Полуразвалившаяся хижина знахарки в дремучей чаще была настолько убогой, что никому не пришло бы в голову, что здесь кто-то живет. Однако уже десятки лет хижина служила Бланке надежным убежищем от холода и непогоды.

Внутри хижина выглядела так же непривлекательно: покрытые тряпьем и соломой нары, несколько глиняных горшков и склянок, в которых знахарка готовила свои зелья, и шаткая, грубо сколоченная деревянная скамья, на которой стояло несколько пакетов с продуктами.

Рита обвела равнодушным взглядом это убогое жилище. Лишившая ее воли Бланка приказным жестом указала девушке на нары, и та обессиленно рухнула на грязное ложе.

Позднее Рита узнала, что находилась в той самой хижине, где пятьдесят лет назад увидел свет ее отец, а хозяйничала здесь преданная горничная ее бабушки.

* * *

Нет, Рита не видела никакой взаимосвязи между происходящими событиями. Она утратила не только волю, но и чувство времени. Она не знала, день ли сейчас или ночь, и потеряла счет суткам.

Только иногда, когда действие напитка, который требовалось пить постоянно, ослабевало, к Рите возвращалась способность логически мыслить, и она начинала размышлять над тем, почему она здесь, надолго ли это и можно ли выбраться отсюда? Но прежде чем девушка успевала претворить свое намерение в жизнь, Бланка поила ее зельем, и Рита опять впадала в полудрему.

Бланка преданно ухаживала за Ритой, насколько это было возможно в подобных условиях, и все время болтала. Постепенно в мозгу у Риты начала проясняться картина произошедшего: Бланка живет в прошлом, и женщина, с которой старуха ее перепутала, умерла давным-давно, когда Бланка была еще молоденькой и служила горничной у этой самой дамы, хотя невозможно было себе представить, что эта опустившаяся старая ведьма была когда-то хорошенькой опрятной девушкой.

Слово за слово Рита выпытала у Бланки, что же все-таки произошло с ней и ее госпожой, из-за чего Бланка потеряла рассудок. Стало понятно, что знахарка жила не просто в прошлом, а именно до произошедшего несчастья, и поэтому всячески старалась уберечь Риту от чего-то, что госпожу и погубило.

– Мы останемся в хижине, госпожа, – повторяла без конца Бланка, угощая Риту свежими ягодами из сплетенного ею самой лукошка. – Я не отдам вас монахам, вы там умрете.

– Но почему? – спрашивала Рита.

– Вы слишком слабы, госпожа, я больше не допущу, чтобы вы умерли от истощения. Аббат ничем не поможет.

– А если поможет?

Старуха лишила Риту воли, но мозг девушки работал, и, пытаясь выяснить как можно больше, она постоянно вызывала старуху на разговор, задавая наводящие вопросы.

– Нет, нет, аббат вам не поможет! – энергично протестовала Бланка. – Он не доктор, а вы еще очень слабы, госпожа. Он приютил вас, а вы все равно умерли. И он забрал у меня младенца, хотя я обещала вам никогда его не отдавать.

– Какого младенца?

– Того, что вы родили, госпожа. Здесь, в этой хижине. Мы тогда уже понимали, что молодой господин никогда не вернется. Где он сложил голову? Я искала его могилу, но так и не нашла.

– Молодой господин был моим мужем?

– Конечно, госпожа. Вы очень сильно любили его, хотя ваши родители ни о чем не догадывались.

– Значит, ребенок был плодом запретной любви?

– Бог с вами, госпожа! Священник обвенчал вас в маленькой часовне, когда мы уже были в бегах. Ваши родители и братья погибли при пожаре, и я осталась единственным преданным вам человеком. Вы были очень счастливы, хотя и плакали перед алтарем.

– А мой муж? Он был хорошим?

– Конечно, госпожа. Сильвио Лавадо был хорошим человеком. Но он уехал, чтобы попросить для вас помощи. Поэтому он и погиб.

– И я родила своего сына в этой хижине?

Рита говорила от имени другой женщины, хотя и в первом лице. Теперь она была убеждена, что тайна кроется где-то здесь.

– Слава богу, вы родили сыночка, госпожа, наследника Альваресов! Ребенок должен был остаться здесь, а я должна была защитить его, как и обещала. Но разве я могла помешать аббату?

