И вот этот лучший мир Мамонтов решил сотворить в содружестве с художниками, а затем и с музыкантами, певцами, композиторами, в России. И сотворил.

Картины художников Абрамцевского кружка и всех, кто так или иначе соприкасался с ними, включая в итоге и представителей «Мира искусства», - это есть высшая сфера бытия, родная, интимная, высокая, как и создания Пушкина или Рафаэля, ренессансная классика, переданная в вечность.

Только эта ренессансная классика настоена на русской природе и русской истории, как высшие достижения Ренессанса в Италии с обращением к первоистокам, к греко-римской классике, что в других европейских странах приобретает свои специфические формы развития, когда эстетикой Ренессанса в Испании и в Англии оказывается барокко, а в Германии, во Франции и Нидерландах дает себя знать готика.

Как ни удивительно, Россия, вступившая в эпоху Возрождения с начала преобразований Петра Великого, в контакте прежде всего с Северной Европой, со всякого рода заимствованиями, чисто внешними, к примеру, в фасонах одежды, оказывается близкой именно к Италии, стране классического Ренессанса, в зарождении живописи, с преодолением византийского стиля, в формировании русского языка, в большей степени чисто народного, как итальянский в эпоху Данте и Петрарки, с обращением непосредственно к античности, что дало уникальный феномен: барокко и классицизм, уже разъединившиеся стороны ренессансной эстетики в европейских странах, сыграли роль эстетики Ренессанса в России, с достижениями ренессансной классики в Золотой век Санкт-Петербурга.

Что существует петербургская школа живописи, архитектуры и других видов искусства, нет сомнений, проблема лишь в периодизации; теперь становится ясно, что существовала и московская школа, впервые всесторонне заявившая о себе в достижениях художников Абрамцевского кружка.

Пейзаж - нечто привычное для современного зрителя, а пейзажи Саврасова, Васильева, Левитана, Шишкина - нечто хрестоматийное, примелькавшееся с детства, но следует отдавать отчет в том, что пейзаж, как и портрет, - открытие эпохи Возрождения, в полном соответствии с новым миросозерцанием, отличным от чисто средневекового, с открытием человека и природы как в философском, научном, так и эстетическом, сугубо поэтическом отношениях.

Достаточно сравнить Мадонну с младенцем в иконописи и Мадонну с младенцем у Леонардо да Винчи или Рафаэля... Мы видим либо окна с дальними видами под высоким небо, либо Мадонну с младенцем посреди природы, не говоря о портретах, когда феномен пейзажа проступает отчетливо, неся в себе некий сакральный или символический смысл.

Пейзаж и возникает впервые как жанр, заключая в себе высокое поэтическое значение природы и вообще жизни, как и портрет, с утверждением достоинства человека, - это все именно ренессансные явления, не узнанные до сих пор как таковые в отношении русского портрета  и русского пейзажа XVIII -  начала XX веков, о чем уже шла речь в книге эссе «Ренессанс в России» (2002 г.).

Но теперь, с расширением обзора ренессансных эпох, включая классическую древность, в «Опытах», для меня самого прояснивается многое в эстетике эпохи Возрождения и в России. В том, как русские художники потянулись из Италии и Парижа в Россию, в Москву, с объединением в свободное творческое содружество вокруг знатока искусств и мецената, баснословно талантливой личности Мамонтова, не было поворота от Европы или античности к русской старине, а было  проявлением универсализма интересов и талантов, с «национальной нотой», что естественно.

Поэтому эстетика русских художников, даже тех, кто, казалось бы, замкнулся в пределах Руси и Древней Руси до былинных времен, обнаруживает основные черты эстетики Ренессанса в Италии.

Картина Виктора Васнецова «Богатыри» (1881-1898) по своему поэтическому смыслу, то есть в плане эстетики и поэтики, сходна с «Давидом» Микеланджело. Здесь проступает та же перспектива, когда былинные или библейские времена и персонажи являются воочию перед современниками художника, как и сказать иначе, как живые, преодолев время и пространство и даже материальность воплощения (холст, краски или мрамор).

Такова эстетика Ренессанса и ее совершенное воплощение на холсте или в мраморе. В иные эпохи такой эффект недостижим, да у художников иные цели и задачи. Ренессансный художник воспроизводит «историю» из греческой или библейской мифологии, при этом приближая ее персонажей до своего времени, нередко окружая их своими современниками.

Мы стоим рядом с богатырями Васнецова. Временной дистанции между нами нет. Нам хорошо. Веет высоким, отрадным и героическим и от богатырей, и от лошадей, и от пейзажа.

Такова же и «Аленушка», девушка из сказки, проступившая воочию у пруда в лесу. Эстетика Ренессанса многомерна, сближает и сливает времена и эпохи, она символична и вместе с тем всегда телесно-материальна.

А вот «Портрет В.С.Мамонтовой» (1896) Васнецова. Перед нами повзрослевшая «Девочка с персиками»(1887) Серова. По первому впечатлению отдает сказкой, может быть, из-за темного с массой зеленой листвы фона; девушка в нарядном, светло-розовом платье, держит внизу пальцами ветку дуба или клена, глаза ее серьезны и даже строги. В контрастах темного и светло-розового ощущается тайна, как в «Весне» Боттичелли.

А если взглянуть на пейзаж «Речка Воря» (1880) Поленова, можно подумать, мы видим проступившую в чаще леса хозяйку тех мест, нимфу или наяду.

А если взглянуть теперь на «Девочку с персиками», такое впечатление, словно мы не просто вошли в дом, а вернулись из эпохи Возрождения в наше время, в дни нашей весны.

О творчестве других художников Абрамцевского кружка будет сказано отдельно либо см. статью «Эстетика отрадного» в книге эссе «Ренессанс в России» - о Серове и Врубеле, о которых тоже следует, вероятно, написать отдельные статьи, как и о первейших гениях эпохи Возрождения в Италии.

_______________________

© Петр Киле, 2007 г.

_______________________

Савва Иванович Мамонтов и художники, составившие Абрамцевский кружок, изначательно имели интерес к музыке и театру в полном соответствии с универсализмом устремлений ренессансной эпохи. Поначалу в доме Мамонтова в Москве и в Абрамцеве устраивали, кроме игры на рояле и пения, домашние спектакли и настоящие любительские спектакли, чем повсеместно увлекались в России с 80-х годов XIX века.

Это была глубоко артистическая эпоха, чему начало положили преобразования Петра Великого, его ассамблеи, его празднества, с возникновением очагов культуры в помещичьих усадьбах, не говоря о городах, с зарождением новой русской литературы, живописи, музыки, архитектуры и театра, с расцветом поэзии и искусств до высокой классики. Теперь ясно, это были не иное что, как ренессансные явления русской жизни и искусства, с культом не просто человека, а доброго человека, то есть добра и правды для всех, независимо от сословной принадлежности.