Над городом с лужайкой знойно-летней,
Как будто здесь лесная сторона,
С утра всех громче и победней
Зальется жаворонок у самого окна.
То весел он, то гневен от обиды,
Иль точно вас целует он в уста.
Наполнить песней городские виды,
Быть может, новая его мечта.
И песнею своей струей фонтана
Несется, не спадая вниз, все ввысь.
Меняясь в настроеньи непрестанно,
Твердит он свой дивиз: «Дивись!»
19 июня 1980 года.
В городе среди прохожих
Молодая женщина весело идет.
Если не красивой, то пригожей
Всякий непременно ее найдет.
Но сегодня она прельщает
Самое себя влекущей наготой,
Той свободой, что, как счастье, тает
И восходит женской красотой.
От купанья в ней струится свежесть
Так чудесно, что сказать нельзя.
Есть неизреченная такая нежность
В озере лесном после дождя.
1 июля 1981 года.
1
Берег моря был светел, когда
Перо птицы вдруг в небе повисло
И, точно радуги коромысло,
Засияло на миг, навсегда.
Птица где-то над морем летит,
Мир далекий окидывая оком.
Но перо о полете высоком
Весть навеки сохранит.
2
Представить, как писали в старину,
Я в руку взял перо, и в мире песнопений,
Как утром, в час счастливых озарений,
Вновь пережил поэзии весну.
О, дивное перо! То молнии удар,
То нежность лепестка — поверх страницы!
Петрарке, Данту божественные птицы
Такие перья роняли в дар.
3
Вот почерк ясный и лихой,
И эти чудные рисунки,
Что на листах оставил Пушкин, —
Мир антологии живой!
Всё в мире переменится скорей,
Чем хочешь ты, но в сфере светло-струйной
Останется поэзия вечно юной,
Внемли ты только ей живей!
Комарово, 30 июня 1981 года.
Неволя приятна, когда ты влюблен,
В бассейне носится, как угорелый.
Что море ему и что небосклон,
Когда он так счастлив, скромный и смелый!
Для публики пусть он всего лишь циркач,
Лихой и забавный — ради награды.
В кого он влюблен? Нет, лучше летать и играть,
В том будет больше отрады.
Ведь все началось за много веков,
Когда на Олимпе боги сходились.
Тогда Афродита из пены морской
Поднялась — и все ей дивились.
Трибуны высоки, как древний Олимп.
Но лица и краски не слиты.
Оттуда глядит, а солнце, как нимб,
В досаде и страхе дочь Афродиты!
2 сентября 1981 года.
У двери фака остановились
Две девушки, смеясь слегка, —
Как в зеркало, глаза их устремились
Друг в друга, чтоб сказать: пока!
Тут их заметили: они, то зная,
Глядятся, словно радостью делясь,
И все смелее, все нежнее, — рая
Блаженство высветив в тот час!
Но минул их прохожий. Баста!
Оглядываясь, уходят врозь,
О тяжести разлук до завтра
Задумываясь до слез.
5 сентября 1981 года.
Фигурки школьников на перекрестке.
Беспечность, радость на устах.
Но бросится в глаза подросток —
Он с сигареткой на губах.
На девочек глядит, как посторонний,
А с малышами готов дурить.
Вот вдруг согнулся колесом: в ладони
(Весь фокус!) ловко закурить.
Несносный дуралей, еще приличный,
Как дети все со школы рядом тут.
Но жаль, в каких мирах различных
Они, пока беспечные, растут.
5 сентября 1981 года.
Осенний день то сер (с дождем!), то светел,
А шпиль с корабликом — как рукотворный луч!
Поблескивает купол, весь в пыли столетий,
Когда ударит солнце из-за туч.
Адмиралтейство, Зимний и Исаакий,
И Медный всадник — прямо пред тобой.
Здесь чудно, словно снится сон, и счастье
Нисходит в душу светлой красотой.
Нева в граните — то как часть природы,
И в ней на воле травы проросли.
Туда-сюда проходят теплоходы
С туристами со всех концов Земли.
И молодежь, что высыпает из аудиторий,
Всех рас, народов и племен.
Здесь мир сегодняшний и все история
С античности до будущих времен!
5 сентября 1981 года.