«Судьба – вещь загадочная

и разумом не постижимая»

Плутарх

В мрачном грозовом небе проявился идущий на посадку самолёт. Шквал холодного ветра с первыми каплями надвигающегося ливня яростно захлестнул здание аэропорта, когда шасси самолета коснулись взлётной полосы.

Взревев и содрогнувшись, серебристый гигант замер, распространяя вокруг жар моторов и ощущение длительного полета. Новый порыв ветра налетел на аэропорт, поднимая пыль в небо, хлынувший дождь тут же прибил её к земле. Из самолёта, по трапу вниз, застучала обувь пассажиров старавшихся поскорее укрыться от дождя в здании. Но спешили не все. Двое мужчин вышедших из салона с видимым удовольствием взирали на разыгравшуюся грозу. Высокий, худощавый мужчина с зеркальными стеклами в очках, одно из которых было разбито в виде латинской буквы "V" повернулся к стоящему рядом толстяку с зелёными, кошачьими глазами. Словно не замечая заливавшего стекла дождя, произнёс:

— Прекрасная погода, одно удовольствие - путешествовать в такую пору. Жаль, Амон иного мнения и предпочитает другой транспорт.

 — Да уж, — неопределённо ответил толстяк. Двигаясь по трапу вниз, добавил: — Ему бы всё верхом, по старинке, не признаёт он нового.

Следуя за ним, худощавый мужчина с озабоченностью заметил:

— Но, похоже, испытывая новшества, мы несколько припозднились. И Дорн, будет недоволен нашим опозданием.

Толстяк весело, бархатисто рассмеялся:

 — Сдаётся мне, ему уже стали привычными наши отлучки, и потом, сейчас у него гости.

— Да! — вспомнил худощавый. — Ты прав. Валентин и Катерина уже давно на месте. И нам Юм, тоже не следует задерживаться.

 — Отлично, — согласился Юм. — Возьмём такси и как люди прибудем на место.

Худощавый фыркнул:

— Вот престиж: «как люди». Лучше сознайся, что не прочь просто поболтать:

— Ты прав, Барон, — снова рассмеялся Юм. — Мне действительно хочется перекинуться парой словечек.

Войдя в здание и поманив из толпы таксистов, осаждавших пассажиров, одного из них, направились к выходу. Проигнорировав сообщение о месте выдачи багажа, вышли на стоянку такси. Оберегая от конкурентов, таксист не отходил от них ни на шаг, мучительно борясь с желанием оговорить заранее цену и в то же время, опасаясь потерять клиентов, завысив её. Но мужчины успокоили. Вложив ему в руку стодолларовую купюру, Барон коротко приказал:

— В центр.

В полнейшем восторге таксист заботливо приоткрыл дверь машины, стараясь удобнее рассадить клиентов в салоне. Птицей влетел в водительское кресло, мгновенно заведя мотор, вывел машину, на трассу, ведущую в город. Сто долларовая купюра отличным образом подняла его настроение, теперь радостная энергия не давала ему покоя, требуя движения и беседы. Что касается первого, то таксист решил просто - надавив педаль газа. Второе же зависело от его клиентов, насколько разговорчивыми они окажутся.

Бросив взгляд в зеркало на пассажиров, водитель закинул удочку:

— Впервые в  Бишкеке?

Толстяк немедленно отреагировал:

— Как-то пришлось погостить.

— Откуда прибыли? — продолжил разговор таксист, но тут же поняв свою оплошность, пояснил: — К сожалению, пропустил сообщение, откуда прилетел самолёт.

— А с Юга мы, — подключился к разговору худощавый мужчина и посмотрел на водителя через зеркало в салоне.

Таксист не видя глаз собеседника за зеркальными стёклами очков, растерялся. Его умение распознавать настроение собеседника по глазам и мимике тут оказались бесполезным.

Не оглядываясь, водитель сказал:

— Сейчас самолёт единственно доступный транспорт, чтобы добраться с Юга до Бишкека, если, конечно, не желаете сделать на машине большой крюк через Ташкент.

Толстячок поинтересовался:

— А что случилось?

Таксист удивлённо вскинул брови и глубоко вдохнул воздух в предвкушении долгого рассказа:

— Наверное, вы издалека, если не слышали о землетрясении.

— В самом деле? — воскликнул мужчина с зеркальными очками. —  Когда?

