– Похоже на звуковое внушение, - пояснил Сухмет Лотару. - Только этот «шепот» еще снимает запреты, а вот это для меня новое.

– Да, - решил Лотар, - это уже кое-что.

– Кое-что? - Рубос хмыкнул, скептически глядя на Сухмета и Лотара. - Я скажу вам, что это такое. Это - бабские россказни для слабаков. Развели тут поганцев, вот и решили объяснить бездействие начальничков тем, что, мол, «шепот» приказывал Костолому убивать и грабить. Не верю. - Мирамец гордо выпрямился на стуле. - Каждый человек сам в ответе за свои поступки. И никакого тебе «шепота».

– И все-таки, - продолжил Лотар, - ты говоришь, «шепот» звучал в городе слабо и всего раза два. А где он звучал сильнее всего?

– Перед нападением звучал довольно сильно в замке Кванета.

– А в Кибате слышали этот «шепот»? Что говорят местные кумушки? - решил помочь ему Сухмет.

Шув покосился на Рубоса.

– Нет, в замке Кибата все получилось сразу, и никто не вспоминает никакого «шепота».

– Послушайте, что вы привязались к этому «шепоту»? - спросил Рубос.

– Потому что, - сказал Лотар, - это очень похоже на то странное чувство, которое мы испытали перед замком Кибата. И это может объяснить, почему там так странно вели себя люди.

Рубос потряс головой:

– Все равно не верю.

Лотар доверительно положил руку перед трактирщиком на стол.

– Шув, что ты можешь сказать про Бугошита?

– Он-то тут при чем? - недовольным тоном спросил Рубос.

– Мелет именно туда ездил после Кибата, - пояснил все понимающий без слов Сухмет. Рубос стал серьезным.

– Бугошит - самый влиятельный господин в нашем городе после князя. И последний из оставшихся в живых после двух месяцев этой напасти, кто может сменить князя, не вызвав в городе восстания. Ну да это не очень важно, потому что у князя, как известно, и сын взрослый, и дочь на выданье.

– А Сошур? - тихо спросил Сухмет.

– Сошур? Воевода? - Шув подумал. - Да, Сошур тоже может стать князем, если с Бугошитом что-то случится. И опять же шуму в городе будет немного. Но, кроме него, уже никого не осталось из старых бояр, только голытьба.

– А если кто-то из соседних княжеств приедет? - спросил Лотар.

– Нет, - покачал головой Шув. - Этому не бывать, чтобы на мирамский престол сел кто-то из соседних. Скорее привезут совсем из далеких мест, о которых никто, кроме навигаторов, и не слыхал, но только не соседние.

– Почему? - спросил с интересом Сухмет.

– Он правильно сказал, - поддержал трактирщика Рубос, - скорее издалека привезут, но соседа не посадят, потому что он может в пользу родни политику вести, А если близкая родня далеко, то и не страшно. Придется, хочешь не хочешь, честно княжескую лямку тянуть.

– Зато можно будет объединиться, - не унимался Сухмет.

– Нет, объединиться другие соседи не дадут.

– Пожалуй, - решил Лотар. Шув встал и принялся собирать тарелки и грязные кружки.

– И все-таки, Лотар, почему ты не считаешь княжича Прачиса и княжну Светоку серьезным препятствием чьим-то намерениям сесть на престол?

Лотар печально улыбнулся:

– Это не я не считаю их препятствием. Тот, кто все это задумал, не считает их препятствием. - Он помолчал, а потом добавил: - А вот с этим я уже не могу не считаться.

Внезапно дверь трактира с треском раскрылась, и вошел Гергос. Он вышагивал так гордо, словно собирался кого-то арестовать. Впрочем, он был один. Заметив поднимающихся из-за стола наемников, он сказал без улыбки:

– Князь прослышал про ваш допрос покойного Мелета и требует всех к себе.

 ГЛАВА 13 

Совет у князя проходил в том же Навигаторском зале, только не в углу, а в самом центре. Теперь здесь стояли носилки, в которых полулежал Тизун, улыбаясь всем по очереди. Остальные сидели перед князем с обеих сторон так, словно вот-вот должны были принести стол. Лотар понял: всех рассадили, чтобы больному не приходилось слишком уж вертеть головой. Порядок сохранился тот же, и на лицах у всех лежало то же мрачное уныние.

