- Так ты точно решил с нами уехать?

-А что мне сейчас тут делать? Ждать когда очередной чокнутый на голову, пограбить захочет в доме моего отца, а заодно и расстрелять, так как отец ни к каким группировкам не присоединится ни под каким соусом. Нет, мне хватило и одного раза.

- Так, что тут за совещание на открытом воздухе? Не боитесь, что ветром надует нехорошие мысли? - Принялся за свои шутки подошедший к нам капитан - Может, и меня в свой тандем возьмёте. Я выносливый и терпеливый, могу многое вытерпеть, а иногда и умные мысли посещают мою пробитую вражеской пулей голову.

- Пока что разлюбезный наш Рустам предложил нам совершить экскурсию по своим владениям. Ты не против?

- Нет, конечно, но не долго, мне еще обратно в город надо. Много дел на сегодня у меня намечается. Кстати, кто-то обещал залить баки БТРа топливом, нельзя ли это дело кому-то поручить, что бы время не терять?

Рустам подозвал какого-то мужика и отдал распоряжение заправить не только БТР, но и все остальные машины. На наши вопросительные взгляды он пояснил, что хочет воспользоваться охраной капитана и выехать тоже в город всем автотранспортом.

- Надо забрать семьи наших работников и вывезти сюда, а они наверняка захотят взять часть своих особо ценных вещей, ну и продукты. Я буду настаивать, чтобы продукты забирали все, какие есть дома.

- А ты уверен, что все твои работники захотят выехать в летние лагеря, Ведь у многих дети и они наверняка ходят в школы? - Спросил я Рустама.

- Пока меня не было, Отец взял инициативу на себя и составил список желающих, а также их членов семей. Даже адреса записал. Так что по приезду в город мы объедем эти семьи, предупредим, чтобы собирались, а уже завтра соберем их и доставим, пока сюда, а дня через два тронемся караваном в летний лагерь.

- Резонно. - Заметил капитан - Хватит ли вам ваших машин? Топлива надо много будет, у вас, где оно хранится? И как с собой планируете его брать. Я беру с собой два БТР и пять человек. Остальных оставляю здесь, у меня на базе много чего, что может соблазнить желающих вооружиться за чужой счет, поэтому охрана нужна обязательно. Но и на два БТРа много горючки потребуется.

- Вот как раз одним из вопросов является покупка топлива, а вторым продукты. Этим я буду заниматься, пока Отец станет объезжать семьи работников. Я надеюсь, что Абил возьмет на себя вопросы, связанные с вооружением, ведь наверняка оно там нам понадобится.

Я согласно кивнул головой. - Да конечно, и если ты не против, я поеду на газоне и желательно для нас взять с собой еще двух водителей, на всякий случай. Вдруг разживемся машинами. Ты же капитан сказал, что моя часть резко сорвалась с места? Так вот это мне навеяло мысль, что надо обязательно нам с тобой посетить ее территорию. Наверняка там идет дележка оставшегося добра. Так что по приезду, в первую очередь, нам с тобой надо со всеми твоими БТР-ми проскочить туда и принять самое активное участие в дележке. Я думаю, что нам не откажут. Да и тайничок у меня там есть, его тоже надо проверить. Так что у меня дел хватит, а если выгорит с дележкой, то машин много понадобится.

- Ну, ты еврей, товарищ! Но очень правильные мысли излагаешь. Я думаю, что наших аргументов хватит. У меня рабочих машин четыре. Не рабочих еще два, их мы оставим на охране подразделения. Людей правда осталось маловато. 18 человек вместе со мной, я думаю, что человек 12 хватит на эту операцию.

Капитан ненадолго умолк, думая о чем-то своем. Потом видимо приняв какое-то решение, стал решительно отдавать распоряжения.

- Все! Тогда быстро завтракаем и выдвигаемся. Экскурсию откладываем на потом. Видимо я плотно завяз с вами. Надо будет линять из города после такой операции, а лучшего чем ваш вариант я не вижу. Правда я не уверен, что все бойцы меня поддержат и примкнут, но если “дележка” получится, так как я думаю, то линять из города однозначно надо будет, да и в лагеря ваши уезжать желательно как можно быстрее.

Мы заторопились, время работает на нас и от результатов этой вылазки будет ясно, какой расклад действий будет в дальнейшем.

