Сара опустила руку, всего на долю. — Если это правда… — прошептала она. — Мой папа, моя мама… Я помню их. — Дуло пистолета снизилось еще на миллиметр. — Если она убила их… если бы она это сделала, то я хочу, я хочу…

— Я бы хотел мести, если бы я был тобой, — заметил Хэйкон.

Я застыла в середине шага.

Я была в ужасе. В совершенном ужасе. Но я посмотрела на маму, на папу, на Зака один последний, долгий взгляд, и я знала, что мне делать.

— Да, — я сказала Саре, — Ты должна хотеть отомстить. Я хочу мести тоже. — Я пристально посмотрела на нее, желая, чтобы она поняла. — Я хочу покончить с этим, со всем этим. Ты знаешь?

Сара посмотрела на меня, как будто я начала лаять. — Что?

Дерьмо. — Я имею в виду, попробуй посмотреть на это с моей точки зрения, — сказала я в отчаянии. — Мы можем получить то, что мы хотим. Лили убила твою семью, так что ты хочешь справедливости. Хотя я сделаю все, чтобы сохранить мою семью. Все что угодно. Посмотри на это моими глазами, и ты увидишь, что я имею в виду.

Я не смотрела больше на Сару. Я смотрела на Хэйкона. Хэйкон, стоя вне ее поля зрения, сбоку и чуть сзади; дёргал ружье в сторону, если бы только она могла увидеть.

— О, — Сара ахнула. Она замолчала на секунду. Мое сердце стучало в груди. Я почувствовала, что ей трудно глотать.

— Хорошо, — тихо сказала Сара.

Я бросила широкую Родословную, столь широкую, как я могла — не привлекая связи, но открыв ее. Я могла чувствовать вес оружия и ожог усталости в ее плече. Я видела свое лицо через ее глаза — дерьмо, я думала, что выглляжу лучше, но смотрелась, испуганной до смерти. И в то же самое время я видела Хэйкона, и я видела, что Сара видела, что я вижу Хэйкона, и я была Сарой, и Сара была мной.

Вместе, мы нацелились. Вместе, мы нажали на курок. И вместе, мы выстрелили Хэйкону прямо в сердце.

Глава 27

Не было боли. Не было и ничего другого. По правде, быть мертвой ничем не отличалось от того, как быть живым мертвецом.

Я посмотрела на себя. Вроде бы я не испарилась.

Как и Сара, по той же причине.

Черт возьми. Меня действительно нельзя было убить. Наша таинственная связь душ оградила нас от смерти моего прародителя…

И похоже, она защитила каждого вампира в этой комнате, потому что и они не исчезли.

Не исчез и Хэйкон.

Ох, чёрт.

— Ханти Джейн Грин, — проговорил Хэйкон, поднимаясь. В центре его рубашки зияла рана с обожжеными краями. Он посмотрел на меня взглядом, полным разочарования. Пуля вошла неглубоко. Он потер ткань, будто сметая крошки, и пуля упала на пол. — В самом деле? — говоря это, он расстегнул пуговицы рубашки и она упала на пол. — Ты и правда думала, я бы показался вам, если бы у вас был малейший шанс меня убить?

Защитный жилет покрывал его тело от шеи до талии. Идеально гладкие, закругленные пластины защищали его грудь. Они выглядели настолько прочными, что могли бы быть частью кормы космического корабля. Пожалуй, можно было выстрелить в него из гранатомета, и не осталось бы даже синяка.

— Мне больше тысячи лет, — повторил Хэйкон, встречаясь со мной взглядом. И хотя его лицо ничего не выражало, а голос был спокойней, чем когда либо, то, что я почувствовала сквозь Кровную линию заставило все внутри меня сжаться. — Ты действительно думала, что я буду настолько беспечным?

— Вообще-то, — неожиданно вставил Зак. Как и моим родителям, ему удалось ускользнуть от внимания Хэйкона. — Да. — Резким толчком ноги он ударил по аккуратно сложенной Вэном груде оружия.

Скрепки, колья и рисовые зерна — все это полетело в разные стороны. Вампиры, стоявшие рядом, автоматически двинулись за ними, оставляя мою семью без присмотра.

