— Что ты подразумеваешь под «всем»?

— Твой мир, и как все там должно быть идеально. Я не совершенна и никогда не буду.

Пирс приподнимает мое лицо к себе.

— Я никогда не говорил, что ты должна быть совершенной. Я не требую этого.

— Но требуют окружающие тебя люди.

— В какой-то степени, да.

— И я не знаю, что это означает.

— Это значит, что тебе иногда придется надевать элегантное платье, появляться на разнообразных мероприятиях и страдать от скучных разговоров с очень богатыми людьми, которые будут петь дифирамбы о своей только что приобретенной яхте. Но делать все это не означает, что ты должна забыть, кто ты, и измениться в угоду другим.

— Кто-то должен будет выбирать мне одежду?

— Если это публичное мероприятие, где будут фотографы, то да, было бы проще, если ты позволишь стилисту тебе помочь. Но что касается повседневной жизни, ты можешь носить все, что захочешь.

— Твоя мать всегда так одевается, как в тот вечер, когда мы ужинали?

— Да, но последнее, что я хочу, — это чтобы ты одевалась, как моя мама. Она в возрасте, а ты слишком молода, чтобы носить костюмы, что нравятся ей.

— Когда я ее увидела, она выглядела очень красивой.

— Возможно и так, но это не твой стиль. Я хочу, чтобы ты носила любую одежду, в которой чувствуешь себя комфортно. Но одновременно с этим я хочу, что ты обновила свой гардероб.

— Да, моя одежда уже довольно старая. За последние несколько лет у меня особо не было денег на покупки.

— Сейчас все изменилось, так что ты отправишься за новой одеждой сразу, как мы вернемся. Купи все, что душе угодно.

Я улыбаюсь.

— Может быть, тебе лучше самому это сделать. Мне понравилась одежда, что ты купил для Лас-Вегаса.

— У меня была помощница. Если хочешь, чтобы я тебя с ней познакомили, я только «за».

— Это может быть хорошей идеей. Я не очень разбираюсь в высокой моде.

— Я позвоню ей в пятницу и договорюсь о встрече. Так из-за чего еще ты впадаешь в панику?

— Больше не из-за чего. — Я зеваю. — Мне стало лучше, потому что ты здесь.

— Ты хочешь, чтобы я остался?

— Может быть, пока я не засну? — Я прижимаюсь к Пирсу, закрывая глаза.

Он целует меня в макушку и тихо шепчет:

— Спокойной ночи, Рэйчел.

Когда я просыпаюсь, Пирс уже ушел, и сквозь шторы ярко светит солнце. Часы у моей постели возвещают, что сейчас около семи. Я слышу внизу шум. Моя мама, должно быть, готовит индейку. Быстро встаю и, надев халат, спускаюсь на кухню. Я права, мама уже там, и тоже в халате. Так же на кухне и Пирс, но он одет в джинсы и свитер, выбранный мною для него неделю назад.

— Рэйчел, ты рано встала, — удивляется моя мама. — Хочешь кофе?

— Конечно. — Я сажусь рядом с Пирсом за кухонным столом. — Чем занимаешься?

— Составляю твоей маме компанию. — Взяв в руки кружку, он делает глоток кофе.

— И весьма успешно. — Она благодарно ему улыбается. — И с пользой. Пирс помог мне начинить индейку.

— Ты это сделал? — Удивленно округляю глаза, пытаясь представить, как он запихивал внутрь птицы начинку.

Он пожимает плечами.

— Я никогда раньше такого не делал, и подумал, что должен попробовать. Я рассказывал твоей матери, как ты заставила меня попробовать много всего нового.

Пирс обнял меня за плечо и наклонился, чтобы поцеловать в щеку. Моя мама смущена, но улыбается.

— И вчера ты рубил дрова, что тоже нечто новое. — Я пододвигаю свой стул к нему, чтобы быть поближе. — Мне придётся придумать что-то еще… — И тут меня осеняет. — Знаю! Ты когда-нибудь был в деревенском баре?

Он громко смеется.

— Нет. Могу с уверенностью утверждать, что ни разу.

— Тогда мы пойдем туда завтра вечером. Вероятно, мы столкнемся с моими друзьями из средней школы. Многие из них уехали, но некоторые все еще живут здесь, и я могу тебя с ним познакомить.

