ТЕКСТ ПРИВОДИТСЯ ПО ИЗДАНИЮ: АППИАН "РИМСКИЕ ВОЙНЫ" изд-во «Алетейя», СПб, 1994

Среди выдающихся историков, оставивших фундаментальные труды, в которых освещался процесс возвышения Рима, его превращения из небольшого городка в мировую империю, процесс, сопровождавшийся триумфальным шествием римских идеалов общественной жизни, всемирным распространением основ цивилизации и включением многих народов в сферу всеобщей культурной адаптации, Аппиану, по всеобщему согласию современных ученых, принадлежит весьма скромное место. Отражается это прежде всего в крайне малом количестве посвященных ему серьезных научных исследований и зачастую в уничижительных оценках, даваемых ему в учебниках по античной литературе. Однако при подобном отсутствии интереса парадоксальным кажется тот факт, что постоянно появляются все новые и новые издания текстов и переводов сочинений Аппиана, которые пользуются несомненным интересом у читателей. Вероятно, несмотря на отсутствие у нашего историка фундаментальной энциклопедичности Тита Ливия или глубины изложения и понимания общественных проблем Тацита, в его книгах есть нечто, что привлекает к себе тех, кто стремится глубже познакомиться с историей Рима, и, в частности, разобраться в тех сложнейших отношениях людей, которые возникали в переломную во многих отношениях эпоху I–II вв. до н. э., когда римская государственность претерпевала жесточайший кризис и когда все ее основания фактически обновились. Для этого более всего подходит именно историк типа Аппиана — не увлекающийся ненужными деталями социологического характера, чем весьма часто грешат современные авторы, посвящающие свои труды истории человеческих сообществ, ведущий изложение свободно и ясно, без лишней риторики, без напыщенности и ненужных отступлений. Он стремится быть правдивым и подняться выше предвзятых оценок деятельности отдельных политиков и партий, но, что самое главное, для него стержнем изложения является свободная и творческая человеческая личность, причем именно личность, а не организация.

Впрочем, это — оценка творчества Аппиана с точки зрения современного читателя. Если же мы на мгновение перенесемся в то время, когда он жил, а именно во II в. н. э., то окажется, что влияние его трудов еще значительнее, хотя и в несколько ином смысле. Дело в том, что то время ознаменовалось рядом весьма характерных явлений, которые в своей совокупности позднее получили название "Греческое Возрождение". После длительной эпохи упадка резко повысилось значение греческого языка и греческой культуры, появилось множество блестящих, а вслед за ними и второстепенных, подражательных сочинений, и вся жизнь общества окрасилась в эллинские тона. Провозвестниками возрождения стали историк, философ и моралист Плутарх Херонейский (46-120 гг.), автор знаменитых "Сравнительных жизнеописаний", где была сделана попытка сопоставить величие римского духа с величием греческого, показать, что и в Элладе, в то время пришедшей в упадок и запустение, ставшей своего рода учебным заведением, где обучались отпрыски богатых и знатных родов со всей Римской империи, были не только философы и ученые, но и великие полководцы и государственные деятели, немало способствовавшие формированию общечеловеческих основ для цивилизованной общественной организации. Далее следует упомянуть ритора и философа кинического толка Диона Хризостома (Златоуста, ок. 40-120 гг.), обогатившего новыми тонами исконно эллинские религиозные и общекультурные учения, и, главное, представившего их на суд образованных граждан всей империи, а не только эллинизированного Востока. Распространение греческого языка, греческой культуры и образованности зашло столь далеко, что эллинскую речь стали предпочитать латыни повсюду, в том числе и на Западе. Важным симптомом этого процесса, в дальнейшем ставшего еще более глубоким и всесторонним, является то, что выдающийся философ этого времени римский император Марк Аврелий Антонин (161–180 гг.) свою книгу по стоической философии написал по-гречески, а не по-латыни, и это особенно симптоматично — ведь он не имел в своих жилах ни капли греческой крови, а книгу свою писал как личный дневник, своего рода направленные к самому себе духовные упражнения.

Таким образом, вся культура и духовность империи постепенно переходили на уже чисто греческие образцы. Латынь осталась и продолжала иметь значительное влияние в сфере государственного управления, в армии и у низших слоев населения Запада. Весь же Восток и большая часть Запада говорила по-гречески, однако ни одного полного изложения римской истории от основания города не существовало. Разумеется, были прекрасные и высокоученые труды, к каковым относится, например, "Всеобщая история" Полибия (ок. 200–120 гг. до н. э.), однако изложение в этой книге заканчивается III Пунической войной (149–146 гг. до н. э.) и непосредственно следующими за ней событиями, но дальнейшие три столетия оставались неосвещенными. Между тем грекоязычные читатели хотели ознакомиться с историей последних времен, погрузиться в глубь веков, узнать события времен царей, и все последующее. Конечно были Тит Ливий (59 г. до н. э. — 17 г. н. э.), составивший подробнейшую "Историю Рима от основания города", изложение в которой доходило до смерти Друза, приемного сына императора Августа (27 г. до н. э. — 14 г. н. э.), т. е. до 9 г. до н. э., а также Тацит (ок. 55 — ок 120 гг.), автор знаменитых «Истории» и «Анналов», где излагались события, имевшие место во время правления династии Юлиев-Клавдиев (император Тиберий, Калигула, Клавдий, Нерон), междуцарствия 68–69 гг. (императоры Гальба, Отон и Виттелий) и во времена династии Флавиев (император Веспасиан и его сыновья Тит и Домициан), т. е. вплоть до прихода к власти императора Нервы после убийства в 96 г. Домициана. Но эти труды теперь были мало доступны, в том числе и в силу языкового барьера. Нельзя сказать, что произведения по римской истории на греческом языке отсутствовали совсем — напротив, в середине II в. их было множество, но о качестве их следует говорить особо, и мы рассмотрим их при обсуждении метода Аппиана, которым он пользовался при создании своих сочинений.

