— Выбора у нас нет, — отрезал Толл. — Если Присцилла рассуждает верно, Куа действительно придется открыть водосток…

Все трое пристально посмотрели на железный люк, перекрывающий слив. В смутном зеленоватом свете они принялись, до рези в глазах, следить за его верхним краем, торчащим над водой. Люк оставался на месте.

— Двадцать минут до заката, — произнес Рик, облизнув пересохшие губы.

— Он должен скоро появиться, если вообще придет, — сказал профессор.

Широко распахнутыми глазами смотрели они на люк, зная, что от этого зависит их жизнь.

— Восемнадцать минут… — бормотал Рик, — пятнадцать…

— Кажется, дверца сдвинулась, — прошептала Присцилла.

Затаив дыхание, они смотрели во все глаза. Им показалось, что по темной поверхности воды пробежала легкая зыбь.

Через секунду это подтвердилось. Течение принялось тянуть их за ноги — вода начала уходить в слив. Через мгновение железная дверца бесшумно поднялась вверх, и они увидели черноту открывшегося отверстия.

Вода в шумом понеслась из подземелья вниз по тоннелю, и через несколько секунд от нее остались лишь мелкие лужицы на полу.

Рик взглянул на профессора. Тот кивнул.

— Сейчас! — сказал Толл. — Ищем, за что зацепиться. Если кого-нибудь засосет вместе с потоком в водослив…

Мужчины одновременно отскочили от верстака. Он с треском рухнул, отброшенный скопившейся за ним водой. Через мгновение подземелье превратилось в бурлящий водоворот, разметавший людей в разные стороны, как соломинки.

— Корни! — закричал Рик.

Одной рукой он обнимал Присциллу, отчаянно пытаясь бороться с неистовым потоком и удержать ее. Второй рукой Рик схватился за самый большой из кривых корней, свисающих с земляного потолка. Профессора снесло первой же волной к отверстию сливного тоннеля, но он услышал призыв Рика и тоже схватился за корень. Теперь все трое висели, качаясь и вертясь в быстром течении, будто полоски бумаги, приклеенные перед работающим электрическим вентилятором.

С первой нахлынувшей волной уровень воды поднялся почти до потолка. Затем постепенно снизился до глубины в полметра, позволив всем троим отпустить корни и спрыгнуть вниз. Наконец поток схлынул, освободив и подземелье, и примыкающие к нему водостоки. Рев воды в главном тоннеле, ведущем наружу, превратился в глухое бурление, а затем вовсе стих. По канавке в полу вновь бежал небольшой ручей.

Подземелье ожидало возвращения своего чудовищного хозяина, который тщательно, не жалея сил, вырыл в земле это тайное убежище, чтобы скрываться в нем от мира живых.

— Ляжем на пол и сделаем вид, будто у Куа все получилось, — сказал профессор. — Притворитесь мертвыми.

Все трое расположились на влажном полу в неловких безжизненных позах и стали ждать появления злого гения, заточившего их в подземелье. Пока они лежали там в зеленоватом свечении, с закрытыми глазами, с измученными и побледневшими от холода лицами, их было легко принять за мертвые тела, что они были вынуждены изображать.

Пребывание на полу и беспомощное ожидание прихода ужасного доктора Куа превратилось в едва переносимую муку.

Рик чувствовал, что его терпение тает с каждой секундой. Он еле сдерживался: хотелось вскочить на ноги и разразиться безумным воплем, положив конец напряженному ожиданию. Лежать вот так, просто лежать, огромным усилием воли превозмогая дрожь ужаса, крайнюю усталость и промозглый холод, чувствовать, как старое заросшее кладбище наверху словно давит на тебя, а доктор Куа все ближе и может подкрасться в любой момент, было пыткой более изощренной, чем раскаленные щипцы и дыба. Наконец, прерывая невыносимое, тревожное бездействие, из отверстия водостока донесся слабый, но пугающий запах.

За несколько секунд до того, как Рик услышал что-либо, его ноздри уловили смрад смерти, становящийся все сильнее и омерзительнее. Затем в мокром проходе раздался тихий звук, словно по тоннелю что-то волочили.

