— Не знаю. Мне они кажутся ближе к животным, чем Рин и твои пушистые. И почему они служили этой великанше?

— В Тёмное Время и у людей, и у животных произошло много странных изменений. Мой отец, — она снова взялась рукой за подвеску, — он знал об этих изменениях. Он рассказывал матери, что некоторые животные делаются похожими на человека. Может, справедливо, что и некоторые люди отступают к животным. Эти лесные люди даже не рабовладельцы — хотя по духу похожи. — В её глазах снова загорелась ярость, когда она заговорила о нападавших на Педфорд. — Я думаю, они нас отдали в жертву своей самке.

Сандер не вздрогнул, хотя сдержался с трудом. Что было бы, если бы их не спасли пеканы? Ему не хотелось думать об этом. Он заметил, что ночью ни Кай, ни Кайя, ни Рин не отходили от костра, сидели в его свете. Возможно, на них тоже подействовала враждебность этого места, они чувствовали угрозу.

Он предложил дежурить по очереди, чтобы постоянно поддерживать огонь, и Фейни тут же согласилась. Но настояла. что будет дежурить первой, сказав, что он из-за тяжёлого мешка пострадал от сети больше. И хоть ему хотелось поспорить, здравый смысл подсказал ему, что это будет выглядеть совсем по-детски.

Когда она разбудила его, стояла тёмная ночь. Рин лежал, положив голову на передние лапы, его глаза — узкие щёлочки — не отрывались от Сандера, когда тот подошёл к костру. Пеканы свернулись в два мохнатых клубка, и Фейни улеглась на песок между ними.

На небе ярко и чисто горели звёзды, успокаивающе шумел прибой. Сандер встал, койот тут же поднял голову, но кузнец знаком велел ему лежать. Он спустился к воде, набрал ещё плавника. Сидеть не хотелось. Возвращаясь назад, он смотрел на тёмную тень леса. Последовали ли за ними лесные люди? Скрываются ли там слуги этой… кто она была для них: вождь, мать племени, может, шаманка со сверхъестественной силой? Они никогда не узнают. Только у неё нет общих предков с Фейни и с ним, она от них дальше, чем даже эти пушистые.

В мире, должно быть, много удивительного. Лучше им в дальнейшем двигаться с большей осторожностью, ничего не считая безопасным, пока это не будет доказано.

Он вернулся к костру и подложил дров. Увидев, что Сандер садится, Рин закрыл глаза. Фейни ровно дышала. Во сне лицо её стало совсем юным, неопытным. Он обязан жизнью ей и её пушистым. Ему не очень понравилась эта мысль. Он шёл, как неопытный мальчишка на первом перегоне скота. Ему нечем гордиться в сегодняшних происшествиях.

Нахмурившись, он подтащил к себе мешок с инструментами, достал их, осматривая один за другим. Два молота, взятых в Педфорде, их нужно снабдить древками. Но тут ничего нет, кроме обломков, а их крепости он не доверял. Со временем он подыщет подходящее дерево и изготовит рукоятки. Он решил, что инструменты получатся отличные.

Он думал и о человеке, который ими пользовался. Что за кузнец был в Педфорде? Надо бы расспросить Фейни. Но потом он решил, что не стоит вызывать у неё воспоминаний об её людях и их судьбе.

Это, в свою очередь, заставило его подумать о том, что она ищет, — об оружии Предков, достаточно мощном, чтобы уничтожить нападающих с юга. Существует ли такое оружие? Он сомневался в этом. Но в том, что Фейни что-то знает о тайном месте, он не сомневался.

Металл…

Он думал о меди и золоте, серебре и железе — эти металлы он знал, они подчинялись его воле. Но другие, странные сплавы, секрета которых не знает ни один человек, если бы он мог овладеть и ими! Его охватило нетерпение, он готов был сорваться с места и побежать — побежать туда, где скрываются тайны, о существовании которых говорила Фейни.

Он должен справиться со своим разыгравшимся воображением. Фейни смутно знает, чего ищет. Не стоит полагаться на удачу. Сандер снова упаковал инструменты и завязал узел. Им повезло, что они вообще выбрались из этой передряги.

Два дня они шли по дюнам. Кроме птиц, медуз и крабов, за которыми они охотились, не было видно ничего живого. Далеко на западе виднелась тёмная линия леса.

