Глава 3

Адам сидел совершенно неподвижно, слушая тихое дыхание Либерти у себя за спиной. Он буквально чувствовал, как ее энергия заполняла собой все пространство.

В голосе Либерти сквозил интерес, и искушение окутало Адама, словно аромат любимого кофе. Он не пил мокко с белым шоколадом и двойным кофеином с самого начала вторжения и вряд ли когда-либо выпил бы снова.

— Не понимаю, о чем ты, — Адам обеими руками вцепился в край табуретки.

— О, думаю, ты прекрасно понимаешь, — мягкая рука скользнула по его плечу и погладила грудь. Либерти ногтями слегка оцарапала его кожу. — Я и не подозревала, что обнаружу под твоей отутюженной формой.

— Еще раз скажу: я не твой тип, — ее прикосновение было настолько приятным, что Адам зажмурился.

— Неужели? — она замерла. — И какой же тип мой? — ее голос был низким и бархатным, но с намеком на угрозу.

У Адама пересохло горло, и он сглотнул.

— Любой, какой только пожелаешь. Ты молодая, уверенная в себе, привлекательная.

Либерти встала перед ним и, как бы он ни старался, невольно посмотрел на ее декольте. Несколько пуговиц ее синей рубашки были расстегнуты, и Адам ясно видел очертания грудей. Он уловил аромат Либерти — тепло, цветение и женственность.

Слишком много времени прошло с тех пор, как Адам прикасался к кому-то. С тех пор, как кто-то прикасался к нему.

Он знал, что ступил на зыбкую почву.

Одного мимолетного касания было недостаточно. Шумно выдохнув, Адам попытался вернуть себе хваленый самоконтроль.

Потянувшись, Либерти снова прикоснулась к его обнаженной груди.

— Твое тело не старое и не отталкивающее, — она спустилась пальцами ниже. — Как раз наоборот.

— Я не буду играть с тобой в игры, Либерти, — Адам схватил ее за запястье.

— Я и не играю, — в ее глазах светилось бесконечное терпение, но также нечто, от чего у Адама напрягся низ живота.

Жар. Желание. И все для него. Его самообладание надломилось. Схватив Либерти за бедра, Адам притянул ее к себе и поставил между своих ног. Она разомкнула алые губы, и его член напрягся до предела. Было слишком легко представить, что можно сделать с ее красивым ртом.

— Я не завожу отношений, — прорычал Адам.

— Я о них и не прошу, — Либерти опустила руки ему на плечи и вновь начала массировать. — Но всем нам кто-то нужен. Хотя бы ненадолго. Особенно сейчас.

От ее аромата он почувствовал себя подобно жеребцу, учуявшему зрелую кобылу.

— Трудно быть одному, — прошептала Либерти, нежно впиваясь ногтями в его шею. — В западне, когда не на кого опереться.

Услышав в ее голос понимание и боль, Адам моргнул. Он не мог представить, чтобы женщина вроде Либерти была одна.

— У меня нет друзей, — под ее руками последняя унция его крови хлынула вниз. — Я…не могу заводить друзей.

— Чушь, — склонившись, Либерти прикусила его ухо. — У тебя есть друзья, даже если ты их не признаешь.

Адам притянул ее еще ближе и усадил к себе на колени. Она прижалась к твердому члену, заставляя Адама стонать и постанывая сама.

— Либерти…я не могу.

— Кажется, ты прекрасно можешь, — она качнула бедрами, натираясь об него.

— Ладно, — Адам стиснул зубы. — Я не должен, — черт, его самообладание почти рассыпалось в прах.

— Адам, я не прошу больше, чем ты можешь дать. Я стараюсь жить по нескольким простым правилам. Быть доброй к людям и делать все, что пожелаю. Ни в чем себе не отказывать, — Либерти продолжила покачиваться, и Адам чуть не потерял голову. — Мне приятно, тебе тоже. Буду с тобой честна. Мне нравится секс. И обычно я стараюсь находить мужчин, которые со мной солидарны.

— Боже, Либерти, ты сводишь меня с ума, — он сжал в ладонях ее ягодицы.

Она одарила его ослепительной женственной улыбкой, предназначенной навести мужчину на мысли о сексе.

— Как насчет того, чтобы просто перестать думать?

— Я…не могу. Конвой в затруднительном положении, и я должен быть готов…

Наклонившись, Либерти припала к его губам.

***

Господи, она хотела его. Хотела генерала Адама Холмса.

Либерти его целовала. Он был вкусным и еще секунду сидел неподвижно, позволив ей взять инициативу на себя.

Тогда что-то в нем будто надломилось.

Обхватив ладонями ее голову, Адам проник языком ей в рот. Он целовал Либерти, как утопающий искал бы воздух. Вскоре она потрясенно услышала тихие стоны…свои собственные. Адам превратился в одержимого, и Либерти была его навязчивой идеей.

Пускай он крепко держал ее, но у нее было много опыта по части мужской жестокости. Либерти знала, что Адам прикасался к ней без грубости, гнева или злого умысла.

Лишь с обострившейся первобытной нуждой. С горячим опаляющим желанием.

Начав задыхаться, Либерти оторвалась от Адама и посмотрела на него. Только что подстриженные волосы спутались, скулы раскраснелись, обнаженная грудь тяжело вздымалась.

Соскользнув с его колен, Либерти встала. Она видела, что он возвращался из состояния возбужденного мужчины в режим строгого генерала.

