У стола, приставленного к окну, через который Скилл благополучно перелетел, стоял человек. Несколько мгновений скиф и незнакомец ошеломленно взирали друг на друга, после чего последний произнес:

— Добро пожаловать! Меня зовут Вюнер…

— Странное имя — Вюнер, не находишь?

Скилл благодушно кивнул. Он сидел за столом, держа в одной руке бокал недурного вина, а в другой — истекающую соком баранью ножку. Мясо оказалось малость не прожарено, да и жестковато, но Скилл не был склонен обращать внимание на подобные мелочи. Его, в сущности, принимали по-царски, если учесть, что он — всего лишь незваный гость.

— Странное имя… — задумчиво повторил хозяин, человек из разряда тех, о которых говорят — люди без возраста. Он был совершенно лыс, не имел ни бороды, ни усов, ни даже — это особенно поразило скифа — бровей. Необычно выглядели губы — слишком узкие, а также глаза — почти бесцветные. Одежда хозяина — длинный белый балахон, покрытый узкими черными полосами, — также вызывала некоторое удивление, но Скилл, как вежливый гость, этого удивления не выказал. Тем более, что в глазах хозяина он выглядел не менее странно: нечесаный, с физиономией, поросшей невообразимой щетиной, облаченный в рваное тряпье и голодный — голодный настолько, что Вюнер даже не пытался скрыть изумления, наблюдая за тем, как скиф глотает, не пережевывая, жесткое полусырое мясо.

Скилл блаженствовал. Он был совершенно счастлив и преисполнен благодарности, и потому заранее готов согласиться со всем, что скажет гостеприимный хозяин.

— Да, странное имя, — пробормотал он, пытаясь проглотить непомерно большой кусок мяса.

— Оно не мое.

Скиф удивленно вскинул брови:

— Как так?

— Мне дал его Сабант. — Вюнер зябко кашлянул и отхлебнул глоток вина. — Понимаешь, маг, как и демон, должен иметь необычное имя. Иначе оно может быть случайно произнесено, и тогда тот, кто произнес его, обретёт власть над магом.

Скиф прекратил жевать и с хитрецой посмотрел на хозяина:

— А ты не боишься…

— Нет, — не давая ему закончить, ответил маг. — Ты не опасен мне. Чтобы обладать властью надо мной, нужно владеть магическими чарами. Но ведь ты — не колдун и не маг.

— Нет, — сказал скиф, откладывая объеденную кость и беря с блюда новый кусок. — Я воин.

— Это заметно. — Вюнер испытующе посмотрел на Скилла. — Похоже, тебе приходилось долго путешествовать.

— Да. — Скиф ответил однозначно, не собираясь вдаваться в подробности. Магу вовсе незачем было знать, что его гость участвовал в битве у замка Аримана. — Я путешествую не один год.

— А я уже триста лет не покидаю этого дворца.

Скилл едва не поперхнулся.

— Сколько?

— Триста. Мы, маги, обладаем тайной вечной жизни, — важно ответил Вюнер.

Но скифа поразило вовсе не это невероятное долголетие.

— Триста лет просидеть в этой тюрьме с золотой крышей? Я бы не смог!

Маг слегка оскорбился:

— Я постигал науку.

— Ну ладно, ладно, — решил пойти на мировую Скилл и подлил себе еще вина. В голове у него уже слегка шумело, а желудок был налит приятной тяжестью.

Но Вюнер никак не мог успокоиться:

— Думаешь, легко научиться магическим премудростям, которые делают нас всемогущими?!

— Ничего я не думаю! Лучше объясни, что за монстры охраняют твой дворец.

Вюнер чуть помедлил, прежде чем ответил:

— Этот дворец вовсе не мой. Здесь владычествует Сабант, а монстры, как ты изволил выразиться, — порождение его магии. Мы называем их черными витязями.

— Кто мы?

— Сабант и я, его ученик.

Скиф не смог удержаться, чтобы не заметить:

— Мне показалось, они недолюбливают людей! — Вюнер усмехнулся, обратив рот в узкую хищную щель:

— Так и должно быть.

— Но ведь эти существа когда-то сами были людьми. — Маг насторожился. Рука с кубком замерла на полпути ко рту.

— Откуда ты знаешь?

— Я убил одного из них, — признался Скилл.

По выражению лица Вюнера было видно, что он не поверил скифу.