Даже Светока была печальна и бледна. Увидев ее, Гергос стал так старательно разглядывать фрески над ее головой, что Сухмет послал Лотару мысленный сигнал, и в его блестящих глазах появилась улыбка.

Прачис сидел выпрямившись, словно его ничто не интересовало. Но особенно он «не интересовался» Каписом. Вероятно, незадолго до прихода Гергоса с наемниками между княжичем и лекарем что-то произошло.

Лотар подумал, что неплохо бы вернуть их к прежнему разговору, но решил пока не обострять обстановку.

Когда Гергос, вытянув руку, приказал троим наемникам предстать перед собранием, Лотар вышел вперед и поклонился:

– Приветствую тебя, князь.

Рядом, зашуршав одеждой, коротко поклонился Рубос, а потом стал долго притоптывать в сложной церемонии восточного приветствия Сухмет. Как и подобает воинам, они молчали, предоставив говорить командиру.

Князь покивал и потер желтые, обтянутые морщинистой сухой кожей руки.

– По моим сведениям, молодые люди, вы развили в городе активную деятельность.

Лотар сделал вид, что не понимает, о чем речь, и покосился на Гергоса.

– Так и есть, ваша светлость.

– Нам бы хотелось знать, чего ты уже добился, чужеземец? - заговорил Бугошит.

– Да, нам бы хотелось получить отчет, - сказал, покосившись в сторону старого боярина, Капис.

– Что бы ты хотел узнать, князь? - Лотар умышленно не сводил глаз с князя.

– Все! - выкрикнул своим не по-мужски визгливым голоском Сошур.

Карьеру воевода сделал где угодно, но не на плацу, подумал Лотар. Там с таким голосом делать нечего. Лотар поклонился еще раз. Теперь нужно было прояснить обстановку по-настоящему.

– Князь желает, чтобы я рассказывал перед всеми?

В зале стало так тихо, что все услышали даже какой-то легкий шум. Оказалось, что княжна притопывала ногой под длинным платьем.

– Что ты хочешь этим сказать? - заревел Бугошит.

А вот ему на плацу было бы самое место, решил Лотар.

– Ну, - князь вытянул руку в примирительном жесте, - не будем опять ссориться.

– Но ведь этот мальчишка, - Бугошит повернулся всем телом к князю, пылая негодованием, - только что оскорбил своим щенячьим недоверием весь состав совета! Как же можно оставить такое без внимания?

Лотар обвел всех быстрым взглядом, задержав глаза на усталом и напряженном Гергосе. У того ходили желваки под тонкой обветренной кожей.

Да, решил Лотар, нужно что-то придумывать. Нужно постараться выдержать этот допрос и не сказать ничего важного. Он еще раз посмотрел на горящего негодованием Бугошита, на покрасневшее, взволнованное лицо Сошура. Нет, эти способны понять, что к чему, но нельзя говорить им все - кто-то из них сознательно или по неведению служит осведомителем другой стороны.

Лотар посмотрел на князя. У того билась на виске тонкая жилка. Лотар внутренним взором видел, как ему тяжело, как он с трудом сдерживается, чтобы не закрыть глаза, пряча измученный постоянной болью мозг от слишком яркого света, льющегося в зал через западные окна… Лотар выпрямился, теперь он знал, что делать.

– Изволь, господин князь, я готов, - сказал он.

– Вот и хорошо. - Князь опять улыбнулся, показав на редкость крупные и ровные зубы.

Как Лотар и думал, князю не приходилось слышать о том, что на самом деле происходит при нападении собак на замки и как это выглядит. Поэтому, когда он стал подробно рассказывать, что они видели в замке Кибата, князь увлекся и слушал его, не перебивая. Перебил его Капис:

– Чужеземец, нам не нужны твои словеса. Нам хочется услышать, что ты узнал о природе постигшего Мирам несчастья. Можешь ли ты?…

– Нет-нет, - князь даже попытался приподняться с подушек, на которых лежал, - он очень дельно все излагает. Прошу… - он замялся, - Желтоголовый - ведь так тебя называют некоторые люди? - продолжай.

И Лотар опять принялся перечислять все, что они видели и что с ними приключилось, ни слова не говоря о самом важном.