Захваченные в плен чужеземцы и купленные на рынках вдали от Рима рабы направлялись в римские латифундии, ремесленные мастерские, рудники и домашнее услужение к рабовладельческой знати, где они под надзором надсмотрщиков подвергались самой жестокой и утончённой эксплоатации.

Все буржуазные историки затушёвывали вопрос о положении рабов в древности. Так, например, историк Гиббон на всём протяжении своего труда о древнем Риме старался прикрасить рабство. Там же, где приходилось констатировать действительно тяжёлое положение раба и насилие над ним, Гиббон прямо и сознательно оправдывает его указанием на необходимость самосохранения римлян, для жизни и господства которых, дескать, рабы всегда представляли серьёзную социальную угрозу.

Такой взгляд проводился буржуазной исторической наукой и позднее. Французский учёный Буассье, немецкий учёный Мейер, современные профашистские «историки» всецело оправдывают рабство. Вот что, например, писал о положении рабов Буассье: «Очень может быть, что жестокое обращение с рабами выносилось несравненно легче, нежели мы думаем. Плохой раб, привыкший заслуживать удары, привыкает также и выносить их. Под конец он примиряется с ними, и они не портят его хорошего расположения духа». Нечего, конечно, говорить, что не в интересах буржуазной науки было вскрывать действительное положение рабов, ибо ведь это указывало бы на причины восстаний, заставляло бы приводить образцы борьбы угнетённых за своё освобождение. Буржуазные историки всячески искажают историю или прямо выступают против неё.

Задача советской науки заключается в том, чтобы на основе точно установленных фактов дать им научное марксистское объяснение.

Остановимся на анализе положения рабов в производстве. Ещё великий греческий философ Аристотель установил деление инвентаря каждого рабовладельца на две категории: орудия неодушевлённые и одушевлённые. Аристотель полагал, что у раба нет своей воли — есть лишь воля господина, и душа раба поэтому неполноценна. Она приравнивалась к «душе» вола, мула или лошади. Поэтому раб назывался одушевлённым орудием труда.

Но не только Аристотель так смотрел на рабов. Римский писатель Варрон предлагал инвентарь рабовладельца делить на три части: орудия немые (лопата, кирка), орудия наполовину одарённые голосом (лошади, мулы, быки), и орудия говорящие (рабы). По закону Аквилия, за убийство раба полагалось такое же наказание, как за убийство вьючного животного. «Раб не имеет личности, он не имеет гражданских прав, и в отношении его не может быть никаких обязательств», — говорили римские юристы. А юрист Гай сообщает даже о законе, по которому господину принадлежало полное право распоряжаться жизнью и смертью раба. Таким образом, целиком отрицались гражданские права раба; если же раб обманным путём присваивал себе гражданские права и какие-либо общественные должности, то, по преданию, его за это казнили, сбрасывая с Тарпейской скалы.

Раб рассматривался как вещь, а не как личность. Не приходится уже говорить о том, что ему запрещалось приобретать что-либо в свою собственность, он целиком принадлежал господину. Рабам даже не давали собственных имён, им давали лишь клички, как животным. Древний писатель Квинтилиан говорит, что имя и фамилию имеют право носить только свободные люди, рабы же на это претендовать не могут. Рабы носили прозвища по названиям различных животных (волк, медведь и т. п.) или их называли по имени стран, откуда они ввозились (Ливан из Ливана, Сир из Сирии), или по имени купцов, у которых их покупали. Чаще всего рабы носили клички по имени своего господина, в особенности если в доме господина было немного рабов. Так, раб назывался Марципор — что значит раб Марка, Люципор — раб Люция, Публипор — раб Публия и т. д.

Гарпейская скала, с которой сбрасывали рабов.

Обратимся теперь к рассмотрению условий жизни рабов. По этому поводу мы имеем много свидетельств древних писателей.

