Рис. 2. Бог на олене. Стеотитовый рельеф

В Сариссе и Карахне и, быть может, еще где — нибудь существовал культ бога, встречающегося в текстах под титулом, по-видимому означающим «Покровительствующий дух» или «Провидение». Однако, если этот бог был отождествлен на памятниках правильно, его следует считать богом деревни; в самом деле, в одном из текстов он описывается как «дитя полей». Его священным животным был олень, и он изображается стоящим на олене с зайцем и соколом в руке. Этот культ был распространенным и, по-видимому, шел из глубокой древности, ибо фигурки оленей найдены в могилах, датируемых III тыс. до н. э. Существует еще немало хаттских божеств, но они для нас — лишь имена. Многочисленными были, по-видимому, боги гор.

О лувийском пантеоне мы знаем мало. Сайта, «царь», отождествлявшийся хеттами с Мардуком, был, вероятно, лувийским божеством; атрибуты его, впрочем, неясны. Датта был лувийским богом Грозы. Многочисленные имена божеств, оканчивающиеся на — аssаs, — assis и — imis, следует отнести к лувийскому языку, но это, вероятно, лишь титулы. Сайта продержался до греческого периода, превратившись в Сандона, и его культ отправлялся в Тарсусе.

Бог Тархунт должен быть отождествлен с этрусским Тархоном, имя которого лежит в основе имени Тарквиний; Тархунт был богом Грозы, хотя и неясно, какая категория людей почитала его. Он был главным божеством позднехетских царств, и поэтому хочется соотнести его с теми, кто говорил на «иероглифическом хеттском» языке; однако, как мы видели, местоположение родины этого народа само остается неясным. Тархунт вообще не фигурирует в хеттских религиозных текстах, хотя его имя входит как составная часть во многие личные имена, выглядящие лувийскими. Здесь следует также упомянуть богиню Кубабу, несмотря на то что в текстах о ней говорится весьма мало и место ее происхождения неясно; дело в том, что она, несомненно, прототип фригийской Кибебы — Кибелы.

В этом кратком очерке мы упомянули лишь главные божества основных культовых центров, чтобы избежать путаницы. Тексты буквально кишат именами божеств, и надо предполагать, что в каждом алтаре главные боги были окружены сонмом младших богов и богинь, о функциях и атрибутах которых у нас имеются лишь самые смутные представления.

Из всего разнообразия местных культов жрецы Хаттусы создали официальный пантеон, ядром которого был культ, который отправлялся в находившемся неподалеку святилище Аринны. Богиня Солнца Аринны превозносилась как царица страны Хатти, царица Неба и Земли, владычица царей и цариц страны Хатти, руководящая правлением царя и царицы Хатти. Она стала верховной покровительницей хеттского государства и монархии, и царь всегда обращался в первую очередь к ней за помощью в битве или в годину народного бедствия.

Как она соотносилась с богом Солнца, по-видимому, никогда не было определено с достаточной четкостью. В мифологии этот бог выступает как царь боров и в большинстве перечней, сопровождавших договоры, занимает первое место. Подобно своему вавилонскому напарнику, он считался богом правды и справедливости, ибо именно солнце, совершая свой дневной путь, беспристрастно взирает на все дела человеческие. Царь Муваталли обращается к нему в молитве со следующими словами:

Ту же концепцию мы находим в гимне, обращенном явно к богине Солнца города Аринны, но как к мужскому божеству: «Ты вдохновенный вершитель справедливости, и неутомим ты в своем судилище». Почему говорится, что бог Солнца встает из моря? Высказывалось предположение, что эта фраза, возможно, служит указанием на то, что хеттский бог Солнца имеет не местное, анатолийское происхождение, а привнесен туда народом, жившим где-то на восточном побережье. В самом деле, имеется любопытная деталь: в одном из текстов описан бог Солнца с рыбами на голове, и существовал особый тип бога Солнца, известный как «бог Солнца воды». Имелся также бог Солнца (или, пожалуй, скорее богиня Солнца) подземного мира; считалось, что солнце проходит через этот мир на своем пуки с запада на восток в темное время суток.

Однако, согласно официальному богословию, супругом богини Солнца Аринны был не бог Солнца, а бог Грозы Хатти, которого иногда называли небесным богом Грозы. Этот великий образ мог зародиться в местном культе, в Аринне, в Хаттусе или в Куссаре (в надписи Анитты он уже верховное божество), но он по самой сути — главный бог Грозы, чей культ, как мы уже видели, был широко распространен по всей Анатолии. Его называли «царь Небес, господин страны Хатти». Он также, подобно своей супруге, был богом битвы, неотделимым от военных удач и превратностей. Только он мог представлять народ в его сношениях с чужеземными странами. Так, например, считалось, что договор между Хаттусили III и Рамсесом II заключается для того чтобы «увековечить отношения, которые бог Солнца Египта и бог Грозы Хатти установили для Египта и страны Хатти».

В конце существования хеттской империи государственная религия подпала под сильное хурритское влияние. Здесь, несомненно, сыграли существенную роль выдающиеся качества такой личности, как царица Пудухепа. Она была царевной Кумманни в Киццуватне — одном из главных центров культа богини Хепат, и само имя царицы говорит о том, что она была посвящена этой богине (точное произношение имени богини неясно, так как написание колеблется между Хебат, Хепат и даже Хепит). Как раз в той молитве, которая приписывается супругу царицы Пудухепы, царю Хаттусили, богиня Хепат прямо отождествляется с богиней Солнца Аринны; это — акт синкретизма, никаких следов которого мы не встречаем до этой даты. С другой стороны, на царской печати, оттиск которой изображен в египетском варианте договора Хаттусили с Египтом, царица предстает в объятиях богини Солнца Аринны; эту тесную близость можно понять, допустив, что имя богини Солнца здесь употреблено вместо хурритской Хебат, покровительницы города, в котором родилась царица. Впрочем, один из ритуальных текстов позволяет думать, что между богиней Солнца и царицами Хатти признавалось существование особой связи. Вероятно, в то же время хурритский Тешуб был отождествлен с богом Грозы Хатти, а божественный сын Шарма — со своим напарником, богом Грозы Нерика и Циппаланды.

Правильно или нет мы датировали принятие хурритского культа, ясно, что наскальные рельефы в Язылыкая появились, когда этот процесс был уже завершен. Дело в том, что ведущая богиня этого пантеона носит имя Хепату, вырезанное четким иероглифическим письмом, и есть основания полагать, что фигурка ее сына, стоящего позади нее, обозначает Шарму. Возглавляющий процессию и стоящий напротив нее бог несет символы, означающие «небесный бог Грозы», но, принимая во внимания хурригское имя его супруги, можно с уверенностью сказать, что здесь подразумевался Тешуб. Это бородатый человек с палицей в правой руке; ступнями он попирает согнутые шеи двух существ, тела которых изображены так, чтобы было ясно, что это — обожествленные горы. Запряженная быками колесница, на которой в других памятниках бог изображен едущим по этим горам, в Язылыкая отсутствует, однако художник изобразил этих двух быков выглядывающими из-за ног бога Грозы и его супруги. А имена этих быков и двух гор нам известны: быки — это Сери и Хурри (в песне Улликумми их зовут Серису и Телла), а горы — Намни и Хацци. Это хурритские имена; по-хурритски Сери и Хурри означают соответственно день и ночь (Хурри — букв, «утро; восток»; Сери — вечер. — Примеч. ред.); Хацци — это гора Касиус вблизи Антиохии в Северной Сирии (которая была хурритской страной). Тогда получается, что этот образ бога Грозы в колеснице сам проистекает из хурритского источника.