Даллас отошел, разочарованный, удивляясь, как могла сохраниться такая хрупкая вещь, когда, похоже, более прочные предметы развалились на куски. Хотя, вполне вероятно, вещество, из которого состоит эта «урна», вполне могло выдержать заряд его лазерного пистолета.

Он уже совсем был готов вернуться к отверстию в полу, как вдруг луч фонарика упал на нечто сложное и явно механическое. Было большим облегчением встретить в полуорганическом окружении чужого корабля это бесспорно функциональное устройство, хотя и совершенно незнакомой конструкции.

— Сюда!

— Что-нибудь случилось? — это был Кейн.

— Ничего. Я нашел прибор.

Ламберт и Кейн поспешили подойти к нему, поднимая ботинками клубы ожившей пыли. Они направили лучи своих фонариков на предмет, который рассматривал Даллас. Все было тихо и спокойно, но у Далласа возникло впечатление, что некая неведомая сила действует за панелями непривычной формы. Их внимание приковал металлический стержень, ритмично и бесшумно скользивший по желобу.

— Похоже, это до сих пор работает. Интересно, как долго? — Кейн рассматривал прибор. — Что бы это могло быть?

— Я могу сказать.

Кейн и Даллас повернулись к Ламберт. Она подтвердила то, о чем и капитан смутно догадывался. Ламберт держала в руках прибор, с помощью которого она вела их сюда от «Ностромо».

— Это передатчик. Автоматический сигнал тревоги. Выглядит как новый, хотя, возможно, работает так уже несколько лет, — она пожала плечами. — А может быть, десятилетий.

Даллас поднес небольшой инструмент к поверхности загадочного прибора.

— Электростатическое отталкивание. Этим и объясняется отсутствие пыли. А жаль. По слою пыли мы хоть приблизительно смогли бы оценить, как долго он работает.

Он выключил сканер и убрал его на место.

— Нашли что-нибудь еще?

— Ничего.

— Никаких других дверей иди люков?

Кейн и Ламберт покачали головами.

— Тогда остается спуститься в лаз, или пробить дырку в ближайшей стене. Начнем с первого.

Даллас обратил внимание на выражение Лица Кейна.

— Ну что, сдаешься?

— Пока нет. Я осмотрел каждый сантиметр стен, но ничего пока не нашел.

Все трое подошли к люку. Даллас опустился на колени и рукой в толстой перчатке начал ощупывать края.

— Из-за этих чертовых перчаток многого не определишь, но похоже, что эта дыра пробита целенаправленно. Эта шахта, скорее всего, нормальная часть корабля. Я думал, это может быть результатом взрыва. Я имею в виду сигнал тревоги.

Ламберт изучила отверстие.

— Эта дыра могла быть проделана каким-нибудь оружием.

— Ты делаешь все, чтобы подбодрить нас, не так ли? А я все же надеюсь, что это деталь конструкции. Края слишком ровные.

— Просто я высказываю свое мнение.

— В любом случае, надо либо спускаться, либо выйти наружу и поискать другой вход. Это твой шанс, Кейн.

— Как хотите. Мне это по душе. Если у меня впоследствии случится приступ щедрости, я, так и быть, покажу вам алмазы.

— Какие алмазы?

— Которые я собираюсь найти там, внизу.

Ламберт помогла Кейну закрепить на плечах и спине снаряжение для скалолазания. Он проверил батареи своего фонаря и переговорное устройство на шлеме. За это время капитан собрал металлическую треногу, которая выглядела хрупкой, но была способна выдержать вес трех человек. Даллас установил ее так, чтобы вершина ее находилась над центром лаза. К треноге была прикреплена лебедка с тонким, но прочным тросом. Кейн отмотал метра два троса и привязал его конец к петле на своем снаряжении.

— Ни в коем случае не отстегивайся, — жестко сказал Даллас. — Даже если увидишь гору сверкающих алмазов, до которых не сможешь дотянуться.

Даллас собственноручно проверил надежность крепления. Сила тяжести на этой планете была меньше земной, но вполне достаточной для того, чтобы Кейн, нечаянно сорвавшись с такой высоты, мог разбиться насмерть. Неизвестно, насколько глубоко в недра корабля проникает эта шахта.