Между ними и ею располагалось обширное пространство, поросшее жёсткой травой, которая росла редкими пучками, и кустами, принявшими под действием морского ветра самые необычные формы.

На третье утро они добрались до ещё более странной пустыни. Море уходило на восток, а перед ними лежал склон, уходивший вниз, в место, которое когда-то было океанским дном, а сейчас открылось воздуху. Там на скалах виднелись ожерелья из давно умерших моллюсков, а хрупкие скелеты других морских обитателей лежали полупогребённые среди источенных волнами камней.

Сандер хотел свернуть на запад, надеясь обогнуть эту пустыню. Но Фейни колебалась, глядя на подвеску, в которую она, по-видимому, глубоко верила.

— То, что мы ищем, там! — Она указала прямо вперёд, на пустыню бывшего моря.

— Далеко ли? — спросил Сандер. Ему не нравилась предложенная ею дорога.

— Не знаю.

— Но мы должны быть уверены. Идти туда… — Он покачал головой. — Мы доели все припасы. Здесь не будет даже крабов и моллюсков. И хоть бутылки мы наполнили сегодня утром, надолго нам воды не хватит.

— А если мы свернём на запад, сколько дней добавится к нашему пути? — возразила она.

Он посмотрел на запад. Песчаный берег, по которому они шли, сужался, превращаясь в скалистый уступ, на котором росли деревья. Возвратиться в лес после испытанного ими — нет уж, если только есть обход. Но ему всё же нужна была уверенность, помимо смутного указателя направления Фейни.

Правда, он видел, что кое-где бывшее морское дно поросло травой и низкорослыми кустами. Оно оказалось совсем не такой пустыней, как он думал. Виднелись скалы, которые можно использовать как ориентиры, так что нм не придётся бродить кругами, когда они уйдут далеко от берега.

— Дневной переход, — согласился он. — Если ничего не найдём, вернёмся…

Девушка, казалось, его не слушала, хотя она и кивнула. Она опустила на место подвеску и с ожиданием посмотрела вперёд.

Рин спокойно сидел рядом. Но пеканы бегали взад и вперёд, выражая свистом своё недовольство. Пошли они вслед за остальными, только когда их поманила Фейни. Ясно было, что им не по душе эта местность.

Первое время дно было покрыто песком, идти оказалось легко. Потом начался спуск, покрытый гравием и изъеденными водой камнями. Камни двигались и переворачивались под ногами. Сандер решил, что покинутая ими земля некогда образовывала одну сторону большого залива.

Солнце светило сквозь огромную изгородь широко расставленных рёбер, принадлежавших какому-то морскому созданию, а может, это были заросшие моллюсками окаменевшие балки корабля. Сандер не мог понять, что именно.

Поверхность морской пустыни была неровной, встречались углубления и холмы. В одном углублении им попался небольшой, обрамлённый высохшей солью бассейн — последний остаток ушедшего моря.

Всё дальше и дальше углублялись они в пустынное дно моря; оглядываясь назад, Сандер с трудом различал деревья на покинутом ими берегу. И всё больше росли сомнения относительно правильности выбранного пути. Катастрофа, разразившаяся здесь, казалось, отрицала саму жизнь.

Наконец они достигли глубокой пропасти и посмотрели вниз, на рваные откосы. Внизу текла река. Как перейти её? Пеканы начали спуск, направляясь к воде. Он и Фейни, пожалуй, тоже могут спуститься, но Рин не сможет. Придётся обходить — снова на запад, ещё дальше в пустыню, надеясь найти место, где легче перейти ущелье с рекой.

Впрочем, река решала одну проблему: Сандер видел, как пеканы погрузили морды в воду и с удовольствием пили её.

Они двинулись по краю пропасти. Надежды Сандера оправдались; скоро пропасть измельчала, река же расширилась. Они обходили множество остовов, которые Сандер счёл остатками кораблей, пока не подошли к чему-то совершенно иному. Остатки стены из массивных камней, слишком правильной формы, чтобы быть делом природы. За ними лежали другие камни, которые могли обозначать начало дороги, и две большие упавшие колонны, сплошь покрытые моллюсками. Очевидно, очень старые, может, из времён, предшествовавших даже Предкам. Сандер рассматривал колонны, Фейни провела пальцами по краю одной из них.