Для насекомых, попавших на этот остров, было только два выхода: или, как это было с бабочками, приобрести органы, годные для борьбы с ветром, или, как это происходило с жуками, совсем отказаться от такой борьбы.

Тут должно было произойти, замечает Дарвин, то же, что с мореплавателями, потерпевшими крушение близ берега: хорошим пловцам было бы выгодно еще большее искусство, чтобы доплыть до берега; плохим же пловцам было бы выгоднее вовсе не уметь плавать, а держаться на обломках корабля.

Корабль «Бигль».

Если бы на острове Мадейра были иные условия, то и развитие насекомых пошло бы по иному пути. Так в природе стихийно осуществляется отбор живых существ, наиболее приспособленных к условиям жизни. Дарвин назвал его естественным отбором.

Открытия Дарвина помогли решить одну из самых сложных проблем, стоявших перед наукой. Стало ясно, что именно благодаря естественному отбору постоянно совершенствуются разнообразные живые существа, населяющие Землю, что весь современный растительный и животный мир есть результат развития, длившегося миллионы лет.

Однако остался еще один нерешенный вопрос.

Если современные животные и растения произошли путем постепенного изменения, то, изучая ископаемые остатки, мы должны обнаружить непрерывную цепь таких изменений.

В руках ученых были многочисленные остатки ископаемых животных и растений. В молодых отложениях земной коры они находили остатки более сложных организмов, в древних отложениях — остатки менее сложных.

По ископаемым остаткам — скелетам, отпечаткам на камне и даже по отдельным костям — ученые научились восстанавливать внешний вид и строение древних животных и растений.

Сравнивая древних и современных животных и растения и располагая их последовательно, в зависимости от сложности организации, ученые получили как бы лестницу постепенного развития жизни на Земле. На нижних ступеньках этой лестницы были самые простые животные и растения, на верхних — самые сложные.

Между животными и растениями, стоявшими на соседних ступеньках, было много общего, и это доказывало, что они связаны родством, что более сложные произошли от менее сложных.

И все же это были в большинстве случаев весьма отличные друг от друга организмы. Это были отдельные звенья в цепи живой природы, которые ученые называют видами.

А вот остатков животных и растений, по которым можно было бы во всех случаях проследить непрерывный ряд последовательных изменений, найти не удавалось.

Нет таких переходных форм и между ныне живущими видами животных и растений. Нет их между зайцем и кроликом, мышью и крысой, лошадью и ослом, между пшеницей и рожью, фиалкой и анютиными глазками.

Лошадь и осел во многом сходны. Поэтому их и относят к общей группе или семейству лошадиных. Но лошадь и осел все же разные животные, и между ними нет и никогда не было переходных форм. Это разные виды.

Душистая фиалка и анютины глазки — растения, которые за сходство в строении цветков и листьев относят к одному семейству фиалковых. Но ведь никто не спутает трехцветные анютины глазки с лиловыми цветками фиалки. Жизнь каждого из этих растений также имеет свои особенности: анютины глазки — однолетнее растение, а душистая фиалка — многолетнее. Это разные виды, и между ними также нет переходных форм.

Душистая фиалка.

Что это значит? Почему как в прошлом, так и в настоящем мы находим обычно только представителей различных видов? Куда исчезли переходные формы от одного вида к другому?

Разве развитие в природе не всегда происходило медленно и постепенно?

Ответ на эти вопросы мы получили благодаря открытиям советских дарвинистов-мичуринцев.

Неисчислимые стаи саранчи налетали и уничтожали оазисы Египта, плодородные поля Ассирийского и Вавилонского царств.

Это страшное бедствие часто постигало народы древности. В борьбе с ним люди были бессильны.

Саранча появлялась всегда неожиданно, откуда-то из глубины таинственных пустынь, пожирала всю растительность, несла с собой голод и смерть.

Люди зажигали костры, били колотушками в доски, кричали, бросали в саранчу камнями, избивали ее палками.

Но легче было этими палками запрудить многоводный Нил, чем остановить неудержимый поток саранчи.

Поневоле люди стали задумываться над тем, откуда и как появляются насекомые.

Занялся этим вопросом и великий ученый того времени Аристотель. Долгое время наблюдал он за жизнью бабочки — капустной белянки и наконец пришел к такому выводу: бабочки рождаются из гусениц, а гусеницы из зеленеющих листьев…

«Сперва на листе возникает нечто меньшее, чем просяное зерно, — сообщил Аристотель. — Вскоре из этого образуются червяки. Они увеличиваются в размере, и через три дня из них возникают гусеницы. Выросши, гусеницы становятся неподвижными, меняют форму. Их называют куколками. Через продолжительное время куколка лопается и оттуда выходит крылатое существо — бабочка».

Бабочек порождают зеленые растения, размышлял Аристотель, а что порождает саранчу?

Но в те времена никто не знал, из каких мест саранча прилетает. Поэтому Аристотель высказал только догадку: саранча зарождается из болотной травы и ила.

Все это было 2300 лет назад.

Проходили века, а взгляды оставались прежними. Даже крупнейшие ученые продолжали верить, что насекомые порождаются растениями.

Но постепенно, шаг за шагом, наука все глубже проникала в тайны живой природы. Стало ясно, что растения рождаются от растений, а насекомые — от насекомых.

Когда ученые стали наблюдать за жизнью и развитием насекомых, они убедились, что Аристотель правильно описал превращение гусеницы в бабочку. Ему следовало только на место «зеленеющих листьев» поставить яички бабочки. Тогда развитие насекомых выглядело бы так, как оно происходит в действительности: яичко — гусеница — куколка — бабочка.

Превращение бабочки: яичко, гусеница, куколка, бабочка.

Здесь налицо четыре важные фазы развития, или полное превращение, как его называют ученые.

Не только бабочки, но и различные жуки, пчелы и мухи проходят полное превращение.

Оказалось, однако, что не для всех видов насекомых такое полное превращение обязательно. Примером может служить саранча.

Когда стало известно, что саранча размножается в тростниковых зарослях южных рек, ученые проследили фазы ее развития.

Взрослая саранча откладывает яички в теплый влажный песок. Из яичек выходят не гусеницы, а личинки, в общем очень похожие на своих родителей. Вырастая, личинки линяют и увеличиваются в размере.

После четырех-пяти линек личинки становятся взрослыми, приобретают крылья и размножаются.

Яичко, личинка, взрослое насекомое — эти три фазы развития, которые проходит саранча, называют неполным превращением. Так же развиваются тараканы, тли, клопы, кобылки.

Изучая саранчу, установили, что она бывает разная. Есть саранча стадная, перелетная — страшный враг сельского хозяйства. И есть еще саранча одиночная — не представляющая серьезной опасности.

Для размножения стадной саранчи необходима большая влажность и высокая температура. Именно такие условия и находит саранча на песчаных островах в устьях южных рек. Она откладывает свои яички в хорошо прогреваемый солнцем влажный песок.

Личинки по выходе из яичек собираются в плотные кучки и таким образом поддерживают высокую температуру своего тела.