Но раз так нужно, мне ничего не остается, как делать, что скажут и как скажут. С этого момента моя жизнь круто поменяла свои полюса.

Лейла. 2003 год.

- Ну что стукачка, сама признаешься или нам из тебя правду выбивать нужно? - я шла по коридору школы, когда услышала этот противный голос своей одноклассницы. Как ни странно я училась уже в восьмом классе и была в нем самой младшей. Учиться мне нравилось, очень любила историю и обществознание. Но вот с одноклассниками мне не повезло. Они меня невзлюбили еще, когда я к ним в шестом классе пришла. Дамир настоял на школе и впрочем, сам ее выбрал, я же не спорила, так как знала, что это бесполезно. Еще я была любимицей учителей и директора... Дамир отвалил школе, как говорится кучу бабок, и мое личное дело с оценками не требовалось, здесь же мне его липовое и сделали.

Школа сама элитная, закрытая и частная, правда для меня сделали исключение, и домой я уезжаю каждый вечер, точнее за мной приезжает водитель. Олег, хороший друг, он в какой-то мере заменил мне брата, да и семью целиком. А Дамир... Дамир появляется дома раз в неделю, спросит как учеба и на утро уже уезжает.

Где-то год назад, я попросила Олега отвести меня не в дом, а в квартиру Дамика, и не ошиблась со своей просьбой. Когда позвонила дверь мне открыла какая-то девица в полотенце и сказала, что "Дамирчик в душе!". Для меня стало многое понятно. Именно тогда, я поняла, что здесь я осталась совершенно одна. Он просто убил надежду на нормальную жизнь для меня в России. С того дня, я повзрослела, я так думаю... Просто вдруг поняла, что с этого момента я сама по себе и за себя. Дамир выполнил просьбу моей семьи и спрятал меня, а про то, что он будет мне как брат речи и не шло. Я сама придумала себе образ жесткого рыцаря на белом коне, который на самом деле оказался обычным мужиком, которому кроме себя на все плевать.

После того, как Дамир показал мне теракт 11 сентября и кто в нем виноват, я перестала верить во что либо, хотя не соблюдала писания, не молилась, ела все что нельзя. Одевалась только в юбки и платья. Закрытые, без каких либо вырезов, так как во-первых показывать мне нечего, во-вторых наряжаться буду только для своего мужа. В одиннадцать лет сложно говорить о красоте, тем более для подростка, но меня можно назвать красивой. Особенно, длинные чуть кудрявые, тёмно-русые волосы, до попы. За них меня в классе просто ненавидели. Девчонки просто меня не переваривали, а мальчики заигрывали и дразнили.

" Сердца людей не идеальны, Лейла" - так любил говорить Шамиль и оказался прав.

Недавно наш класс прогулял геометрию, так как мало кто ее любил и делал. Я же с ними прогуливать отказалась и просто уехала домой. Ребят спалили еще до самого урока, а значит, их кто-то заложил, и все решили, что это я.

Почему именно я? Не знаю! Просто я не подхожу под их рамки поведения, поэтому стала неким изгоем. Единственной моей знакомой, нет знакомыми можно назвать Андрея и Марию Трофимовых, это брат и сестра. Они учатся в девятом классе и как-то раз увидели меня одну сидящую в столовой, подошли, разговорили. И теперь мы... дружим.

- Эй, я к тебе обращаюсь стукачка! - меня грубо дернули за локоть. Я остановилась и посмотрела назад, а там стояли все девочки моего класса и у всех у них лица были, не самые дружелюбные. Злоба и зависть горели в этих еще таких детских глазах. - Отвечай, зачем на нас стуканула а? Думаешь, раз такая умная тебе это с рук сойдет. Из-за тебя меня предки всех карманных денег лишили!

- Это была не я. Это раз. И тебя лишила денег не из-за меня, а из-за твоего скудного ума. Это два. - Резко развернулась к ней лицом и с вызовом посмотрела на них всех!

- Ах, ты шваль малолетняя! - она подлетела ко мне и отвесила пощечину, сила есть, ума не надо, как говорится. Я свалилась с ног и больно ударилась головой о пол. Перед глазами резко потемнело, капец.