Рик потянулся и сжал предплечье Присциллы, лежавшей рядом, как сорванный цветок. Затем он расслабил руку и уронил ее на пол, ни на миг не прекращая наблюдать сквозь ресницы за входом в подземелье.

Глухой звук сделался стал громче. Это озадачило Рика. Казалось, по тоннелю с трудом полз кто-то больной или раненый. Потом появился Куа, и при взгляде на него Рика чуть не передернуло.

Вампир двигался очень медленно, но было понятно, что он торопился по мере своих сил. Куа будто частично парализовало, он волочил конечности, словно те были налиты свинцом. На бледном, порочном лице застыло изумленное выражение, глаза остекленели.

В душе Рика вспыхнула надежда: он догадался о причине вялых движений Куа и его неуклюжей, мучительной спешки. Удар пришелся в единственную уязвимую точку, неизбежное слабое место любого вампира. Не успев вернуться в подземное убежище, доктор Куа был застигнут рассветом и чуть не погиб под солнечными лучами!

Рик, затаив дыхание, следил за покалеченным врагом. И его надежда только крепла.

С трудом поднявшись на ноги, Куа тяжело застонал. Превозмогая себя, он все же встал почти прямо. Затем, едва взглянув на три распластанных на мокром полу тела, он заковылял к стене, куда схлынувшей водой прибило деревянный гроб.

То, что случилось дальше, было само по себе просто, однако до ужаса пугающе по своей отвратительной и кошмарной природе.

Доктор Куа поднял крышку гроба, опять издал стон и лег внутрь, словно в кровать. Крышка медленно опустилась и с тихим стуком закрыла его в гробу.

Ужасный Куа, дьявольски могущественный Куа погрузился в смертельный вампирский сон и попал к ним в руки!

С победным криком, пронзившим тишину подземелья, Рик вскочил на ноги и кинулся к жуткому ложу вампира. Профессор подбежал к гробу одновременно с ним, и они вместе принялись поднимать крышку.

Но крышка не сдвинулась под их пальцами!

Рик посмотрел на Толла.

И вновь они нагнулись, пытаясь открыть гроб. Крышка не шелохнулась.

Они собственными глазами видели, как она свободно опускалась на место. А до этого убедились, что внутри гроба нет никаких запоров, способных удерживать ее. Сделана она была из цельного куска дерева, но вряд ли весила более девяти килограммов. Однако они вдвоем никак не могли ее приподнять, будто она была отлита из свинца, а изнутри ее удерживали стальные зажимы!

— Мы побеждены… снова… — прерывисто сказал профессор. Он словно постарел за этот горький миг. — Опять! А я был так уверен…

— Мы обязательно вскроем эту проклятую штуковину! — рявкнул Рик. Он схватил железный прут и с размаху опустил его на гроб. От крышки отлетела мелкая щепка. И всё.

Рик занес прут для второго удара. Но через мгновение случилось нечто такое, что положило конец слабой надежде добраться до Куа в его неприступном, неуязвимом гробу.

Присцилла отскочила от мужчин, испуганно уставившись в выходное отверстие меньшего тоннеля. С ее бескровных губ срывался крик за криком.

Рик и профессор обернулись и тоже отпрянули.

Малый водосток заполняла шевелящаяся живая масса, то ли вымытая ливнем из промокшей земли, то ли призванная в бой, как армия, какой-то жуткой, отвратительной магией. Лава извивающихся червей! Водосток был забит ими!

Слепые, беспомощные, медлительные, они неспешными вздымающимися волнами заполняли подземелье. Через секунду они уже окружили гроб и теперь подбирались к ногам Рика, Толл а и Присциллы.

— Господи! — вырвалось у Рика. — Сморите, сколько их!

Всем представилась одна и та же картина. Второй потоп, гораздо ужаснее любого наплыва воды, медленно наполнял подземную западню, чтобы похоронить их под собой…

Не говоря ни слова, с выпученными от испуга глазами, все трое ринулись в нижний водосток, пробиваясь по нему на поверхность земли. Пока они, спотыкаясь и оскальзываясь, пробирались по сырому тоннелю, им не переставало мерещиться, что мягкие, беспомощные тельца продолжают падать на них с земляного потолка и извиваются под пальцами при кратком прикосновении к кирпичу стен…