Как только через браском я увидел, что Олаф с Герхардом сели в такси, и оно тронулось с места, мгновенно принялся добавлять последние штрихи, машинально ответив Лео сообщавшему уже известную мне информацию о скором прибытии пьяной парочки.

Я откинул грязную крышку контейнера, вытащил из него мешки с мусором и распотрошил их, щедро заваливая пол у входа и оставляя лишь довольно узкий проход ведущий к коридору и вплотную прилегающий к горшкам с искусственной зеленью. Несколькими размашистыми движениями налепил на бок контейнера яркие и флуоресцентные эмблемы различных форм. На каждой красочные надписи и девизы, столь популярные у местных подростков, что они лепят эти эмблемы куда только можно. Аналог граффити, но там надо уметь орудовать кистью, а с наклейками проще – содрал пленку и пришлепнул к стене.

Готово. Если они не желают пачкать обувь в подгнившем содержимом мусорного контейнера, им придется пройти по единственному свободному от грязи пути. Мимо меня. Вплотную. И по очереди. Если удивятся мусору на полу, то успокоятся когда заметят яркие наклейки прямо кричащие о хулиганистых подростках.

В быстром темпе заняв позицию, я вжался в стену и неподвижно замер. Толком ничего не видящий Лео молчал – это было заранее нами обговорено. Кроме экстренных предупреждений – ни звука.

Спустя несколько минут послышался надрывный звук разладившегося мотора, по стене и цветам скользнул тусклый свет единственно фары. Скрипнули тормоза, раздался сдавленный кашель, хлопающие звуки закрываемых дверей и дребезжащий голос:

– Прибыли. Всего хорошего, мистеры.

– Пока не уезжай и фары не вырубай – сквозь кашель произнес Олаф – Посвети.

– Конечно, мистер, конечно – отозвался таксист, для которого каждая утекшая зря капля электроэнергии означала денежные убытки. Но возражать он не собирался, ибо не собирался потерять еще и пару зубов.

– А черт! – раскачивающийся силуэт Олафа остановился в двух шагах от меня – Что за дерьмо?!

– Чертовы дети! – пробормотал Герхард – Уроды мелкие! Все сломают, опрокинут и везде налепят эти чертовы картинки! Стой, Олли! Не шагай по грязи, сдай чуть левее. Потом ботинки только выкидывать, да и комнаты провоняют этим дерьмом. Чертовы подростки!

Олли? Дружеское сокращение имени? Да какая мне разница! Быстрее!

– Вот та-а-ак… – глухо бормотал Герхард, осторожно подталкивая своего никакущего приятеля ко входу в ЖилМод.

Они еще и впритык друг к другу идут… не иначе подарок судьбы…

Дальше все произошло само собой. За ничтожные секунды.

Грузно шагающий вперед Олаф спотыкается и подается вперед. Следом за ним невольно потянулся Герхард, пытаясь удержать друга от падения на землю. Момента я не упустил. Электрошокер врезался тощему ублюдку точно в горло, щелканье кнопки и дернувшийся Герхард с хрипом оседает на землю, не сводя с меня дико выпученных ошарашенных глаз. Упавший рядом Олаф не успел даже понять, что происходит – жала шокера впились ему в жирный загривок и толстяк так и не встал. В быстром темпе я повторил разряд – для надежности – и рывком развернулся к Герхарду.

Упав на колено, выхватил нож и, перехватив рукоять обеими руками замер.

Так… так… теперь надо…

– Тим, бей! – пронзительно завопил в ухе голос Лео – Бей! Бе-е-ей!

А черт!

Коротко выдохнув, я вбил лезвие длинного ножа в грудь Герхарда, повел ножом внутри тела, расширяя рану. Резко выдернул оружие. И ударил еще раз – чуть выше раны от предыдущего удара. Выдернул. Не вставая развернулся к лежащему ничком Олафу и так же нанес ему два удара в спину, под левую лопатку. Все быстро. Мгновенно. Не давая себе время задуматься., не давая прислушаться к хрипам и стонам. Переживать буду потом.

– Повтори удары, Тим! Гарантия!

– Заткнись! – булькающим голосом попросил я и вновь взмахнул окровавленным ножом, вбивая лезвие в несопротивляющуюся плоть.

Лежащие на полу мужчины не шевелились.