Так например, Варрон, говоря об устройстве хлевов для быков, одновременно упоминает и о клетушках для рабов. Это замечание даёт возможность заключить, каковы были помещения, в которых жили рабы.

Дома рабов вырывались глубоко в земле, — так чтобы до окон, расположенных на уровне земли, нельзя было достать рукой. Такие казармы для рабов римляне называли эргастулами. Ещё худшие помещения, сырые и полутёмные, делались специально для тех рабов, которые были закованы в цепи. Это были настоящие тюрьмы, в которых их обитатели жили в ужасных условиях, подобно животным.

В пищу рабы, как общее правило, получали, по свидетельству древних, только хлеб и вино, наподобие кваса. После созревания винограда и оливы отпускаемая на человека порция хлеба резко сокращалась. Вместо хлеба выдавались приправы различного рода из отбросов оливы и гнилого винограда. Что касается вина, отпускаемого рабам, то оно приготовлялось по следующему рецепту. Римский агроном Катон советовал для составления вина брать смесь из 10 амфор (кувшинов) молодого вина и 2 амфор пресной воды и смесь эту кипятить в течение 5 дней… Чтобы не было острокислого вкуса, к этому вину потом примешивали ещё морской воды. Такого рода горькая и кисло-солёная- смесь выдавалась рабам как вино. Хлеб с таким вином да кое-когда приправа из оливок и рыбы — вот всё, что получали в пищу рабы.

Но самой тяжёлой стороной жизни рабов была изнурительная, непосильная работа.

Римский агроном Катон давал наставления, как следует обращаться с рабами. «Раб, — говорит Катон, — должен работать или спать». Это классическое положение может служить примером того, какой трудовой режим существовал у рабов. Во время римских праздников обычно давали отдых быкам. Но рабы наравне с лошадьми и ослами не могли располагать ни праздниками, ни отдыхом. Только в особые праздники — так называемые Сатурналии— рабам предоставлялись отдых и некоторая свобода. В остальное же время работа должна была производиться без отдыха, под надзором специальных надсмотрщиков, которые ударами кнута или бича подгоняли рабов.

Со старыми и больными рабами Катон советовал поступать, как с негодными и износившимися орудиями. Старых быков, старые повозки, завалявшееся железо, говорит он, следует продавать вместе со старыми, износившимися рабами как лишнее и ненужное в хозяйстве господина. При этом Катон предлагал выгонять из дому и выбрасывать на улицу всех старых рабов, которых никто не хотел покупать. Кроме того, был ещё обычай безнадёжно больных рабов поселять на острове, находившемся на реке Тибре. Это был остров стонов и мучений несчастных людей, которые были брошены на произвол судьбы. Впоследствии, как бы в насмешку, этот остров был посвящён богу здоровья — Эскулапу, очевидно, потому, что попавшие на этот остров безнадёжно больные не могли рассчитывать ни на что другое, кроме попечения Эскулапа. Светоний, биограф римских императоров, рассказывает, что только впоследствии император Клавдий был вынужден издать декрет, согласно которому было запрещено убивать рабов или отсылать их на остров Эскулапа.

Ошейник для рабов.

В особенно тяжёлом положении находились сельскохозяйственные рабы и рабы в рудниках. В сельском хозяйстве скоплялась — масса невольников. За ними был особый надзор, осуществляемый надсмотрщиками. Кроме того, для предупреждения побегов сельские рабы часто заковывались в цепи. Иногда же на шеи рабов надевались железные цепочки, вроде обруча или воротничка, на которых отмечали, кому принадлежит раб: имя господина и название его имения. Существовали ещё неснимающиеся ошейники с надписями: «Лови меня, ибо я беглый». В Греции, а потом и в Риме была даже специальная профессия — люди, промышлявшие ловлей рабов. В Риме ловлей рабов занимались так называемые фугитиварии — изловители беглых. В случае поимки рабы возвращались обычно своим хозяевам.