Выйдя из Воротынска, воеводы 9 августа разбили татар на Оке и гнали их до реки Рыбницы[344]. Тылам крымских войск стали угрожать ногайцы. В такой обстановке мурзы отступили.

14 сентября к Мстиславлю отправлены были полки князя В. Д. Холмского и Якова Захарьина. Поход не дал существенных результатов. Были сожжены только посады под городом. Во время военных действий у Кричева был застрелен видный военачальник М. В. Образцов. Вместе с В. Д. Холмским должны были действовать полки князей В. Шемячича и В. Стародубского[345].

В то время как Сигизмунд рассчитывал на несогласия между Василием III и его братьями, конфликт назревал в самом Великом княжестве Литовском. Спутал все карты Сигизмунда человек незаурядной воли, огромного честолюбия и энергии — князь Михаил Львович Глинский. Биография этого соперника Сигизмунда была необычной.

12 лет он прожил в Италии, принял здесь католичество. В 1489 г. он прославился ратными подвигами в армии саксонского курфюрста Альбрехта (позднее на Руси Глинский получил даже прозвище Немец)[346]. Другом князя Михаила был сын Альбрехта магистр Тевтонского ордена Фридрих.

Вернувшись после странствий по Франции и Испании в Литву в начале 90-х годов XV в. Глинский вскоре становится заметной фигурой в окружении великого князя Александра. В 1499 г. он уже «маршалок дворский», т. е. глава придворной гвардии, в 1501–1505 гг. — наместник бельский. Один его брат, Иван, с 1505 г. сидел на киевском воеводстве, другой, Василий, держал в своих руках староство Берестейское, а в 1501–1505 гг. был наместником в Василишках[347]. Едва ли не половина Великого княжества находилась к 1506 г. под властью Глинских. Поговаривали даже, что великий князь Александр все свои решения принимал только с согласия Михаила Глинского[348].

Победа над крымскими татарами под Клетцком, которую одержал Глинский в 1506 г. за две недели до смерти Александра, укрепила его положение при дворе. Вместе с тем она вызвала все возраставший прилив страха у противников князя Михаила, главным из которых был Ян Заберзинский, маршалок земский и воевода Троцкий. О Глинском распространились самые невероятные слухи. (В частности, что он хочет захватить с русской помощью великокняжеский престол.) Страх перед Глинским и заставил Литовскую раду поспешить с избранием Сигизмунда на великое княжество. Да и сам Сигизмунд одним из первых своих распоряжений отобрал у князя Михаила чин маршалка, а вместо Киевского воеводства дал его брату Ивану Новгородское (в январе 1507 г.)[349].

Назревало открытое столкновение. Основной движущей силой движения против Сигизмунда должно было сделаться русское население Великого княжества. Склонялась к восстанию и известная часть магнатства[350]. Наконец, и Менгли-Гирей готов был поддержать скорее князя Михаила, чем Сигизмунда (Глинский был знаком ему еще по посольству в Крым в 1493 г.)[351]. Вел Глинский переговоры и со Стефаном, господарем Волосским[352].

Планы выступления против Сигизмунда вынашивались Глинским еще летом 1507 г.[353] Началось же восстание сразу после отъезда Сигизмунда из Литвы на сейм в Краков нападением на двор Заберзинского, который 2 февраля 1508 г. был убит. После совещания в Новгородке Глинские решили двигаться на Вильно, по пути захватив находившегося в Ков-но (Каунасе) Ших-Ахмета (на его выдачу крымцам рассчитывал Менгли-Гирей)[354]. План этот, однако, осуществить не удалось.

Центром движения стала Туровщина — цитадель Глинских в Великом княжестве Литовском. В Турове Глинские пробыли три недели. Именно сюда, желая выиграть время, послал Сигизмунд для переговоров с Глинскими «пана своего радного, мячиичего» Яна Костевича с обещанием Глинским «всякую управу учинити в их делах с литовскими паны». Но князь Михаил с братьями соглашался вести переговоры только с виднейшим литовским магнатом Альбрехтом Мартыновичем Гаштольдом и сообщил Сигизмунду, что будет ждать его лишь до Соборного воскресенья (12 марта).