«О нет, черта с два», — расстегнув пуговицы на своей рубашке, Либерти скинула ее на пол. Еще несколько секунд у нее ушло, чтобы снять джинсы и белье.

Она встала голая перед Адамом.

Он окинул ее опаляющим взглядом. От выражения его лица у нее в груди разлилось тепло. Адам благоговейно любовался Либерти. Прежде никто так на нее не смотрел, и она никогда не чувствовала себя красивее.

Притянув Либерти еще ближе, Адам с рычанием вобрал в рот ее сосок.

— Да, — она запустила пальцы ему в волосы, подгоняя его.

Он сосал, лизал и покусывал. Переключившись на второй сосок, Адам с силой потянул за него, и желание разрядом ударило Либерти между ног, где итак уже было влажно.

Она почувствовала, как Адам скользнул рукой по ее бедру и двинулся к месту соприкосновения их тел. Не прекращая поклоняться соскам, он сильными пальцами провел по животу Либерти и дотронулся до нее между ног.

Адам застонал, и она тут же ощутила его ласку.

— Боже, — он оторвался от Либерти, — ты здесь такая мягкая и горячая, — Адам погладил ее складки и исследовал их, пока она не опустилась на его руку. Он погрузил в Либерти палец.

— Да, — выдохнула она. Либерти отдалась великолепию того, как Адам изучал ее и доставлял ей удовольствие. Он был сосредоточен, не обделяя вниманием ни единого сантиметра.

Высвободив палец, Адам вошел в нее уже двумя.

— И тесная.

Либерти уже скакала на его руке, отчаянно нуждаясь в большем. Почувствовав прикосновение его большого пальца к клитору, она содрогнулась.

— Вот оно, — пробормотал Адам.

Посмотрев вниз, Либерти заметила, что он наблюдал за ней с пугающей сосредоточенностью. Она знала, что Адам был серьезным и целеустремленным человеком. К счастью для нее, он проявлял эти качества и в сексе.

Адам надавил на клитор, плавно натирая его кругами. Поднимаясь и опускаясь на его руке, Либерти позволила внутреннему напряжению нарастать.

— Да. Пожалуйста, Адам, — она не могла связать слова в предложения.

— Ну же, Либерти. Кончи на моей руке и дай мне почувствовать.

Наклонившись, она прикусила его плечо, заглушая вскрик в момент оргазма. Кульминация сбивала с ног. На минуту они замерли, пока Либерти не отдышалась. Пальцы Адама оставались в ней, и она была напряженной, но в то же время расслабленной. Член под ней был каменно твердым, и Адам тяжело дышал.

Кое-что Либерти знала наверняка.

Ей хотелось большего.

Она слезла с Адама, застонавшего, когда его пальцы выскользнули из нее. От сильнейшего желания черты его лица заострились. Он спустился взглядом по ее телу медленно и внимательно, впитывая каждую деталь.

Затем Адам Холмс — человек, которого Либерти считала консервативным и сдержанным — поднял руку и облизал пальцы. Попробовал ее на вкус.

У Либерти напрягся живот. Не тратя времени на раздумья, она упала перед Адамом на колени. Либерти расстегнула ремень на его брюках и ширинку. Адам помог ей снять с него штаны вместе с боксерами.

Она отстранилась, и у нее округлились глаза. Он скрывал под формой гораздо больше, чем просто натренированное тело. Обхватив ладонью длинный большой член, Либерти не смогла сомкнуть на нем пальцы.

— Ну, хорошо, генерал Холмс…

Ухватив Либерти за волосы, он немного запрокинул ей голову, причинив небольшую боль.

— Здесь ты называешь меня Адамом. Тебе понятно?

Она кивнула и, не в силах сдержаться, провела рукой по прекрасному большому стволу. Из ее горла вырвался тихий стон.

— Если продолжишь, я кончу тебе в руку, — Адам со стоном подался вперед.

— Значит, ты не кончишь мне в рот, и я не смогу проглотить?

— У меня давно никого не было, — снова застонал он.

— Хорошо, — Либерти наклонилась и взяла член в рот.

***

Адама словно поразило молнией. Он не мог поверить в происходящее.

Либерти — красивая, уверенная в себе Либерти со свободной душой — сосала его член. Ощущения полностью захватили Адама. Он не привык к близости с другими людьми, не привык прикасаться к кому-то или чтобы кто-то прикасался к нему.

Когда Либерти впилась ногтями в его бедра и хрипло застонала, Адам почувствовал приближение разрядки, сковавшей напряжением низ его позвоночника.

Очень давно он не дотрагивался до женщины, но не собирался кончать, пока она не испытает второй оргазм.

Наблюдая, как Либерти краснела, и ее полные груди покачивались в такт движениям, Адам подумал, что никогда не видел ничего прекраснее.

Обхватив соблазнительные округлости, он потянул за соски, и Либерти судорожно вдохнула. Она подняла на него голубые глаза и не отводила взгляда. Адам толкнулся навстречу ее рту, и она принялась сосать сильнее.

Член пульсировал, и Адаму пришлось напрячь мышцы, чтобы не разрядиться ей в рот, как желторотый юнец.

Он еще не закончил с Либерти Лоулер. Поднявшись, Адам притянул ее в свои руки. Член выскользнул из ее рта, и она возмущенно вскрикнула, вскинув на Адама взгляд.

Попятившись, он уложил ее на свою узкую койку.