– Аббат забрал ребенка?

– Аббат был хороший и умный человек, но из-за него я не выполнила данного вам обещания.

– А что он сделал?

– Он забрал младенца, когда я уснула у одра моей госпожи.

– И что же стало с этим ребенком?

– Не знаю. Я его искала и ждала. А сейчас я его не брошу. Я буду заботиться о нем, если вы умрете, госпожа. Наследник семьи Альваресов должен остаться здесь. Так же, как и драгоценности Альваресов. Их не искали, потому что никто не знал, что они здесь.

– А откуда тебе известно о них?

– Драгоценности были зашиты в бархатном жакете, госпожа отдала его мне. А когда аббат надел его на статую Девы Марии в церкви, там оказалась только галька. Аббат вынул драгоценности и спрятал их.

– И где же?

– Точно не знаю, но где-то здесь, в аббатстве: старый аббат не покидал его. Я была рядом с ним, когда он отдал богу душу. Драгоценности можно найти, – лицо Бланки озарила едва заметная старческая улыбка.

– А почему ты сама не искала их?

– Я не могу понять знаки в старом молитвеннике.

– В каком молитвеннике?

Бланка ответила не сразу. Она сидела, скорчившись, на полу, погруженная в свои воспоминания. Наконец, она подняла голову и проговорила:

– Аббат велел отдать молитвенник наследнику Альваресов и тут же умер. У кого молитвенник, у того и драгоценности Альваресов. Это ваши драгоценности, госпожа. В молитвеннике есть ключ от тайника, вы поймете, что там написано. Я спрятала этот молитвенник, о нем никто не знает!

Старуха покопалась в тряпье в углу хижины и достала старинный молитвенник в кожаном переплете.

– Вот он! – торжествующе воскликнула Бланка. – Этот молитвенник принадлежал последнему аббату Сан-Фелипе. А большое пятно на переплете – это кровь аббата.

И старуха протянула молитвенник Рите. Та ошеломленно смотрела на темное пятно.

– Ты уверена?

– Пятно крови было еще влажным, когда аббат отдал мне молитвенник: он накрыл его собственным телом, когда эти безбожники убивали его. А когда я пришла, он отдал его мне и сразу испустил дух. Он знал, что может положиться на меня! – в голосе Бланки звучали нотки гордости.

Это был старинный и очень ценный молитвенник небольшого формата в красивом кожаном переплете. Текст был написан на латинском языке. Последний раз он был использован во время мессы пятьдесят лет назад.

Рита пролистала молитвенник, но не нашла никаких пометок или знаков, указывающих на место расположения тайника с драгоценностями Альваресов. Скорее всего, старуха все придумала. Но Рита промолчала – она побаивалась Бланку, которая могла быть злой и непредсказуемой. Девушка молча спрятала молитвенник в свою модную и довольно вместительную дамскую сумку, стоявшую около ее примитивной постели. А старухе она вежливо сказала:

– Очень благородно с твоей стороны, что ты доверила мне молитвенник, Бланка. Я положу его в свою сумку и буду надежно хранить.

Бланка облегченно вздохнула:

– Наконец-то драгоценности снова принадлежат вам, госпожа, единственной законной наследнице Альваресов.

* * *

Ансо Гомес действовал, как лиса, взявшая след зайца. Чутье подсказывало ему, что разгадка тайны где-то рядом, и он задался целью найти тайник и присвоить себе драгоценности, не ставя, разумеется, в известность никого, в том числе и законных наследников.

Испанцу, перебравшему в жизни множество профессий и зарабатывающему свой хлеб не всегда честным путем, представился, наконец, случай сказочно разбогатеть, и он не собирался упускать эту уникальную возможность.

В архиве областного города он затребовал все материалы об аббатстве Сан-Фелипе, не обмолвившись ни словом, что его интересуют только документы пятидесятилетней давности, чтобы не создалось впечатление, будто он ищет сугубо определенную информацию. Он просмотрел несколько толстых подшивок и очень быстро обнаружил, что искал: последний аббат Сан-Фелипе был членом богатой и влиятельной семьи Альваресов, чей родовой замок находится в Кастилии.