Петровские реформы по разрушительному действию для русской культуры и общественной структуры явились продолжением никоновских, не даром богомерзкая трава табака зовется «никониана».
1917 г. – гражданская война, раскол на красных и белых, который до сих пор является основной бедой патриотов. В старообрядцах после 1666, в белых после 1917, так же, как и в «красно-коричневых» после 1991, осталась лучшая часть русского этноса – те, кто не предавали . (Интересно, что нынешний «красный пояс» в гражданскую войну был белым – его жители сохраняют верность нашей стране.)
Сокращалась социальная и генетическая база для пополнения высших слоев нашего общества, слабела внутриэтиическая консолидация русскою народа. Место национальной элиты постепенно занимала интеллигенция. По определению Ю.И. Мухина – «пакостная прослойка», по И.Р. Шафаревичу – «малый народ», или антинарод.
Иноэлита – это химера и антисистема, или, по определению Л.Н. Гумилева, общность лиц с множественным этническим самосознанием – химероидов. Например, «демроссияне», этническое самосознание которых – результат в первую очередь воспитания, а не просто наследие инонациональности предков. Западничество петровских реформ породило «внутреннюю химеризацию» – химерическую (множественную) суперэтническую (культурную) ориентацию верхушки русского общества, когда образованные слои принадлежат одновременно к двум региональным великим культурам – русской восточно-христианской и западному «миру цивилизованному».
Химеры часто порождают антисистемы — по определению В.Л.Махнача, структуры, формальные или неформальные, имеющие отрицательное мироощущение , руководимые синкретической смесью идей в привлекательной оболочке декларативных лозунгов, орудием которых является ложь, прикрытая полуправдой, и действующие разрушительно, подобно злокачественной опухоли .
Этим антисистемы, в том числе интеллигенция, отличаются от большинства религиозно-философских систем и общественных структур, способствующих сохранение общества и увеличению продолжительности его жизни. Заняв место элиты, интеллигенция способствовала увеличению хаоса в обществе, она стала генератором смуты , порожденной сверху .
Из-за слабости национальной элиты, из-за ее постоянного обескровливания происходит слабость этнического самосознания, недостаток этнического самоуважения у русских, ибо носителями национальных ценностей во все времена у всех народов были «лучшие люди» всех сословий, в первую очередь аристократия. Заместившая аристократию интеллигенция, будучи химерой и антисистемной, насаждала антиценности: нарекала Россию «тюрьмой народов», Советский Союз – «империей зла», работала над разрушением «этой страны».
Будучи имперским этносом, русские уживчивы, незлобны и доброжелательны, даже чрезмерно добры и незлопамятны, хотя и недостаточно учтивы, часто дурно воспитаны, недостаточно обходительны и корректны в общении. Это происходит как от отрыва простонародья от аристократии, накапливающей из поколения в поколения традиции благородного воспитания, являющегося вместе с идеалами верности и чести признаком принадлежности к элите, так и от переселения массы простонародья в города, выпадение ее из традиционной среды, отрыв от корней традиционной народной морали, разрушение воспетого Василием Беловым «ЛАДА». Элита – множество особей, выпавших из природной и культурной среды и традиционной общественной структуры, что привело к потере стабилизирующей жизнеутверждающей системы ценностей и этнического самосознания, замены их психологией перекати-поля.
Следующая группа наших пороков происходит из-за хронического форс-мажора, из-за того, что обстоятельства, считающиеся у других народов сверхчрезвычайными, для русских являются нормой. В нашем климате каждый третий год неурожайный, сельскохозяйственная часть года вдвое короче, чем на Западе, каждый второй год – военный, постоянные набеги враждебных соседей с Запада и Юга, что порождает снисходительность русских к необязательности, ибо пунктуально выполнить обязательства невозможно из-за внезапно возникших непреодолимых внешних обстоятельств. Краткость благоприятного сезона для исполнения любой работы породила «давай-давай», когда очень много дел необходимо выполнить в минимально возможное время, эта авральность неизбежно ухудшает качество исполнения. Постоянные неблагоприятные внешние условия породили терпеливость, из которой проистекло так вредящее сейчас русским долготерпение. Именно из-за извечного русского долготерпения оккупационный по сути демроссийский режим до сих пор не свергнут.
