Возможность самой разрисовывать стены в собственной комнате подействовала магически.

— А краски ты мне купишь? Я, знаешь, как здорово все разрисую, — обрадовалась Иринка.

— Конечно, знаю, — ответила Ляля, — потому и предложила.

— Отважная ты женщина, Ляля, — покачал головой Миша. — Но, как известно, песни мы поем безумству храбрых.

— У меня предложение, — объявила Ляля, — отправляемся в путешествие, цель — светлые обои!

— И долго будем путешествовать? — осторожно спросил Миша.

— Сейчас посмотрим, — пообещала Ляля и полезла в сумку за бумажкой. — Нет, не долго. — И протянула бумажку с адресом Мише.

Дорога до склада много времени не заняла. Зато возле железной двери они торчали довольно долго.

— Сезам, откройся! — попросила Ляля и стукнула изо всех сил по двери, так что она даже загудела. Древнее заклинание подействовало. Железная дверь приоткрылась, и из нее выглянула толстая тетка в синем сатиновом халате.

Ляля даже умилилась ее старорежимности.

— Мы от Фисенко, — быстро проговорила она следующее заклинание, — Александр Филиппович распорядился, чтобы вы нам помогли.

— Проходите, — хмуро бросила тетка и скрылась за второй и тоже железной дверью.

Перед этой дверью они простояли еще минут десять. Тут Миша озорно взглянул на Лялю, взъерошил себе волосы и распахнул дверь настежь. За дверью сидели две тетки в синих халатах и невозмутимо пили чай. На распахнутую дверь они едва повернули головы. Были в своем праве. «"Заинтересовывай, хозяйка, заинтересовывай!" — пронеслось в голове у Ляли. — А чем их заинтересуешь, этих теток?»

Взъерошенный Миша быстро и деловито подошел к чайному столу.

— Привет, девчонки! Чай с конфетами пьем? Угостите и нас, мы с мороза!

Толстая тетка покосилась на него, но Миша улыбался простодушно, а Иринка, поздоровавшись, уже привстала на цыпочки и рассматривала, какие там на столе конфеты. Ей первой и налили чаю и конфеты с печеньем пододвинули.

— Садись, Аленушка, — пригласил Миша Лялю, — попьем чайку с девчонками.

Ляля села.

— Миша, Ира, Лена, — продолжал знакомиться Миша. — А вы Света и Наташа, да?

— Света и Надежда, — поправила вторая тетка.

— Вот я и говорю, что вы наш свет и наша надежда, — продолжал болтовню Миша. — Мы думали, что у вас до трех перерыв, а у вас до четырех. Или у вас всегда перерыв?

— Не, не всегда, — отозвалась Света.

— Тогда пошли, — подхватился Миша. — Ирина пусть чай пьет, а мы тут быстренько все сообразим. Пошли, пошли, девоньки! Вперед! Показывайте дорогу.

«Девоньки» переглянулись, Света встала и, звеня ключами, пошла по коридору.

— Шебутной вы народ, художники, — сказала им вслед Надежда. — Никакого от вас покоя.

— А я сама на стене рисовать буду — поделилась Иринка радостью, — вот мама обои купит, а я их все разрисую.

— Ну, ясное дело, разрисуешь. Небось краски кругом, как не разрисовать, — вздохнула Надежда. — В каждой семье свои трудности. Но если бы мой разрисовал, я бы ему ремня…

Иринка не знала, что такое «ремня», но спрашивать не стала, инстинктивно почувствовав, что ничего хорошего.

Света отомкнула очередную дверь, и Ляля с Мишей вошли в просторное помещение, заставленное банками с краской, мешками с алебастром и бутылками с растворителем. Оглядевшись, Ляля поняла, что Сева не зря дал ей этот адрес, цены в самом деле были что ни на есть щадящие, ни в какое сравнение не шли с рыночными. Ляля то и дело посматривала в составленный Верой список и спрашивала:

— Краска для рам? Побелка? Алебастр?

Было все. Задешево купили и краски, и лаки, и побелку, и клей, и цемент, и алебастр. Делалось все быстро, споро, Ляля отбирала и расплачивалась, Миша относил в машину.

— А обои у вас где? — спросила Ляля, покончив с красками.

