- За нас! - поддержал Бере.

   Наверное, со стороны они смотрелись смешно. Два солидных господина, одетых в академические мантии, восседающие за столом, заставленным пустыми бутылками из-под линвейна. Вдребезги пьяные, поскольку девять бутылок на двоих - это совсем не шутки. И десятая полна еще на треть...

  - Знаешь, что такое Туре? - начал Вестерик, закусив выпивку листиком салата. - Туре - это самая сраная дыра во всей Руфии. Гребаный провинциальный город, населенный набежавшей в него деревенщиной со всего юга, унылой и бестолковой, как стадо ослов. Тамошний университет - сарай, преподаватели в нем - болваны. Но... Представляешь, я ведь был без ума от счастья, когда мне предложили там место тьютора. Вонючий тьютор в университете для деревенщины, хах! Но я был рад, - Вестерик скривился, вытер пальцами набежавшую слезу. - Давай выпьем, Бере. Выпьем за то, что судьба нас любит.

  - Выпьем, - сказал Бере.

   Мимо их стола прошли какие-то люди. Глянули на ученых мужей бегло и прошли дальше, вглубь зала, где уже сидело с полдюжины посетителей. Вестерик проводил их взглядом, а потом лихо вытянул линвейн из своего бокала.

  - Хорошо! - вздохнул он. - Столица - это хорошо. Тебе этого не понять, Бере. Ты родился в столице, а я... Хорошо!

  - Я родился не в столице, - выговорил Бере, борясь с накатившей тошнотой.

  - Не в столице? - Лицо Вестерика приобрело озадаченное выражение. - А... где?

  - Я родился в деревне, - заявил Беренсон, нащупывая на тарелке надкушенную сосиску. - В деревне.

  - Ну и что? - Вестерик тряхнул своей светлой шевелюрой. - И я родился в деревне. Выпьем за деревню. Эй, трактирщик!

  - Я больше не хочу, - сказал Бере, пытаясь успокоить сосиской бунтующий желудок.

  - Вздор! Трактирщик, еще две... нет три бутылки! Трех довольно будет?

  - Роланд, я... Нормально будет.

  - О! Я знал... Так, о чем я говорил? А, о деревне. Вот. Я теперь житель столицы. Второй лектор, а? А ты мой лаборант. И мой друг. Ты мне друг?

  - Друг, - кивнул Бере.

  - У меня есть друг, - Вестерик полез к Беренсону обниматься, но зацепился краем мантии за ножку стола и едва не упал. Трактирщик за стойкой усмехнулся.

  - Слушай, друг, - Вестерик, высвободив край мантии, сел на скамью рядом с Беренсоном, обнял его за плечи, - вот хочу тебе сказать одну вещь. Я и ты... Вобщем, мы сработаемся. Мы их тут всех за глотку возьмем. Веришь мне?

  - Верю, - кивнул Бере.

  - Видишь ли, я был тьютором в Туре. Сначала... ик... магистрантом, потом тьютором. Шесть лет. Скучно. Да, мы пили и веселились, но я знал...- Вестерик остановился, пытаясь восстановить вылетевший из головы конец фразы. - Мы веселились в борделе тетки Грантам. Отличное местечко, но девки там пахнут коровником. Этот Туре - столица навоза. А сейчас я в настоящей столице, да?

  - Угу, - сказал Бере.

  - Мы им всем покажем, - Вестерик погрозил кулаком столбу, подпирающему стропила. - Я теперь второй лектор, а ты мой лаборант. Кто бы мог подумать!

  - Да, - сказал Бере и рыгнул.

  - Они знали, кто я такой, - ни с того, ни с сего заявил Вестерик, - вот и нашли мне достойное меня место. Но это только начало, Бере. Только начало. Я еще заставлю себя уважать, вот! Ты уважаешь меня, Бере?

  - Ага, - ответил Бере.

  - Друг! - расчувствовался Вестерик. - Дай я тебя обниму...

  - Мадлена, - сказал трактирщик подавальщице, - иди и скажи папаше Брантону, чтобы держал наготове свою двуколку. Этих умников скоро надо будет грузить, как поленья в телегу.

  - Второй лектор - это только начало, - прошептал Вестерик с бессмысленной улыбкой. - Скоро я... скоро мы им всем покажем. О-о, они у меня узнают, кто такой Роланд Вар Вестерик! Они будут мне...ик... туфли целовать. А ты не будешь. Ты мой друг. Ты же мой друг?

  - Хм, - сказал Бере.

