Он повторил рассказ Клэр о ее ссоре с Никко и о том, как его выдали виноватое лицо и вид.

Джанин, в бессилии закрыв глаза, облокотилась о стол. Ей стало невыносимо плохо. Она открыла глаза, но смотрела на Питера невидящим взглядом. И она поняла… поняла правду… всю ужасную правду. Конечно, Никко на самом деле убил Деррика Уиллингтона в ту ночь, когда тот вышел из казино. Именно Никко у нее на глазах исчез в зарослях… как раз перед тем, как она обнаружила тело Деррика. Никко застрелил его. И вот почему Никко на ней

женился…

и заставил пообещать, что она ничего не скажет. Чтобы заткнуть ей рот. Чтобы спасти себя.

— Какая ужасная, страшная неразбериха, — опустошенная открытием, пробормотала Джанин.

— Что ты знаешь? Что ты можешь сказать? — требовательно спросил Питер.

— Только это. Я все время знала, что твой брат не убивал себя.

Питер пристально всмотрелся в прекрасное лицо своей юной жены и прочел на нем ужас и отчаяние.

— Ты все время знала? Тогда, во имя Бога, почему ты мне не сказала?

— Я не… смела.

— Не смела. Почему?

— Я не могу объяснить, — воскликнула Джанин, схватившись за голову.

—

Я не могу…

— Ты

можешь, и ты объяснишь. Или я объясню за тебя, — вырвалось у Питера. Он был поражен ее двуличностью. — Ты знала, что это дело рук того наглеца танцовщика. Ты все это время защищала своего возлюбленного. Другими словами, ты стала соучастницей. Это, знаешь ли, преступление, и…

Она яростно перебила:

— Питер… это неправда! Никко не мой возлюбленный в том смысле, как ты думаешь, и я не защищала его.

— Но ты признаешь, что знала, что он застрелил моего брата…

— Нет… нет… я не знала… я не знала, что это был Никко! — запротестовала Джанин.

Питер заскрежетал зубами:

— Что ж, я теперь знаю, и, клянусь Небом, отправлю его за это на виселицу.

Она поднесла руку к губам:

— Что ты собираешься делать, Питер?

— Добиться того, чтобы этот пес получил по заслугам.

— Ты не можешь… ты не можешь это сделать сейчас.

— Могу и

сделаю.

Я притащу его обратно в Монте-Карло, и дело будет пересмотрено. Моего бедного брата похоронили как самоубийцу… труса… наше имя запятнали. Это было чудовищной несправедливостью. Говорю тебе, Уиллингтоны никогда не были трусами, что бы они ни делали. Дерри будет отомщен. Весь мир узнает, что его предательски убили… что он не покончил с собой.

— Ты не можешь… ничего доказать! — прошептала Джанин.

— Ты можешь помочь. Ты видела, как тот человек убегал…

Он повернулся и пошел к двери. Джанин бросилась следом. Она схватила его за руку. Ее маленькие пальчики были холодными.

— Питер, послушай, не… не делай ничего… пожалуйста, умоляю тебя.

Джанин действовала по велению сердца. Она просила не только за себя, но и за него. Она представляла себе ужасные сцены грандиозного скандала, когда ее имя свяжут с именем Никко… а она ведь жена Питера Уиллингтона. И ее могут осудить вместе с Никко… как соучастницу. Джанин было все равно, что с ней сделают. Это ее больше не волновало. Ничего не имело значения, если Питер больше не любил ее. Но речь шла о нем, о его добром имени… имени, которое теперь носила и она.

— Питер… ради себя самого… оставь все как есть и не лезь в этот скандал! — умоляла Джанин.

Он колебался. Потом решительно разжал ее пальцы, которыми Джанин в отчаянии за него цеплялась.

— Тебе так важно спасти мистера Никко, да?

Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Ему не хотелось видеть отчаяние на лице жены и слышать ее горький плач.

Он твердым шагом вернулся к свояченице.

— Клэр… кое-что из рассказа жены убеждает меня в твоей правоте насчет этого Никко. Он будет повешен за это… если он, как мы думаем… убийца Дерри.

Клэр вздрогнула.

