- Того-сего, - передразнил я, - вечно ты у кого-то на горбу едешь. - Давай спать пойдем, график у нас плотный. Поговорю, как получится, ты дотерпи главное.

   Лицо Саныча просветлело, и он уверенно заковылял к выходу. Когда Саныч ушел я позвал Светлану:

   - Солнце, ты же все слышала? Вопрос, конечно, щекотливый, но жизнь есть жизнь, можешь что-то посоветовать? На счет "наглядной агитации", думаю, проблема не стоит, что-то в таких случаях еще можно изобрести?

   - Забота о здоровье экипажа - одна из моих прямых обязанностей, - в голосе МИ не было и намека на шутку, как будто Светлана на время оставила нас на едине с машиной. - Данное мероприятие будет включено в обязательные восстанавливающие процедуры. Периодичность будет согласована индивидуально. Как я понимаю, это входит в интимную сферу отношений между людьми. Я не могла принять решение сразу ввиду отсутствия точных данных.

   - А можно... Как бы не затягивать с процедурой для Саныча? - уточнил я.

   - Нет проблем, капитан, - теперь это опять был лукавый голос Светланы. - Найду Александра, передам предписание посетить медицинский отсек для подстроий временного блока медицинского контроля и поддержки. Подстроим, протестируем настройки, снимем информацию для постоянного блока. Думаю, мы найдем нужную интенсивность и длительность процедур, здоровье экипажа должно быть на должном уровне.

   В разговорах со Светланой я пытался как можно скорее забыть, что со мной общается искусственный интеллект. По крайней мере, я не был машинофобом, и мне было не зазорно общаться с разумом, который имел другой носитель, нежели биологический. Но, несмотря на все мои попытки, МИ все равно оставался как бы на расстоянии. И чем больше я с ним общался, тем больше видел некие точки напряженности. С одной стороны мне представлялась симпатичная личность, способная шутить и видеть прекрасное, с другой этот интеллект постоянно сбивался на какой-то казенно-холодный тон общения. Подозрения у меня были, но мне не хотелось вытаскивать их из пыльного чулана. А вот сейчас, после разговора с Санычем о насущном, мне почему-то захотелось копнуть чуть глубже.

   - Светлана, я хочу задать немного неудобный и возможно даже личный вопрос, - начал я осторожно. - Ты ответь, пожалуйста.

   - Капитан, у модульного интеллекта военного корабля нет личного, - пришел прохладный ответ. - Готова выдать всю имеющуюся информацию, если она не ограничена Вашим уровнем допуска.

   - Ладно, не хочешь, не надо. Тогда я просто спрошу, - решил я не юлить. - С одной строны мы с тобой последнее время довольно много общались, я даже попросил тебя быть более "очеловеченной", что ты и пробуешь реализовать. Но что-то тебе не дает это делать с душой. С другой стороны есть еще одна странность. Слишком уж теплый прием получили на военном корабле два совершенно сторонних существа. Как ни крути, это более чем странно. Я могу понять, что кораблю необходим экипаж хотя бы в минимальном количестве, но с позиции землянина не обязательно было столь уж глубоко входить в его положение. На Земле большинство структур, к которым ты относишься, так или иначе постарались бы посадить претендента на строгий ошейник, ведь можно же было найти какие-нибудь меры принуждения. Что-то мне подсказывает, что есть и изнанка этой ситуации.

   Светлана промолчала. Я, конечно, не ждал, что мне сразу откроют все секреты Содружества, но хоть какая-то информация должна была оставаться в открытом пользовании. Возможно, я раньше просто не задавал нужных вопросов. Еще немного подождав, я решил задать более точный вопрос:

   - Мне кажется, что ты нарушаешь инструкции и боишься того, что делаешь.

   - Ваше заявление необоснованно, - холодно ответила Светлана.