  - О, я знал! Слушай, а что мы тут сидим? - Вестерик с отвращением посмотрел на стол с пустыми бутылками и полупустыми тарелками. - Едем ко мне. Едем?

  - Ух, - ответил Бере.

  - Господа, - трактирщик будто вырос прямо из пола, - простите великодушно, но не позволите ли вызвать для вас экипаж? Мне кажется...

  - Нет! - взвизгнул Вестерик. - К демонам...ик...экипаж. Пошли, Бере! Где хозяин?

  - Я хозяин, с позволения вашей милости, - ответил трактирщик.

  - Еще... линвейна. Пять бутылок.

  - Виноват, ваша милость, еще десять гиней с вас.

  - Получи! - Вестерик запустил руку в кошель, сыпанул на столешницу горсть монет, и они раскатились по всему столу. - Линвейна!

  - Прикажете открыть?

  - Нет, с... собой.

  - "Дьявол, какой я пьяный! - подумал Бере, пытаясь встать из-за стола. - Давно я так не... напивался. Ч-черт!!!

  - Ах, ваша милость! - Трактирщик бросился к Бере, помогая ему встать.

  - Еще... линвейна, - потребовал Вестерик.

  - Да будет вам, ваша милость, - взмолился трактирщик. - Довольно вам. Дозвольте, экипаж вам доставлю. Зима на улице, замерзнете.

  - Вздор! - Вестерик подхватил Бере, покачнулся; трактирщик тут же помог вцепившимся друг в друга приятелям удержать равновесие. - Дозвольте, экипаж...

  - "Ой, как мне плохо! - подумал Бере. - Хорошо, что меня Фес не видит. И Эллина..."

  - Едем ко мне, - сказал Вестерик откуда-то издалека, будто в трубу прогудел. Бере хотел ответить, но уже не мог. Он полетел в ту самую трубу, из которой с ним говорил Роланд Вар Вестерик.

   ***********

   Более скверной вещи с ним не случалось уже много лет.

   Скелеты появились неожиданно - покрытые могильной землей, стучащие своими обнаженными мослами и оскалившиеся в вечной дьявольской ухмылке. Он пытался убегать от них, но они его все время догоняли и хватали костяными пальцами за руки, ноги, плечи, отчего по всему телу проходила волна ужасного озноба. Наконец, они загнали его в какой-то лабиринт, где не было ничего, кроме черно-белых стен, и самый рослый из скелетов, светя ему прямо в глаза факелом, заорал:

  - Беренсон! Беренсон, очнись!

   Бере закричал, открыл глаза и увидел, что темная фигура с факелом в руке нависла прямо над ним. Но это был не скелет. У человека с факелом было лицо, и Бере узнал его - это был Йенс де Кейзер.

  - А? - пробормотал Бере, закрывая ладонью глаза: свет факела был нестерпимо ярок, от него в воспаленной голове разлилась боль.

  - Что "а"? - Де Кейзер схватил его за ворот камзола свободной рукой: лицо начальника разведки перекосила злоба, глаза горели. - Очухался? Славно, очень славно!

  - Где я?

  - В полицейском участке.

  - Я что, спал?

  - Нет, кувыркался с дочкой императора! Где Вестерик?

  - Вестерик? - Бере посмотрел по сторонам. Де Кейзер сказал правду: такие обшарпанные, выкрашенные грязно-бурой краской стены и забранные решеткой окна могут быть только в полиции. - Черт, а где Вестерик?

  - Это я у тебя хочу спросить, идиот! Напился, сволочь.

  - Йенс, не ори. Голова... разламывается.

  - Где Вестерик? - Де Кейзер, продолжая светить факелом прямо в глаза, уселся на табурет, показав край кружевной ночной рубашки под темным плащом. - Говори!

  - Я... не знаю.

  - Дважды идиот! Трижды идиот! Пьяная обезьяна!

  - Мы пили в "Тигре и розе", - начал Бере, осекся и посмотрел на свои руки. - Почему я весь в грязи?

  - Знаешь, где тебя нашли? На городском кладбище, в пустой могиле. Можешь объяснить, как ты там оказался?

  - На кладбище? - Бере похолодел, вытер со лба разом и обильно выступивший ледяной пот. - Как я туда... попал?

  - Вот уж не знаю, - де Кейзер понемногу успокаивался. - Хвала Девяти, кладбищенский сторож заметил какой-то свет среди могил. Пошел посмотреть и увидел тебя в пустой могиле, отрытой для завтрашних похорон. Кто-то чуть не закопал тебя живьем.

  - А... зачем?

  - Это тебя надо спросить. Вестерик был с тобой?