Вдруг увидела, что девочки подошли ближе ко мне. Я поняла, ЧТО они будут делать, и закрыла голову руками, а колени подтянула к груди. Зажмурилась в ожидании боли и получила. По спине прошла дрожь жгучей боли, я застонала. Второй, третий удар, четвертый...

И эти голоса, хохотавшие, злые, жестокие. Ну, подождите, я вам еще отмщу суки!

Вдруг все резко прекратилось. Нет, болело все, казалось, они живого места на мне не оставили. А потом до сознания дошёл голос... Андрея.

- Лейла, Лейла. Ты меня слышишь?! Господи, Лейла! - вскрикнул парень и поднял меня на руки, похоже по ощущениям, покрайне мере я больше не чувствую холодного пола... и... и ударов.

- Не ори. Позвони Олегу, пожалуйста! - это единственное, что я смогла проговорить, пока не отключилась.

Следующий раз очнулась, когда меня ложили в машину Олег.

- Господи, девочка, как же так? Как они могли такое устроить? Звери, а не дети! Ну, я блядь, вам всем дам просраться за свою девочку, не сомневайтесь дам. Родители ваши, еще пощады за вас просить будут! - причитал он, когда мое тело было погружено в салон, а сам он уже сидел за рулем.

Не было сил, чтобы сказать, что сама разобраться в состоянии, и спуску им не дам. Если раньше закрывала на их придирки глаза, то за рукоприкладство они ответят. За то, что они сделали, у меня дома били плетью, десять ударов. Ну, а здесь я придумаю аналог, и даже пожоще его сделаю!

В следующий раз пришла в себя уже дома, в своей комнате. На голове похоже лежало полотенце, намоченное холодной водой.

Встала и, пошатываясь, пошла в ванную, голова кружилась нещадно, тело болело. Хорошо, что лицо осталось цело, били по спине и рукам, и еще ноги. По щекам текли слезы, но я больше не стонала. Брат всегда говорил, что боль всегда легче перетерпеть молча.

Открыла кран и закрыла слив, пусть вода набирается, налила пены. В зеркале отражалась, тощая, с плоской грудью девичья фигурка. Всклоченные волосы, опухшие глаза от слез. И тело в багровых пятнах, которые ужасно болели, заставляя глотать слезы и молча терпеть все это.

Когда вода набралась до краев, залезла в ванну. Странные мысли крутились в голове. Какое-то опустошение накатило вдруг.

А если так посмотреть. Кому я нужна? Кто за меня заступится, если это повторится вновь? За эти годы я никогда не позволяла себе подумать о том, что живу здесь, в стране, в доме, где мне не место.

Я очень скучала за папой и братьями. Мне не хватало жаркого солнца, и шума рыночных торгашей, мне не хватало такой милой и строгой Ирии. За два года ни одной весточки от них, ни одной. Дамир вообще игнорировал этот вопрос. А может им без меня лучше? Может, я им просто не нужна? От этой мысли стало больно на душе и неприятно. Может это так и есть? А иначе, почему они не забирают меня обратно, почему не позвонили ни разу? Ответ прост. Я им не нужна. Я никому здесь не нужна.

То как живут здесь люди для меня дикость. Я смирилась с тем, что придется жить также... Возненавидела свою веру, но старалась жить и делать, так как учила меня моя семья, а что получила взамен за свою сдержанность и смирение, скромность? Лишь ненависть одноклассников, их злобу и зависть.

И одиночество. Одна, всегда... Олег не в счет, Андрей и Маша тоже. У них и без меня куча друзей. А Олег, он просто видит во мне свою дочь, которую после развода его жена и близко к нему не подпускает.

Решение всех моих проблем пришло внезапно. А почему, собственно говоря, нет?

Да, это будет правильно. Всем станет легче. Дамир вздохнет свободно, лишившись обузы в моем лице, одноклассники обрадуются. Олег может и расстроится, Маша, Андрей, наверное, тоже.

А семья? Что сделают они я и не знаю, но вряд ли будут оплакивать.

Глубоко выдохнула и погрузилась в воду с головой, руками вцепилась в бортик ванны. Воздуха стало не хватать. Легкие жгло. Руками не давала телу подняться из толщи воды. И вот, наконец, не выдержала и под водой сделала последний вдох. Горло зацарапало, и обожгло болью. Я захлебнулась водой.