Я выпрямился и, задрав голову к потолку, шумно выдохнул. Хорошо, что здесь темно. Хорошо, что я толком не вижу крови. Хорошо, что ни один из смертников не издал крика, мольбы или просьбы о пощаде. Были только сдавленные и быстро затихшие хрипы. И очень хорошо, что меня не тошнит. Трясет – да. Тошнит – нет.

– Ты сделал это, Тим. Сделал! – Лео ликовал так сильно, будто я только что закончил дико элитный колледж, а не убил двух человек.

До моего затуманенного сознания не сразу донесся сдавленный звук чьего-то плача. В испуге взглянул на лежащие у моих ног трупы и облегченно выдохнул – они не плакали. Лежали себе молча и неподвижно посреди мусора.

Обернулся. Держа в одной руке шокер, а в другой окровавленный нож, сделал несколько шагов к источнику звука. Электротакси по-прежнему стояло на месте. Фара горела, освещая место убийства. Чернокожий таксист сидел в салоне и плаксиво что-то бормотал себе под нос, ладонью поглаживая руль и приборную панель машины.

Прислушавшись, я уловил его слова, перемежаемые всхлипами и стонами:

– Милая моя, ну давай, родная, давай, красавица. Запусти мотор, запусти, пожалуйста,… ну же… давай, давай, милая.

– Привет, мужик – мой внезапно севший голос явно не привел таксиста в восторг – он дернулся так сильно, что ударился головой о крышу машины.

Несчастный перепуганный водитель даже на чернокожего больше не был похож – лицо посерело так сильно, что стало похоже на маску. Посмертную.

– Что, не включается, да?

– Не… не…

– Что?

– Пож… не…

– Я не понимаю.

– Не убивай! – разродился наконец-то таксист – Я ничего не видел! Клянусь! Вот, возьми деньги с карточки – там немного, но есть!

– Эй… – попытался, было, я вмешаться в монолог, но услышан не был.

– Я ничего не видел, брат! Я ничего не видел!

– Да не трону я тебя! Успокойся! – велел я – Хотел бы – убил бы. Успокойся. Ты мне другое скажи – попросил я, убирая нож в бедренный карман. Запачкал одежду кровью, но сейчас не до соблюдения чистоты.

– Ч-что? Брат! Правда, не убьешь?

– Правда. Почему ты не уехал понятно – машина не врубилась. А почему не убежал?

– Как ее бросить? – несколько успокоившийся чернокожий кивнул на приборную доску – Она не только меня одного кормит – всю семью. Да и остальным родственникам помогать приходится…

– Ясно – кивнул я – Кормилицу бросать нельзя.

Странно – таксисты народ бывалый. В темных коридорах чего только не творится. Если машина встала – руки в ноги и бежать! А этот странный какой-то…

– И одной ноги у меня нет. На одной-то ноге далеко не упрыгаешь, бро – признался таксист, скорей всего называя настоящую причину своего геройства – Ты как выскочишь! Шух! Шух! Бац! Бац! Два трупа! Я уж было подумал ты этот… ну…

– Кто?

– Ну… Электромаска который. Что на корабле черном прибыл и всех того… шокирует до полной уср…

– Нет. Не он – криво усмехнулся я – Как двигатель запустишь – уезжай. Ты меня не видел. Понял?

– Все понял! Никуда никого не подвозил, ничего и никого не видел! – часто закивал головой таксист.

– Нет – поморщился я, выводя на экран браскома заранее приготовленный номер коммуникатора – Джо… тебя ведь Джо зовут, да?

– Ага – покосился водила на свою нагрудную табличку – Джо.

– Так вот, Джо. Если кто спросит, то скажешь что привез их сюда, высадил и сразу уехал. А что потом случилось – ты не в курсе. Все, давай, чини свою тачку. И уезжай побыстрее, Джо. Мой тебе совет.

– Понял, брат – поспешно закивал таксист – Ни слова никому!

– Ага – машинально кивнул я, поправляя наушник – Если расскажешь их дружкам – я кивнул на трупы – То первое что они тебе предъявят так это бездействие. Почему мол не помог нашим братанам когда их убивали, почему сидел и ничего не делал? На досуге подумай над этим. А теперь катись, Джо. Налаживай тачку и уматывай. Добрый вечер!

Последнюю фразу я произнес уже не для таксиста, а для вышедшего на связь собеседника, чей номер я набрал через браском.

– Добрый вечер – сонным и явно недовольным голосом поздоровался со мной тот.