Выехали приблизительно через час, В колонне были автобус и две грузовые машины с конефермы, я на газоне, Рустам на УАЗ - буханке и конечно БТР. Рустам взял с собой четверых человек, которые согласились на выезд вместе с семьей и которые проживали в городе. У двоих дома были свои машины, которые они решили взять с собой. Еще пятеро согласившихся выехать в лагерь проживали в пригороде, рядом с конефермой. Отец Рустама решил тоже поехать с нами, и помочь своим людям со сборами, да и у себя из дома кое-что забрать.

Военных, вернее вооруженных людей на дороге стало еще больше, но вид нашей колонны под охраной БТРа внушал уважение. А вооруженные бойцы выгодно отличались от вооруженных людей на дороге. Мы заранее решили, что базовым местом нашей стоянки в городе будет подразделение капитана, которое располагалось совместно со школой милиции за большим бетонным забором и внутри имело большой строевой плац, два трехэтажных здания и два одноэтажных. На заднем плане здание с боксами под технику, куда мы поставили по приезду и свою.

Капитан поспешил нас проинформировать, что здесь к чему.

- Когда началась “заваруха” в государстве нашем, у власти еще стоял ленинабадец Рахмон Набиев, который создал оппозицию старому правительству, так называемую ” Партию исламского возрождения”. “Кулябцы” - это впервые созданная партия, и что-то тоже связанное с около исламским движением, во главе которой вполне ожидаемо, оказался главный милицейский начальник, естественно тоже кулябец, и они активно стали помогать ленинабадцам, удерживаться у власти. - Капитан пытался вкратце объяснить нам обстановку в которой его подразделение сегодня оказалось. - Естественно он привлек к священной борьбе за власть в стране всех своих сотрудников. Пытался привлечь и наше подразделение, но так как мы подчинялись министру обороны СССР, то я решил до стабилизации обстановки ни кому не говорить нет, и ни кому не говорить да, спихивая ихние желания к уже несуществующему министру обороны. Но если предлагали деньги, то я принимал участие в разборках. То есть действовал как обычный наемник. - Капитан немного помолчал и продолжил. - Пока мне это сходило с рук. Все-таки рота спецназа. Да и бойцам нужно было платить, почти у половины личного состава здесь семьи, кормить как-то надо. Вот и выкручивался, как мог.

После того как тут все перемешалось и непонятно стало кто с кем воюет, мои бойцы запаниковали, что их родных, пока они здесь рискуют жизнями, могут убить или искалечить. Это вполне возможно при сегодняшних делах, и бойцов моих понять можно было. Я и сам не очень-то хотел воевать, не зная, кто прав, а кто виноват. Указаний сверху поступало много, но они друг другу противоречили. Принять, чью-то сторону значит, включится в братоубийственную гражданскую войну. К чему это может привести, мы все отлично понимали.

Короче они демобилизовались. В счет долга за безупречную, но бесплатную службу, я им дал оружие, немного боеприпасов, кое-что из снаряги и, взяв обещание с каждого, не влезать, ни в какие разборки, если только их семьям не угрожает какая-либо опасность, распустил по домам.

Со мной остались только местные и двое русских. Они откуда-то из-под Ростова-на-Дону, с какой-то казачьей станицы. Молодые еще, всего по двадцать лет. А всего осталось со мной 28 человеко-единицы. Почти год мы тут, толи воюем, толи х….м груши околачиваем, ничего не понятно. Зато имеем четверых двухсотых и шестерых трехсотых, из них трое в той больнице, где мы с вами встретились, а остальные по домам. Вот такой расклад.

Что-то делать уже стало необходимо, то есть нужно или окончательно самораспуститься или примкнуть к какой-то группировке. Исламисты вроде бы завоевывают место под солнцем, но нам всем как-то не комфортно с ними.

После неоднократных споров, что же нам выбрать и что делать, приняли решение, что всем нам, вместе с семьями, нужно где-то просто переждать эту временную неразбериху, ни к чему терять людей ради чьих-то интересов. Поэтому я и ухватился за вашу идею спрятаться в месте, где спокойно можно отсидеться какое-то время. Только вот не уверен я, что все бойцы пойдут на то, чтобы оставить без присмотра свои дома ради непонятно чего. И я их понимаю, сам такой.