Узнав о событиях, происшедших в Литве, Василий III спешно направил в Туров для переговоров с Глинскими своего дьяка Никиту Губу Моклокова, прекрасного знатока русско-литовских отношений[355]. Губа передал Глинским предложение великого князя всея Руси перейти на русскую службу. Так как в указанный срок ответа от Сигизмунда не последовало, князь Михаил и его братья сочли себя свободными от обязательств по отношению к великому князю Литовскому и, сославшись на предложение Василия III, направили к нему грамоту с просьбой принять в русское подданство и поддержать их в борьбе с Сигизмундом. После этого Глинские двинулись из Турова в глубь Великого княжества Литовского. Им отворил ворота Мозырь, где воеводой был Якуб Ивашенцев, зять Михаила Глинского[356]. В это время к мятежным князьям прибыл посол от Менгли-Гирея с предложением перейти на крымскую службу и с обещанием ни мало ни много, а самого… Киева. Но Глинские предпочитали реальную поддержку Москвы призрачным посулам крымского хана. Тем более что вернувшийся из поездки в Москву Губа привез благоприятный ответ Василия III на просьбу Глинских и сообщение о посылке войска Василия Шемячича им в подмогу. Московский государь обещал оставить за ними все те города, которые они сумеют захватить у Сигизмунда. После этого в мае 1508 г. Глинские принесли присягу на. верность Василию III.

Пока шли переговоры, князь Михаил Глинский, оставив в Мозыре своего брата Ивана с князем Андреем Александровичем Дрождем, в начале апреля подошел к Клетцку и взял этот важный город. Сюда прибыли новый посол Василия III, его доверенный человек И. Ю. Шигона Поджогин, а также посол от господаря Волошского Стефана «о дружбе и о суседстве». Брат Михаила Василий во второй половине марта, действуя в районе Киева, осадил Житомир и Овруч.

Тем временем, выйдя 10 марта из Москвы, главное русское войско Якова Захарьича (по некоторым данным, оно насчитывало 50–60 тыс. человек) двумя колоннами направилось к Смоленску. К Полоцку из Великих Лук шли новгородские войска князя Даниила Васильевича Щени и Григория Захарьина. Под Оршей оба войска соединились, но дальше на Литву не продвинулись.

Из Северской земли в мае вышли войска князей Василия Шемячича, Ивана Семеновича Одоевского и Ивана Михайловича Воротынского. Наконец, к самому Михаилу Глинскому спешно выслан был небольшой отряд князя А. Ф. Аленки Олабышева с муромцами [357].

Одной из первостепенных задач восставших было взятие крупнейших белорусских городов Минска и Слуцка. К Минску князь Михаил сначала направил отряды под командованием князя Дмитрия Жижемского, а после Троицы (11 июня) и сам вышел туда из Клетцка. Вскоре подошли и войска Василия Шемячича со стороны Бобруйска, а затем 12 июня к Слуцку на Березину двинулись полки князя Андрея Дрож-дя. Передовые отряды князя Андрея Трубецкого и воеводы Глинских князя Андрея Лукомского отправлены были в разведывательный рейд к Новугородку Литовскому.

Под Минском соединенное войско стояло две недели, «и к городу приступали и ис пушак били, а землю воевали мало не до Вильны». К Минску прибыл новый посол Василия III Юрий Замятнин с сообщением о движении рати Д. Щени и Я. Захарьича.

Несмотря на неоднократные приступы, хорошо укрепленный Минск взять не удалось. Неудача постигла восставших и под Слуцком, Основной причиной неуспехов Глинских были не прочные стены городов-крепостей, а то, что княжата не захотели использовать народное движение белорусов и украинцев за воссоединение с Россией, предпочитая опираться на сравнительно небольшую группу своих православных сторонников из крупной знати. Так, из-под Минска М. Глинский и В. Шемячич двинулись к Друцку, где Василию III «князи друцкие здалися и з городом и крест целовали, что им служити великому князю»[358]. Но самовластные действия Глинского и страх перед крестьянским движением отшатнули от него тех представителей магнатства и шляхты, которые поначалу ему сочувствовали.