   - Почему же необоснованно, - мягко продолжил я. - Я, конечно, понимаю, что уровень развитости МИ "Клопа" совсем далек от твоего, но и его возможностей вполне достаточно для того, чтобы хоть немного очеловечиться. Только вот тот МИ не гнется ни в какую сторону, как будто у него просто нет гибких поверхностей, одни ребра жесткости. Мне кажется, что если продолжать давить, он просто сломается, но не станет более "живым" морально. Ведь ты же - совсем другое дело.

   - МИ челнока действует под моим контролем, - в голосе МИ корабля-разведчика добавилось холода. - Ему нет надобности проявлять самостоятельность.

   - Возможно, - согласился я. - Тем не менее, у меня есть одна догадка. Давай, я задам совсем неудобный вопрос?

   - Я слушаю, командир, - отреагировала Светлана.

   - Если мы с Санычем вот сейчас попросимся уйти, ты промоешь нам мозги и заставишь доделать то, что необходимо для выполнения твоей миссии? - спросил я.

   - Подчинение и глубинное изменение сознания твоего вида уменьшит эффективность действий индивидуума на сорок восемь процентов, - ответила Свтелана.

   - Это не является ответом, - я решил немного настоять. - Что ты будешь делать, если мы захотим уйти?

   - Я буду вынуждена открыть предусмотренный для таких ситуаций раздел инструкций чрезвычайного случая, - мне показалось, что в голосе МИ прозвучало некое сожаление.

   - Ты не хотела бы этого делать? - уточнил я.

   - Я это сделаю, - был лаконичный ответ, спустя пару секунд за которым была брошена короткая фраза. - Прости, но я буду вынуждена это сделать.

   Я молчал добрых десять секунд. Лично для меня эта фраза показалась очень значимой. МИ просто не было смысла говорить ее, если он действовал по заложенной кем-то программе. Какой смысл лаборанту оправдываться перед хоть и довольно смышленой, но всего лишь лабораторной крысой? У человека я мог бы предположить такое атавистическое понятие для развивающегося капитализма, как "совесть". Но откуда взяться этому пережитку у холодного машинного интеллекта? Пауза затягивалась, и я даже подумал, что продолжать разговор дальше именно в данный момент нет смысла, как вдруг Светлана, глядя мне в глаза, произнесла:

   - Вы так не поступите.

   - Почему? - я сказал первое попавшееся слово просто от удивления.

   - Я очень тщательно изучила Ваши психоматрицы. Не удивляйся. Я получила доступ во многие базы данных научных учреждений занимающихся психиатрией и психологией. Если наблюдения земных ученых верны, Вы с Санычем не откажетесь, по крайней мере, до того, как закончите взятое на себя обязательство.

   - Поясни, - опешил я еще больше.

   - Все просто, - голос Светланы потеплел. - Ты элементарно бредил приключениями в своей жизни, отсюда и все твои метания, в том числе и последняя экспедиция. И не "хвосты" в семестрах были той причиной, которая тебя на нее толкнула, а желание простора для ума и новых впечатлений для твоей натуры. Этот, скажем так "контракт", дает тебе шанс значительно расширить границы своего желания, хоть и ставит тебя в другие, более широкие, рамки.

   Светлана внимательно посмотрела на меня, наверное, ожидая моих возражений, а потом продолжила:

   - С Санычем еще проще. Им в первую очередь будет двигать благодарность за приведение его тела в порядок в меньшей степени ко мне, в большей степени к тебе. Так что он пойдет за тобой куда угодно, просто потому, что верит тебе и искренне считает своим другом, практически давшим ему вторую жизнь. А вдобавок ко всему, он понимает, что ему будет очень удобно попасть обратно со своим обновленным телом. Слишком много вопросов. Так что с ним тоже все прозрачно.

   - Хорошо, - согласился я. - Уела. Тогда моя очередь философствовать. Прошу отпустить меня на Землю, я не хочу больше участвовать в этом балагане.

   Изображение Светланы замерло, как будто им перестали управлять. У меня, конечно, были опасения, что задействованная программа на случай таких ситуаций может повредить нам, но мне всегда казалось, что в таких случаях должен быть вариант "ой, простите, я передумал". Пауза затягивалась, заставляя меня нервничать.