Необходим государственный патернализм, когда страна воспринимается как большая патриархальная семья, которой все обязаны служить на пределе сил – иначе не выжить никому, и которая слишком часто не может вознаградить праведные труды из-за внешних обстоятельств, породило особое отношение к руководителям страны, веру в «хорошего царя» – от Ленина и Сталина до Ельцина и Зюганова, что власть все знает, но не может помочь народу, что она, наконец, одумается и постарается все исправить, что «надо же в кого-то верить». Русское воровство, в отличие от демроссийского – это когда нехорошо украсть у ближнего, но можно поживиться на рабочем месте, «бери – но по чину бери» – это дополнительная патриархальная система вознаграждения, предполагающая, с другой стороны, готовность к самоотверженной работе. От государственного патернализма, от патриархальной стайности, происходит и низкая цена индивидуальной жизни, когда в одиночку не выжить по климату и внешней угрозе, а на миру и смерть красна готовность каждого к самопожертвованию есть условие выживания всех.
Русский солдат, как и русский работник – по своим задаткам один из лучших в мире. Он исключительно неприхотлив, стоек в обороне и самоотвержен в наступлении, но он часто недостаточно самостоятелен, недостаточно инициативен, слишком зависит от начальства, это заметил еще Фридрих Энгельс. В советское время наш солдат, как правило, плохо обучен. Если сравнить русскую армию наполеоновских войн и второй германской войны, то высшее руководство в обоих случаях часто было негодным, подготовка нашей армии, ее качество в наполеоновских войнах не уступало неприятелю, а во вторую германскую подготовленность командиров среднего звена и особенно выучка солдат была гораздо хуже – даже имея превосходство в технике и вооружении, мы воевали большой кровью, не умением, а числом.
Проблема комплиментарности
Комплиментарность народов, этносов – это взаимная симпатия, склонность между ними. Она определяется как близостью этнических стереотипов поведения, вытекающей из сходства их образа жизни, так и историей взаимоотношений между народами, включая их принадлежность к великим культурам, суперэтносам. Выделяются четыре категории комплиментарности: 1) особо положительная (братская); 2) положительная (доброжелательная); 3) нейтральная (нулевая); 4) отрицательная.
Пример братской, особо положительной комплиментарности, – отношения между евреями и их друзьями и союзниками грузинами и чеченами. Лидеры Израиля и самостийной Грузии официально признали извечно существовавшие «особенную духовную близость» и «трогательный пример исключительного взаимопонимания» их народов. Пример самых трогательных и нежных дружбы и братства – отношения евреев с чеченами. Евреи, именующие себя «избранным народом», даровали своим младшим братьям чеченам статус «особенного народа». Чем больше в редакции газеты или телеканала евреев, тем более последовательно поддерживал он чечен во время недавней войны. Зато у палестинских арабов отношения с евреями напряженные – иорданские чечены, соотечественники Хоттаба, во время Ближневосточных кризисов воевали против палестинцев. Аналогичный пример – взаимоотношения русских с издревле православными народами Великороссии – мордвой, марийцами, карелами. Эти спокойные лесовики живут с близкими по этническому стереотипу поведения русскими как единый народ, прекрасно смешиваются, не образуя химер, у них нет антирусских движений. Резко отрицательную комплиментарность с русскими из народов нашей бывшей страны имеют эстонцы, латыши, литовцы, украинские и белорусские западенцы – католики и униаты, крымские татары, чечены, ингуши, грузины, цыганы, видимо, молдавские румыны и тувинцы, это народы, среди которых нет заметных дружественных русским общественных движений, зато антирусские – массовые, вплоть до всеобщих. Из внешних народов три страны всегда были по своим геополитическим интересам врагами России: Польша, Англия и Турция. Но у русских хорошая взаимная склонность с англичанами, нейтральная (нулевая) с турками и резко отрицательная с поляками. Причина этого не столько в разнице этнических стереотипов, сколько в истории взаимоотношений.