— Да… это справедливо, — победно усмехнулась вдова. А про себя свирепо подумала: «Ты подвел меня… унизил… если я сейчас предала тебя, Никко, ты сам в этом виноват».

— Где можно найти этого типа? — услышала она голос Питера. Он казался усталым. Его мужественное лицо выглядело утомленным, а глаза опустошенными.

— Я пошла за ним, — сообщила Клэр, — и узнала, что он остановился в отеле… неподалеку от Виктория-стрит.

— Я немедленно еду туда.

— Может быть, он уже съехал. Никко сказал, что собирается уехать.

Питер прищелкнул языком:

— Да, возможно. Но у меня есть деньги, и мы можем нанять частных детективов. Мы его найдем.

Клэр размышляла над его словами. Ее глаза хитро заблестели. Оплата многочисленных счетов волновала ее не меньше, чем то, что убийца ее покойного мужа получит по заслугам. Женщина придвинулась к Питеру поближе. Она притворно всхлипнула и вытерла глаза платком.

— Питер… прошу тебя, поверь, я искренне сожалею о том, что так плохо обращалась с Дерри и пошла на поводу безумной страсти к этому дьяволу… Никко. Я была не в себе. Теперь я сделаю все, чтобы помочь тебе и отомстить за бедного Дерри.

Питер был готов ей поверить. Он чувствовал себя таким несчастным из-за жены и этого отвратительного дела, связанного со смертью брата. А здесь ему предлагали хоть какое-то утешение, и он не смог устоять. Для него утешением было уже то, что вдова Деррика наконец-то собиралась действовать в его интересах. Она ужасно выглядела, бедняжка. Питер похлопал ее по руке:

— Ладно, Клэр, соберись с силами. Мы оба участвуем в деле и будем держаться вместе. Где ты остановилась?

— Я… хотела остановиться в «Картмене»… — Она опустила голову, старательно изображая огорчение. — Но теперь… нет, нет… я больше не хочу вспоминать о Никко. Куда мне идти? Что делать? У меня совсем нет денег…

Питер вынул из кармана чековую книжку. Он забыл, что когда-то не доверял этой женщине. Он сказал себе, что должен поступить со вдовой Дерри как порядочный человек и позаботиться о ней. Ведь Дерри не позволил бы его красивой, любящей роскошь жене оказаться в безвыходной ситуации. Питер выписал Клэр чек.

Увидев сумму на чеке, вдова чуть не задохнулась от радости. Она ушла, рассыпаясь в благодарностях и извинениях за прошлые ошибки. Питер устало вздохнул, когда за ней закрылась дверь. Говорила ли она искренне? Он не знал. Но какое это сейчас имело значение? Он потерял Джанин. Все надежды на счастье в Лаллион-Хаус, на прекрасную семейную жизнь с ней, его женой и матерью его детей, окончательно рухнули. Ничего не осталось, кроме горечи и желания отомстить за Деррика.

Он взял такси и поехал в отель. Но птичка улетела. Менеджер «Картмена» сообщил ему, что джентльмен, который остановился

у

них под именем месье Николя из Монте-Карло, уехал.

— И не заплатил

по

счету, — сердито добавил он. — Хотел бы я

его

найти. Плохой тип, да?

— Да, — подтвердил Питер. Он был разочарован, когда узнал, что

Никко

уехал. Не повезло! Питер Уиллингтон вышел из отеля и, подумав, отправился в престижное частное детективное агентство с прекрасной репутацией. Он нанял двух сыщиков, и

те

сразу занялись поисками Никко, популярного танцора.

— Его нетрудно будет найти. Он разорен, и ему придется поискать работу

в

каком-нибудь отеле, — сообщил Питер двум детективам. — А если он попытается уехать за границу, его легко остановить. Имейте

в виду

—

я хочу, чтобы сейчас дело не получило никакой огласки.

Он вернулся домой довольно поздно. Питер не обедал и чувствовал себя больным и усталым. Войдя в квартиру, он не заметил Джанин, но не стал обращать на это внимание. Он и так совершенно измотался и слишком расстроен, чтобы о чем-то волноваться.