— Возвращайся не позже, чем через десять минут, — сказал Даллас тоном, не терпящим возражений. — Ты меня слышишь?

— Да, да, — ответил Кейн, садясь на край лаза.

— Если через десять минут ты не вернешься, я подниму тебя без предупреждений.

— Не беспокойся. Я буду хорошо себя вести. Кроме того, я могу за себя постоять.

Кейн скользнул в отверстие, покачался из стороны в сторону и повис неподвижно.

— Сообщай нам, как будешь спускаться.

Кейн вытянул ноги, нащупал гладкую стену и, отталкиваясь от нее, начал спускаться.

— Здесь жарче, чем наверху, — сообщил он. — Должно быть, снизу поднимается теплый воздух. Может быть, это часть энергетической установки, которая до сих пор работает? Мы же знаем, что передатчик должен откуда-то получать энергию.

Прошло несколько минут. Кейн остановился, чтобы перевести дыхание. Здесь действительно было гораздо теплее, чем наверху и, спускаясь все ниже, Кейн чувствовал, что температура повышается. Термозащита скафандра не справлялась с нагрузкой, и Кейн начал потеть. К счастью, лицевая пластина шлема не запотела и оставалась прозрачной. Он шумно дышал и опасался, что Даллас и Ламберт смогут это услышать. Ему не хотелось быть поднятым раньше времени.

Откинувшись немного назад, он увидел наверху пятно света, которое загородила чья-то голова.

— С тобой все в порядке?

— Все о’кей! Хотя и жарковато. Я все еще вижу вас. Дна пока не достиг. Кейн сделал глубокий вздох, потом еще один. Регулятор подачи воздуха протестующе запищал.

Согнув колени, Кейн вновь оттолкнулся от стены и продолжил спуск. Шахта, по которой он спускался, не сужалась и не меняла направления. Расширение шахты его не беспокоило.

Кейн решил спускаться быстрее. Его фонарик по-прежнему был направлен вниз, и по-прежнему его луч не достигал дна шахты.

Остановившись, чтобы вновь перевести дух, Кейн проверил показания приборов на своем скафандре.

— Интересно, — произнес он. — Я уже ниже уровня земли.

— Мы тебя слышим. Стены шахты все такие же гладкие?

— Да, насколько я могу видеть. Сколько метров троса еще осталось?

Через минуту Даллас ответил:

— Чуть больше пятидесяти метров. Если шахта глубже, придется тебе подняться, и мы отложим поиски алмазов до тех пор, пока не принесем с корабля более длинный трос. Но думаю, спускаться осталось недолго.

— С чего ты взял?

— Это была бы слишком глубокая шахта даже для такого корабля, — ответил задумчиво Даллас.

— Это на наш с тобой взгляд.

Далласу нечего было ответить.

Рипли давно прекратила бы свои попытки проанализировать сигнал бакена, если бы нашлось другое занятие. Но заняться было больше нечем. Работать с анализатором казалось ей более приятным делом, чем постоянно думать о покинутом инопланетном звездолете или глазеть на пустые кресла в командном отсеке.

Неожиданно для нее самой, ее настойчивость была вознаграждена. Рипли настолько мало верила в успех, что чуть было автоматически не стерла очередную порцию информации, появившуюся на дисплее.

Главная трудность работы с компьютерами заключалась в том, что они напрочь были лишены интуиции. Надо было правильно формулировать вопросы для них.

Рипли жадно пробежала глазами надписи на экране, нахмурилась, и запросила кое-какие уточнения. Иногда Мать давала неоправданно уклончивые ответы. На этот раз ответ компьютера был четким и не оставлял места для сомнений. Однако именно теперь Рипли многое бы отдала, чтобы Мать ошиблась.

Она вызвала по селектору Эша. Он отозвался немедленно.

— Блистерный отсек. Что случилось, Рипли?

— Это очень срочно, Эш, — ее голос прерывался от волнения. — Мне удалось добиться кое-чего от анализатора.

— Мои поздравления!

— Не об этом речь, — отрезала она. — Мать, судя по всему, все же расшифровала часть чужой передачи. Она не совсем уверена, но из того, что она мне выдала, я поняла, что передача, которую мы уловили — это не SOS.

Эш быстро справился с удивлением. Рипли всегда поражалась его способности всегда держать себя в руках.