Света немного помялась, но открыла еще одну подсобку. Обои тоже оказались качественные. Правда, выбор затянулся. Ляля ходила, сравнивала, прикидывала. Потом позвала Мишу, показала, что отобрала. Они стали ходить вместе, рассуждать и выбирать. Советовались они и со Светой, но уже по технической части: какого клея придется прикупить, если брать вот эти обои, а какого, если те. Света с профессорским видом приняла участие в обсуждении. Потом позвали и Иринку. Ходили уже вчетвером. Наконец выбрали. Оплатили и загрузили в машину. Денег не только хватило, они еще и остались, к несказанной Лялиной радости.

Прощаясь с «девчонками», Миша вручил им коробку конфет.

— К следующему обеденному перерыву, — подмигнул он им. — И до новых встреч!

— Когда это ты успел с коробкой подсуетиться? — удивилась Ляля, сидя возле Миши на переднем сиденье. На заднем место осталось только для Иришки, все остальное было завалено обоями.

— Не счесть палаток сладостных в округе, — пропел Миша. — А теперь, милые дамы, обедать! Дома все равно ничего нет.

Ляля не стала возражать: обедать так обедать! Настроение у нее было отличное. Что ни говори, а со складом повезло. На рынке она было приуныла, а зря! Все, что она выбрала, было ей по вкусу. Она представила себе золотисто-оранжевую столовую, сливочную детскую и свою комнату в букетах, нежных, сиренево-розовых. Потом она займется шторами, а до этого нужно расстаться со старьем. Оставить минимум, только самое необходимое, остальное — на помойку! А вот шторы… Пока она мысленно подбирала к обоям шторы, Миша затормозил и пригласил своих дам выйти. Первой вылезла Иришка и с изумлением уставилась на клоуна. Неужели такое бывает? Вот он тот самый цирк, который ей обещал папа!

Клоун расхаживал возле ресторана «Золотые рыбки» и зазывал всех на семейные обеды. Клоун подошел к темноглазой малышке, важно поздоровался и вручил ей шарик. Иринка захлопала в ладоши. А потом? Что потом будет? Она потянула родителей к лестнице.

— Пойдем! Пойдем посмотрим!

Поднявшись по лестнице с резными драконами вместо перил, они оказались в полутемном зале с освещенными аквариумами, в них и в самом деле плавали золотые рыбки. Иринка остановилась в недоумении, оглядываясь по сторонам, она загляделась на аквариумы. Родители тоже стояли, соображая, за какой бы столик сесть. Народу в зале было совсем немного, так что выбор был. Миша приглядывал столик в углу, Ляля у окошка. К Иринке тут же подошла хорошенькая девушка в серебристом русалочьем платье.

— Пойдем поиграем, — предложила она, — а мама с папой пока сядут за столик и закажут тебе самый вкусный суп на свете! Имейте в виду, дорогие родители, что для детей у нас большие скидки!

Иринка вопросительно посмотрела на девушку, потом на родителей. Миша подмигнул ей и кивнул. «Иди, не бойся!» — говорил его взгляд. Иринка пошла за девушкой в конец зала к столу, где были разложены игрушки. Миша и Ляля дружно направились к третьему столику, и не в углу, и не у окошка, а напротив аквариума.

Ляля уселась поудобнее, обвела глазами зал и стала смотреть на рыбок. Маленькие сновали в воде яркими огоньками, большие плавно и важно перемещались, помахивая хвостами.

— Хорошо придумали, — одобрила Ляля. — Мне нравится. А как насчет желаний? Исполняют?

— Если с рыбкой разговоришься, без проблем, — тут же отозвался Миша. — А вот интересно, что бы ты пожелала?

Он не ожидал ответа на свой вопрос, спросил просто так, шутки ради. Хотя, конечно, не отказался бы узнать, чего там Ляле желается. Но Ляля задумалась, а потом, подняв на Мишу глаза так, как только она одна умела, с каким-то удивительно доверчивым выражением сказала очень серьезно:

— Я знаешь, чего бы для себя хотела? Не уставать все огорчения и горести в радость перерабатывать.

Миша тоже посерьезнел, сидел, молчал.

— Менять минус на плюс, так? — уточнил он.

Ляля кивнула.

— Надо же! Вот не знал, что ты пессимистка, — вывел он неожиданное заключение. — С чего ты вдруг решила, что переводу твоим горестям не будет?

— Я не пессимистка, а реалистка, — не согласилась Ляля. — Не знаю, как ты, а я, сколько себя помню, непременно преодолевала какие-то трудности и неприятности. Поэтому хочу и дальше творить радость из подручного материала. Это у нас семейное, папа тоже очистителем работал.