Итак, Аппиан взял на себя тяжелую обязанность — написание на греческом языке синтетической, всеобъемлющей истории, которая охватывала бы период от основания Вечного города и до самых последних времен, и справился он с этой задачей достаточно хорошо. Историческое значение предлагаемого труда в том, что он был первым в своем роде. При этом написан он на вполне хорошем греческом языке, хотя современном для II в. и в результате отступающем от канонов высокой классики. В свете этого обвинения в обилии «латинизмов» и «вульгаризмов» у Аппиана, которые предъявляет ему, например, С.А. Жебелев в своем предисловии к изданию "Гражданских войн" (1935 г.), представляются слишком суровым. Историк писал на живом и вполне литературном языке; то, за что с достаточным основанием его можно было бы обсудить, лежит отнюдь не в сфере подбора слов и соединения их в предложения. Напротив, следует оценить большую работу, проделанную им: все названия должностей в римском государстве получили у него соответствующие эквиваленты — в том числе и достаточно устоявшиеся сочетания типа «император» — «автократов» (самодержец), аналогичные трансформации произведены и для числового материала, и в других случаях.

"Римская история" (Rvma`k[) Аппиана преяставляет собой, таким образом, выдающееся произведение, написанное в жанре художественной историографии и восполняющее собой значительный пробел, существовавший к моменту его написания.

Историк родился в духовном центре, главной сокровищнице культуры на Востоке, да, пожалуй, и во всей империи — в Александрии. Год рождения Аппиана достоверно не известен, но, вероятно, он относится самое позднее к началу царствования императора Траяна (98-117 гг.). Косвенными свидетельствами служат упоминания в "Гражданских войнах" о том, что "в его время" происходило восстание александрийских евреев, подавленное Траяном в 116 г. (II, 90), а также содержащееся в 19-м фрагменте "Римской истории" упоминание о том, что он, Аппиан пережил это во вполне сознательном возрасте. В правление императора Антонина Пия (138–161 гг.) он был уже пожилым человеком, как явствует из 9-го письма Фронтона к Антонину. Этот Марк Корнелий Фронтон, о дружбе которого с Аппианом известно из одного сохранившегося письма последнего и двух ответов, входил в высшие круги римской знати. Он происходил из Цирты в Нумидии, приобрел большую славу как оратор и адвокат и при Антонине был воспитателем наследников престола упоминавшегося выше Марка Аврелия и его будущего соправителя Луция Вера (161–169 гг.). Марк Аврелий пишет про него в своей книге: "От Фронтона, что я разглядел, какова тиранская алчность, каковы их изощренность и притворство, и как мало тепла в этих наших так называемых патрициях" (II, 11. Пер. А.К. Гаврилова). Таким образом, в зрелые годы Аппиан принадлежал уже к высшим классам общества и занимал достаточно высокое положение. Начинал же он свою служебную карьеру в Александрии, где в молодости занимал одну или несколько административных должностей при курии (городском совете). Затем, в начале правления императора Адриана (117–138 гг.) он получил римское гражданство, был возведен в сословие всадников и удостоился всяких почестей, хотя и непонято, за какие заслуги. Заметим, что во П в. все жители империи еще не пользовались всеми гражданскими правами, ими обладали лишь жители Италии и их потомки даже в случае переселения в другие области государства. Всему населению гражданские права были дарованы лишь по эдикту императора Каракаллы (211–217 гг.) в 212 г. (Constitutio Antoniniana). После получения гражданства Аппиан переезжает в Рим с целью сделать карьеру на высших имперских должностях. Он становится адвокатом фиска, или, как он пишет сам, "состоящим при императоре адвокатом". Его друг Фронтон, как явствует из письма последнего к Антонину, спустя два года хлопотал для него о месте прокуратора, высокой всаднической должности, связанной, как правило, с управлением небольшой провинцией или сбором налогов. В этом письме говорится, что Аппиан, как человек уже пожилой и не имеющий честолюбивых намерений, но зависящий от получаемого жалования, достоин получить повышение в чине. Подобное назначение вскоре последовало, хотя, вероятно, уже при императорах Марке Аврелии и Луции Вере. Последнее предположение основано на том, что в предисловии к "Римской истории" Аппиан называет себя "прокуратором Августов" (procurator Augustorum), что предполагает наличие не одного, а двух императоров. Сделанная карьера весьма льстила самолюбию Аппиана, и он описал ее в отдельном сочинении — в не дошедшей до нас «Автобиографии».