— Ты должна проведать Лизу, пока здесь, — советует моя мама, протягивая мне кружку кофе. — У нее ребенок родился несколько недель назад. Мальчик, я видела его в церкви на прошлой неделе, такой милый. — Она поворачивается к Пирсу. — Рэйчел и Лиза вместе занимались плаванием.

Пирс внимательно смотрит на меня.

— Твоя мать говорила, что ты была лучшим пловцом в своей школе.

— Ее рекорды все еще не побиты, — хвастается моя мама.

— Тебе нужно снова начать плавать, — советует Пирс.

— У меня нет времени. — Я глотаю свой кофе.

— А после окончания учебы? Рядом с лофтом есть спортзал, расположенный чуть дальше по улице, и у нас в здании есть бассейн олимпийских размеров, я дам тебе свой членский билет.

— В самом деле? — Я восторженно хлопаю в ладоши, ставя кружку на стол. — Мне нравится. Это может быть мой рождественский подарок.

Он притягивает меня к себе и целует в волосы.

— Это не подарок, а необходимость. Тебе снова нужно плавать.

Моя мама приносит кофейник и опять наполняет чашку Пирса.

— Говоря о Рождестве, каковы ваши планы?

Она адресует этот вопрос нам обоим.

Я смотрю на Пирса.

— Мы думали о путешествии. Пирс предложил отвезти меня в Италию в качестве подарка на выпускной.

Проклятье. Я не должна была этого говорить. Теперь она проплачет весь День благодарения.

Но что удивительно, вместо того, чтобы плакать, мама довольно улыбается.

— Звучит замечательно. Ты обязана согласиться и поехать.

— Ты не расстроишься, если я пропущу Рождество?

— Ты много работала в этом году, милая. Думаю, тебе было бы полезно отдохнуть. Кроме того, сейчас ты здесь, и мы увидим тебя через пару недель на выпускном, так что, по крайней мере, проведем вместе некоторое время. И, может быть, я приеду к тебе в январе, чтобы помочь со свадьбой.

— И что вы все тут делаете? — Появляется мой папа, одетый в джинсы и пиджак. Должно быть, он с утра уже работал в сарае. Подходит к маме и целует ее. — Ты разбудила детей своими кастрюлями и сковородками?

Я вижу, что Пирс улыбается, когда мой отец называет его и меня детьми. По мнению моих родителей, тот, кому еще нет тридцати, в любом случае является ребенком.

— Пирс встал в шесть, как и я, — говорит моя мама.

— Значит, ты рано встал, а? — Мой отец наливает себе кофе.

— Я обычно в такое время уже на работе, — поясняет Пирс свой столь раннее пробуждение. — Так что встать в шесть — равносильно спать до обеда.

— Он слишком много работает, — жалуюсь я отцу.

— Рэйчел, ты поможешь мне с завтраком? — спрашивает мама.

— Конечно. — Я встаю, забирая с собой свой кофе.

— Ты хочешь узнать, как разжигать камин? — папа обращается к Пирсу, указывая в сторону гостиной. — Мы будем использовать дрова, что ты вчера наколол.

Они неторопливо уходят на улицу, чтобы принести дрова и заняться розжигом.

Я удивлена, насколько хорошо Пирс вписывается в мою семью. Я беспокоилась, что ему придется туго, но он справляется, что делает меня абсолютно счастливой. Я также рада, что мои родители, похоже, его любят.

На самом деле, как только мой папа уводит его на улицу, мама продолжает восхвалять достоинства Пирса. Я думаю, его раннее утреннее общение с ней ее покорило.

После того, как все мы позавтракали, я помогаю маме приготовить обед в честь Дня благодарения, на мне гарниры и пироги, пока Пирс и мой папа расположились в гостиной, разговаривают и смотрят телевизор.

Мы обедаем в два. Еда восхитительна, как всегда. Я считаю себя хорошим поваром, но моя мама еще лучше. Пирс похвалил ее за приготовленные блюда, что заставило ее влюбиться в него еще сильнее.

Ночью, когда мои родители легли спать, я жду в своей спальне Пирса. Через несколько минут он прокрадывается и через пару секунд уже со мной под одеялом.

— Крадусь в твою комнату, словно мне пятнадцать лет.

Я негромко смеюсь.

— Извини, но мои родители просто несколько старомодны насчет всего этого.

— Значит, они не знают, что мы вместе живем?