Стоит ли удивляться, если сегодня все сколько-нибудь адекватные модели глобального развития, используемые для реальных прогнозов, и, прежде всего, модели развития «Римского клуба», официально признанные ООН, являются непосредственным развитием «Опыта о законе народонаселения» Т.Мальтуса?
Реколонизация – окончательный закат Европы
Подводя итоги эпохи индустриального развития в свете концепции естественных пределов Т.Мальтуса, которая в этом году отмечает свой двухсотлетний юбилей, следует заново рассматривать динамику колониального передела мира и его постколониальной трансформации. При оценке экономической природы колониального освоения мира, начиная с эпохи Великих географических открытий, обычно преувеличивается непосредственно-экономический эффект приобретения колоний и явно недооценивается демографическая подоплека колониализма, во многом раскрывающая суть постколониального развития.
За исключением легендарного американского золота, вывоз которого из американских колоний Испании и Португалии за несколько десятков лет удвоил количество драгоценного металла в Старом Свете, заморские колонии никогда не давали непосредственной прибыли, соизмеримой с внутренним производством самих метрополий. Торговля пряностями, табаком, кофе, чаем и другими колониальными товарами была солью колониальной эпохи, катализатором промышленного развития. Солью, но не пищей.
Большую часть продовольствия и промышленного сырья метрополии получали из внутренних источников. Максимального физического, стоимостного и относительного объема товарооборот с колониями (например, Британии и Индии) достиг не в расцвете, а на закате колониальных империй – в начале ХХ века. Таким образом, чисто экономические причины, в отрыве от демографических и миграционных процессов, не объясняют ни расцвета, ни заката колониальной эпохи.
свои места. Одним из безусловно верных наблюдений Мальтуса было отрицательное влияние на экономику беднейших слоев населения, которые фактически не участвуя в производстве находились на иждивении общества, принимая на себя «обязанность» компенсировать повышенной смертностью избыточную рождаемость, не обеспеченную пищевой базой. Поэтому, одним из главных стимулов освоения колоний было расселение избыточного населения метрополий. Кстати именно расселение, а не торговля было основным стимулом образования колоний в античности.
Пик колониальной активности европейских государств, приходящийся на вторую половину XIX века, совпадает с пиком миграционной активности европейских народов и, соответственно, с максимальными темпами прироста европейского населения. В демографическом разделе своего итогового экономического сочинения «Заветные мысли» [5] Д.И.Менделеев характеризовал современную ему ситуацию следующим образом: «Если считать, что прирост сохранится и впредь близким к 1 %, т. е. число жителей всей Земли будет удваиваться примерно в 60–70 лет, то через 100 лет, т. е. к 2000 году, получится жителей на земле более 4 миллиардов, и тогда теснота будет такая же почти повсюду, как теперь в Германии. Этим же образом совершенно просто и наглядно, т. е. реально, объясняется причина того, что все передовые страны с густым населением, даже маленькая Бельгия, в наши дни озабочены приобретением колоний. Англия, Франция и Германия и тут стоят впереди других народов, а Россия заблаговременно и дальновидно заняла соседние с ней пустыни».
Именно постоянный приток избыточного населения из метрополий был необходимым условием функционирования колониальных институтов: администрации, судебной системы, армии, полиции, а самое главное – условием ростом белой переселенческой общины. Закат колониальной эпохи наступил, когда индустриализация Европы вследствие ряда причин привела к снижению темпов роста населения (начало «второго демографического перехода»). Помимо сокращения свободных людских ресурсов, снизились экономические стимулы миграции в колонии в связи с отставанием роста населения от роста производства.
По иронии судьбы, решающим фактором демографического перелома в метрополиях стала громадная убыль (свыше 17 млн военных потерь) активного мужского населения Европы во время Первой Мировой войны, одной из целей которой был передел колоний. Европейская демографическая катастрофа 14-18-х годов стала началом конца традиционной колониальной системы.
Война в Европе – причина краха колониальных империй
В дальнейшем смена вектора демографического развития усилилась: в то время как в Европе продолжился спад рождаемости, в колониальных странах наметился отчетливый прирост населения, обусловленный снижением смертности.
Вторая Мировая война, породив как прямую убыль населения, так и спад рождаемости в Европе, стала толчком для лавинообразного обрушения колониальной системы, который в основных чертах завершился в течение всего двух десятилетий. Парадоксальным фактором ускорения этого процесса стал быстрый послевоенный рост европейской экономики (темп удвоения уровня жизни в 50-60-х годах составлял 10–15 лет), что вызвало волну ремиграции белого населения колоний на историческую родину, опережающую предоставление независимости соответствующим странам.
Таким образом, распад традиционной модели колониальной системы был вызван демографическим спадом в метрополиях и завершился ре-миграцией основной массы колонистов на историческую родину.
Кстати, все экономические функции «старой» колониальной системы по перераспределению доходов через международное разделение труда были успешно сохранены в новых формах (неоколониализм) и получили развитие в концепциях «нового мирового порядка» и «золотого миллиарда». Однако экономическое доминирование «старых» индустриальных стран отнюдь не исключает действия реальных демографических факторов, делающих это доминирование проблематичным. В последние десятилетия отчетливо проявилась новая глобальная тенденция, которую можно назвать «реколонизацией» или «возвратной колонизацией» бывших метрополий.
Перенаселенность развивающихся стран вследствие демографического бума последних десятилетий и стабильный спад рождаемости в «старых» индустриальных странах при высоком уровне жизни и социальных гарантий создали ситуацию, когда вслед за волной обратной миграции белых колонистов (пик – 50-60-е годы) в Европу хлынула волна коренного населения бывших колоний. Характерно, что исторические и экономические связи сохранились – процесс переселения происходил по тем же путям, что в прошлом веке, но в обратном направлении. Причем ход реколонизации во многом облегчается культурно-языковым наследием колониальной эпохи. В Великобритании весьма велико число из эмигрантов Индии, во Франции уже до 20 % населения составляют выходцы из бывших африканских колоний (Алжир, Тунис, Марокко); традиционное стремление Германии в Турцию и на Балканы привело к тому, что там преобладают мигранты из Турции (турки и курды) и Югославии (хорваты).
Миграционные процессы, идущие на территории СНГ, имеют аналогичную природу.
Следует отметить, что миграционная экспансия бывших колоний (и национальных окраин в СНГ и Югославии) – реколонизация – гораздо более значимое явление, чем видно из сегодняшних цифр, так как процесс имеет самоускоряющийся характер.
В то время когда коренное население индустриальных стран, несущее на себе основное бремя государственных расходов, сокращает свою численность вследствие ряда факторов (введение в общепринятую населением практику медицинских средств сокращения рождаемости, кризис брачно-семейных традиций, наркомания и др.), переселенцы из бывших колоний (особенно из исламских стран) не ограничивают искусственно рождаемости, основу миграционного контингента составляют люди репродуктивного возраста. В результате линейный рост этнически инородных общин обеспечивается не только миграцией (линейный рост численности), но и неограниченным естественным приростом с временем удвоения около 20 лет!
Так, если численность мусульманского населения Франции вследствие миграции к 2020 году вырастет с 20 до 30 %, то с учетом демографической экспансии эта цифра превысит 50 %, то есть французы станут этническим меньшинством на своей же исторической территории!