, отчего раздался мелодичный звон находящихся внутри украшений, а предмет, лежащий на прилавке, подскочил на несколько сантиметров. Гоги ухитрился поймать его налету, но я успел заметить, что это был здоровенный драгоценный камень темно-красного цвета.

- … безбородый криворукий сын облезлого шакала и слепой лягушки, - услышал я окончание заковыристого ругательства Гоггенфа.

- Что, проблемы? - поинтересовался я.

- Хотел продать им камень, но они отказываются иметь со мной дело. Семейные проблемы, не обращай внимания.

- Слушай, Гоггенф, я сейчас иду на встречу с одним богатым купцом. Пойдем со мной, может быть он заинтересуется? - предложил я.

Гоги хмуро кивнул и мы перешли в ковровый ряд. Дойдя до лавки Бахира, я представил Гоггенфа и купца друг другу и оставил их наедине обсуждать дела. Мой ученик уже ждал, и мы обосновались в небольшом подсобном помещении для занятий.

Когда наш класс закончился, ко мне подошел взволнованный Бахир и сказал:

- Орг, как хорошо ты знаешь господина Гоггенфа?

- Мы просто приятели, уважаемый Бахир. Всё, что я знаю, - он студент магического факультета академии и классный парень. А что?

- Дело в том, что он отпрыск одного очень влиятельного семейства. У гномов нет единого правителя, есть совет кланов, на котором и решаются государственные вопросы. Клан, к которому, принадлежит твой приятель - вероятно, самый могущественный. У меня к тебе просьба, Орг.

- Конечно, уважаемый Бахир, говорите. - сказал я, переваривая только что полученную информацию.

- Когда твой друг захочет продать ещё один камень… Или несколько камней… Я буду очень благодарен, если ты вновь порекомендуешь меня. Гномы поддерживают монополию на торговлю драгоценными камнями, и можно получить отличную прибыль, если найти другой источник. Я готов платить тебе процент с каждого камня, полученного от Гоггенфа.

- В этом нет необходимости, почтенный Бахир. - ответил я, осознав, что дружбе с Гоги придёт конец, если я начну делать на ней деньги. - Вы оба мои друзья, и я с радостью помогу вам без всякой корысти. - Единственное, о чем я прошу, - это дать Гоггенфу справедливую цену, и я всегда буду вас рекомендовать.

Получив заверения купца, что цена будет заплачена справедливая, я задал ему ещё один вопрос:

- Дорогой Бахир, вы не просветите меня, почему гномы отказались купить этот камень у Гоггенфа? Это же в их интересах, для поддержания монополии.

- Понимаешь Орг, слышал я, что отец Гоггенфа не одобряет его учебу в академии. Он приехал учиться вопреки родительской воле, и тот запретил лавкам гномов иметь с ним дело. Отец надеется, что потратив все деньги, Гоггенф вернется домой.

….

Часов в семь вечера я стоял у внушительного особняка, где, судя по адресу, проживал Гоггенф. Ничего себе хоромы - это же целый дворец, подумал я. Поднявшись на крыльцо, я слегка вздохнул, почувствовав невольный пиетет перед богатством. Справившись с минутным волнением, я твердо постучал в дверь. Минуту спустя она открылась и явила моему взору лоснящегося, розовощекого толстяка-гнома.

- Заходите, заходите, дорогой гость. Вы, должно быть, уважаемый Орг? Очень рад вас видеть. Наконец-то к нам кто-то пришел. Как я рад! Меня зовут Крех, прошу пожаловать за мной.

Крех провел меня в гостиную, где всё сверкало позолотой - рукоятки кресел из темного дерева имели вставки из позолоченного металла, золотые светильники стояли на полу, а на стенах висели картины с величественными видами гор в золотых рамах. Даже ковер на полу отблескивал золотыми нитями там, где на него падал свет. Усадив меня в кресло, Крех позвал Гоггенфа и уплыл на кухню.