— Вчера вечером. А в Бишкеке узнали сразу же, —  как-то невесело усмехнулся шофёр. — В столице тоже порядочно тряхнуло, ощутимо. Баллов на пять. Довольно неприятные минуты. Страшно представить каково было живущим там.

Водитель замолчал.

Юм живо уточнил:

— В Толуке?

— Так вы слышали.

— Краешком уха, — улыбнулся Юм, обнажив острые клыки. От этого он ещё больше стал похож на кота. Прищурив зелёные глаза с вертикальными зрачками, Юм мягко, бархатисто добавил: — Говорят, всё поселение под землю ушло.

— Равно как и часть Токтогулской дороги, — не отрываясь от дороги, откликнулся шофёр. — А с нею легковые, грузовики, автобусы... Катастрофа!

— Ну, ну. Не всё так страшно, — повёл рукой худощавый.

— Да уж, — не согласился с ним таксист. — Погибли целые семьи... Сколько страданий! Ужасно!

Со скукой, поглядывая в окно, Барон равнодушно заметил:

— Всё произошло очень быстро. Я думаю, многие даже не поняли, что случилось.

— Откуда вам знать, — отмахнулся шофер.

Барон, не удостоив ответом, поглядывая за окно, пожал плечами.  Шофёр продолжил:

— Теперь путь на Юг Республики заказан. А ещё гроза, как бы ни отменили рейсы самолётов, говорят, им опасно летать в грозу над горами.

Мужчины ничего не ответили. В салоне воцарилась тишина. Решив, что клиенты в некотором шоке от услышанного, водитель вежливо замолчал.

Тишина затягивалась.

Водитель решил начать разговор с другого края:

— Вы из России?

— Нет, иностранцы, — откликнулся худощавый.

Не поднимая головы к зеркалу, таксист устремил взгляд на дорогу, заметил:

— По-русски говорите без акцента.

— Мы много языков знаем, — счёл нужным сообщить ему Барон.

— А местный знаете?

— Киргизский, что ли? — уточнил мужчина.

— Угу... — промычал водитель, внимательно следя за перекрёстком.

— А то! — усмехнулся Барон.

К полному восторгу водителя добавил несколько слов на местном наречии.

— Здорово, — выдохнул таксист. — И на нём говорите без акцента. Специально изучали?

— Да нет, — пожал плечами Барон.  — Просто знаю и всё.

— В Бишкек, с какой-то целью? — не надеясь на ответ, спросил таксист.

 К немалому удивлению ответ пришёл от толстяка с кошачьими глазами.

— Вот решили тут собраться. Место, знаете ли, удобное, — промолчав несколько секунд, Юм поинтересовался: — Алмаз, не замечал, что-нибудь странное происходило в городе?

После секундного замешательства, Алмаз выдавил из себя:

— Откуда знаете, как меня зовут?

— Угадал, — беззаботно ухмыльнулся Юм и напомнил:

— Ты не ответил на вопрос.

— Я в растерянности от вопроса, — сознался таксист, — как неожиданно, и своевременно он задан. Словно вы в курсе что происходит...

— Что происходит? — уже потребовал Юм.

Таксист потёр рукой лицо, пытаясь собраться с мыслями. Не отрывая глаз с дороги, тихо проговорил:

— Что-то неладно, неспокойно. Над городом, словно смог, завис, тяжёлый, мрачный, удушающий. Стали чаще пропадать дети...

— Без вести?

— Не совсем. Иных находят. Но от этого ещё страшней. Над ними словно потрудился садист-хирург. Нет некоторых частей тела. Изуродованы. Вырезаны сердца. Обескровлены. Город в шоке. Никогда ещё такого не было.

— Значит, мы вовремя, — пробормотал Барон.

— Что? — поперхнулся Алмаз. — Как «вовремя»?

Проигнорировав вопрос, Барон, словно разговаривая сам с собой, заметил:

— Не с того конца начали... Придётся внести коррективы.

И повернувшись к собеседнику, сказал:

— Всё наладится. В городе вновь станет спокойно.

— Скорей бы, — уныло вздохнул Алмаз. — Не затянулось бы это на долгий срок.

— О нет, — усмехнулся Барон. — В ближайшие дни обстановка нормализуется.

— Говорите так уверенно, словно за всем ЭТИМ стоите вы, — волнуясь, сообщил свои подозрения шофёр.