Среди этого разгрома лежало тело джентльмена.

— Я не собиралась… его убивать, клянусь… не собиралась, — закричала девушка. — Он схватил… меня, и я… испугалась. Я пыталась… оттолкнуть его. Я вырывалась, и… с ним вдруг что-то случилось. У него в горле… раздался такой звук… будто он подавился… и он упал… на пол… тяжело задышал… и вдруг… замер.

Рыдания сотрясали тело девушки.

— Он… помер… я знаю, что он… помер, и она скажет… что я убила его.

Фортуна стояла, глядя на человека, лежавшего на полу. Это был глубокий старик, совершенно седой, с жестким и неприятным лицом. Под его глазами набухли мешки, а тонкие губы искривились, обнажив гнилые зубы.

— Кто это? — спросила она.

— Не знаю, — ответила девушка, и по ее выговору Фортуна поняла, что она из деревни. — Мне велели… пообедать с ним… и делать то, что он велит. Я о нем… ничегошеньки не знаю. Я приехала в Лондон из Уотерлеса… три дня назад… и она держала меня взаперти. Я хочу назад к маме, больше мне ничего не надо. Но она скажет, что это я его прикончила… я знаю, что скажет.

И снова по ее лицу потекли слезы.

— Ты приехала из Уотерлеса? — спросила Фортуна. — Перестань плакать и расскажи мне о себе.

В ее голосе прозвучал приказ, и девушка попыталась справиться с рыданиями.

— Мы живем в Уотерлесе, — сказала она. — Но там для отца нет работы, а мне уже стукнуло пятнадцать, и я отправилась в Лондон, чтобы стать горничной или работать на кухне у какого-нибудь богача. Так вот, схожу я с дилижанса, и тут со мной заговаривает какая-то дама и заявляет, что у нее есть для меня работа.

«Я хорошо заплачу тебе, — говорит она, — и ты сможешь послать деньги своим родителям».

Она замолчала и закрыла лицо руками.

— Я не знала, что она приведет меня… сюда, клянусь, не знала. Дама дала мне выпить какую-то гадость, от которой мне ужасно хотелось спать, и я не понимала, что происходит. Сегодня вечером она одевает меня… говорит, что мне повезло, и приводит меня сюда… к нему.

Фортуна ничего не сказала, и, помолчав мгновение, девушка продолжила свой рассказ:

— Мне было страшно… очень страшно — он говорил мне такие ужасные вещи. Потом начал рвать на мне платье. За это мне тоже… достанется.

Фортуна увидела, что ее белое платье, отороченное грубым белым кружевом, было разорвано на груди, обнажив ее.

— Она скажет, что и в этом… виновата одна я, — сказала девушка все тем же напуганным, жалобным голосом, и Фортуна увидела, что она дрожит. — Не знаю, что она со мной сделает… другие девушки говорили мне, что она бывает очень жестокой… когда злится.

— И что ты собираешься теперь делать? — спросила Фортуна.

— Я хочу уехать… домой. Я хочу вернуться к своей матушке. Это плохое место… я и не знала, что бывают джентльмены, которые ведут себя так, как… он.

Она взглянула на мертвое тело, лежащее на полу, и снова зарыдала.

— Она скажет, что это моя работа, — всхлипнула девушка. — Но я пыталась спастись… пыталась…

— Я верю тебе, — сказала Фортуна.

И тут она решилась.

— Пойдем со мной, — велела она девушке.

Взяв ее за руку, она вывела ее на балкон, закрыв за собой дверь. Фортуна посмотрела направо, потом налево, но балкон был пуст, только снизу доносился шум, накативший на нее, как волна.

Фортуна затащила девушку в маленькую комнатку на другой стороне площадки. Она закрыла дверь и заперла ее на ключ.

— Садись, — велела она, показывая на единственный стул.

Девушка послушалась, вытирая слезы тыльной стороной ладони — у нее были сильные крестьянские руки, загорелые и загрубевшие от работы.

Теперь, когда слезы смыли косметику, она стала похожа на саму себя — крестьянскую девушку, потерявшуюся в этом странном мире, законов которого она не знала и не понимала.

— Я попытаюсь найти кого-нибудь, кто бы смог тебе помочь, — сказала Фортуна.

— Меня упекут в тюрьму… когда его обнаружат, — выдохнула девушка. — Она никогда не поверит, что я его… не убивала.