— Позволь полюбопытствовать, как это тебе удалось?

— Сначала я ослепил его стрелами, а потом поразил вот сюда, — Скилл указал пальцем точку на груди, — акинаком.

— Энергетическое окно, — пробормотал Вюнер. — Сабант полагал, что никто не сумеет нанести удар с такой точностью.

— Наверно, мне повезло, — скромно предположил Скилл.

— Не наверно, а точно. Тебе очень повезло. Обычно человек становится легкой добычей черных витязей.

Скиф пожал плечами: что, мол, поделать, так получилось! Сделав пару глотков, он пробормотал:

— Я слышал, эти существа выходят наверх и охотятся на людей. Зачем они это делают?

— От кого ты слышал?

— Случайные люди. Я повстречал их в горах. Но ты не ответил на мой вопрос.

Маг рассеянно провел длинными сухими пальцами по столешнице.

— Их посылает Сабант. Сабанту нужны люди.

— Он превращает их в этих чудовищ?

— Да, он обращает пойманных людей в черных витязей и использует их в качестве слуг. Но в еще большей степени Сабанта интересуют непрожитые годы. Он отнимает у людей жизнь, делая ее своей. А потом насыщает их опустошенную оболочку силой. И мертвая, обездушенная плоть превращается в могучего черного витязя.

Скилл сдавленно кашлянул, словно мощная длань человека ночи сдавила его горло.

— Значит, я имел дело с мертвецом?

— В каком-то роде. А убив его, ты похитил у Сабанта лет тридцать или сорок жизни.

— Но ты говорил, что живешь уже больше трехсот лет. Выходит…

— Да, — не дожидаясь, пока Скилл закончит мысль, спокойно подтвердил Вюнер. — Сабант отдает часть добытых лет мне. Ведь я помогаю ему.

Скилл поставил чашу на стол.

— Я — человек. Сабант — враг всех людей. Ты — помощник Сабанта. Выходит, ты — мой враг.

Вюнер натянуто засмеялся.

— Слишком просто. Будь я твоим врагом, ты имел бы сейчас не сытный обед, а свидание с черными витязями. — Видя, что скиф привстает, маг поспешно добавил: — Не делай глупостей. Я могу помочь тебе, а ты — мне.

Вслед за этим Вюнер сделал несколько быстрых пассов, и Скилл ощутил, что его руки и ноги опутали невидимые оковы — маг пустил в ход свои чары.

— Непременно. Но вначале ты должен спокойно выслушать меня.

— Обещаю.

Маг мгновение поколебался, затем решил:

— Хорошо, я поверю тебе.

Он несколько раз сжал пальцы в кулак, после чего сильно тряхнул ими. Скилл ощутил, что его руки и ноги обрели былую свободу. И тут же маг начал говорить, словно опасаясь, что скиф нарушит данное им обещание. Вюнер начал с самого главного:

— Твоему миру угрожает опасность.

— Какая? — подозрительно протянул Скилл.

— Сабант — великий маг и мой учитель.

— Что может сделать какой-то маг там, где оказался бессилен сам Ариман?

Опасное признание вырвалось само собой, но Вюнер не обратил на него внимания.

— У Аримана просто не хватило времени. Не спеши с выводами, лучше выслушай мою историю. Когда-то очень давно, во времена величия пирамид и зиккуратов, Ариман и Сабант действовали заодно. Точнее, Сабант тогда мало что значил, и неправильно ставить его имя рядом с именем бога тьмы. Ариман был очень могуществен. Он решил, что эпоха Разделения прошла и настало время раз и навсегда определить, что будет главенствовать в мире — добро или зло. Ариман задумал завладеть миром. Но это требовало времени и сил. А еще — верных помощников. Ариман избрал и приблизил к себе двенадцать человек, нарек их апостолами тьмы и велел им нести его имя и волю в мир. Двенадцать великих магов, первым из которых был Заратустра, служивший сразу и Ариману, и светлоликому Ахурамазде. Ариман наделил своих помощников Великой силой, более того — позволил им беспрепятственно пользоваться звездной пылью, которую похищал со звезд и прятал в гигантских хранилищах, скрытых глубоко под землей. Звездная пыль способна породить силу, столь могучую, что с ее помощью можно иссушить море или передвинуть с места на место самую грандиозную гору. Со временем, накопив достаточное количество звездной пыли, Ариман намеревался подчинить себе весь мир.