— Я найду человека, который заставит ее поверить, — пообещала Фортуна. — Жди меня здесь. Запрись, когда я выйду, и не впускай никого, пока не услышишь мой голос.

Тут она ощутила укол совести — ведь маркиз тоже велел запереть дверь и не открывать никому. Фортуна посмотрела в окно и увидела, что он по-прежнему сидел напротив герцога, а платка на полу не было.

«Ждать бесполезно, — подумала она, — он мог подать сигнал в мое отсутствие. Я должна пойти к нему сама, я должна помочь этой испуганной девчушке».

— Как тебя зовут? — спросила она.

— Эммелин… Эммелин Хиггинс, — ответила девушка. — О, мисс, неужели вы и вправду мне поможете? Я так испугалась… такого страха я еще никогда не испытывала.

— Не бойся, — успокоила ее Фортуна. — Обещаю, что приведу человека, который сумеет тебе помочь. А теперь делай то, что я тебе велела. Запри дверь и вытри лицо.

Она протянула ей свой платок и направилась к двери.

— Помни же, никому не открывать, — сказала она, повернувшись к Эммелин.

— Не открою… клянусь, не открою, — ответила девушка. — О, мисс, благослови вас Господь за вашу доброту. Я уж и не чаяла спастись.

Фортуна улыбнулась ей, закрыла дверь и пошла по направлению к лестнице.

Подойдя к лестнице, Фортуна увидела поднимающихся мужчину и девушку. Поняв, что им не разминуться, она остановилась на площадке и стала ждать, когда они пройдут.

Она заметила, что девушка, одетая в белое платье, смущалась и не хотела идти наверх, и тогда джентльмен взял ее под руку и потянул за собой.

Когда они подошли ближе, Фортуна увидела, что девушка, у которой было хорошенькое, но довольно бессмысленное личико, совсем еще ребенок.

На вид ей было не более двенадцати лет. Казалось, она спит на ходу, двигаясь так, будто ее чем-то опоили.

Фортуна взглянула на мужчину. В эту минуту их глаза встретились.

— О боже, кого я вижу! — произнес он вкрадчивым голосом, который так хорошо ей запомнился. — Да это та самая маленькая леди, которая от меня убежала.

Фортуна застыла на месте. Она узнала это тяжелое лицо с красными пятнами, похотливые глаза и жирные губы — это был тот самый мужчина, который напугал ее на площади Беркли и от которого она убежала, чуть было не попав под колеса фаэтона маркиза.

— Вы здесь не одна? — спросил он, и от его голоса задрожал каждый нерв ее тела. — Или ищете спутника?

— Я здесь с маркизом Тейном, — холодно ответила Фортуна, борясь со своим страхом и желанием снова убежать от него.

— Значит, вы продались Молодому Дьяволу? — презрительно произнес джентльмен. — Ну-ну, вы ему очень скоро наскучите и тогда придете ко мне. Меня зовут сэр Роджер Краули. Погодите, я вам дам свою визитную карточку.

И он полез в нагрудный карман фрака.

— И уж на этот раз я позабочусь, чтобы вы от меня больше не сбежали.

Он протянул уже руку, чтобы дотронуться до Фортуны, но в эту минуту девочке, которую он привел с собой, стало совсем плохо. Она покачнулась, и сэр Роджер подхватил ее, чтобы не дать упасть.

Фортуна проскользнула мимо него и бросилась вниз по лестнице. Она ничего не сказала и, не оборачиваясь, бежала со всех ног — этот человек вызывал в ней такое отвращение, какого она никогда еще в жизни не испытывала.

Она чувствовала, что он смотрит ей вслед; ей представлялось, как его похотливые глазки ощупывают все изгибы ее тела, а его жирные губы растягиваются в улыбке, словно говоря, что она все равно достанется ему.

Наконец, Фортуна спустилась в зал и, пробираясь сквозь толпу, направилась к нише, где находился маркиз.

Пока она шла через толпу, несколько джентльменов пытались задержать ее. Задыхаясь, с бешено бьющимся сердцем, она, наконец, добралась до маркиза и почувствовала себя в безопасности — он был здесь, он был рядом.

Маркиз, поглощенный игрой, не сразу заметил ее присутствие.

Фортуна прерывисто прошептала ему:

— Милорд… я должна поговорить с вами.