— Нет! — послышался вопль Хэйкона, но мой отец уже присоединился к Заку и бил по груде, посылая вампиров гнаться за ними, как собаку за мячиком. Мама схватила десяток ручек с полки и разбросала по полу. Двое вампиров столкнулись головами, ныряя за ними.

Вместе со всеми остальными я была сбита с ног без сил противостоять этому. — Беги! — прокричала я, при этом безумно хватая зерна риса, по одному за раз.

- Быстрее, уходите!

— Ханти Джейн Грин, — прорычал детский голос, и подняв глаза я оказалась нос к носу с Хэйконом. Он тоже стоял на четвереньках, собирая рис со бешеной скоростью — хотя, в отличие от меня, он похоже был вынужден выкладывать их в определенном порядке. Помимо его четких, сдержанных движений, его лицо было разгневанным, как у истеричного ребенка в супермаркете. — Я буду рассматривать это как измену.

— Несомненно, — ответила я. Это не имело значения. Моя семья могла спастись.

Но там было слишком много вампиров, движущихся слишком быстро. Уже почти всё было разобрано, и скрепки тоже скоро кончаться. Мама и папа изъли больше канцелярских принадлежностей, но с болью я поняла, что они, возможно, не могли устроить беспорядок из вещи быстрее, чем вампиры Хэйкона могли их собрать. И я помогала головорезам Хэйкона, не в силах остановить мою предательскую руку от сбора риса.

С визгом металла, весь стеллаж отошёл от стены. Я увидела как Эбен присел на верхней полке, он был на верху в сюртуке и хлопая глазами решительно заставляя себя ничего не собирать, а затем, с громким звуком, полки упали на землю, придавив двух вампиров и отправив бумагу в воздух.

— Всё было в алфавитном порядке! — Вампир взвыл от боли. В комнате разразилась безумная драка. Вампир сжимая в руке горсть маркеров заставил Хэйкона катиться кубарем. Это был чистый, прекрасный хаос.

— Бегите! — Я кричала снова. — Не ждите меня.

— Не будь глупой, — Мама сказала мне в ухо. Прежде чем я поняла, что происходит, её руки подняли меня за локти. — И прекрати борьбу!

Я закрыла глаза от звука падения рисовой приманки. Я не смогла бы отойти от них по своей воле… но я могла бы плестись, позволяя моим родителям вытащить меня. Мои каблуки были напротив ковра, когда они понесли меня с собой, я услышала еще один хлопок двери и почувствовала холодный воздух на моем лице. Я рисковала открывая глаза. Мы были под ночным небом, гремя, на похожей на металлическую гусеницу, пожарной лестнице. Зак поддерживал Сару, Ван, с выражением лица человека, который не мог поверить, что он делал, тащил Эбена через плечо.

— Я сейчас в порядке, — сказала я, мои собственные ноги уже были моими, когда мы добрались до подножия лестницы. Через темное пространство автостоянки, я могла видеть наш белый фургон светящиеся под фонарем, как маяк безопасности.

Окруженный темной формой по меньшей мере из двадцати вампиров.

— Мы отрезаны. — Я развернулась, отчаянно ища путь к отступлению. Я уже слышала крики на шведском в верхней части на пожарной лестнице.

— Берегись! — закричала Сара, указывая в сторону. Светящийся шар из серебрянного тумана стрелял по всему дальнему углу здания и сделал дугу по отношению к нам, как падающая звезда. Ван опустился на корточки в боевой стойке, хотя единственное оружие, что он имел это немного ошеломленный Эбен. Папа и я споткнулись друг о друга, он пытался встать передо мной, как только я попыталась встать перед ним.

Туман объединился перед моим лицом в небольшую, светящуюся, и безошибочно рыбную форму.

— Мозг? — Ртом, я выпустила предварительный стон, мои пальцы прошли прямо через эфирный плавник. Золотая рыбка подпрыгивала в воздухе, затем снова посмотрела на меня. Её свечение становилось ярче.

Белый фургон занесло за углом с визгом шин. На секунду я подумала, что это Ван, но, когда он развернулся и остановился перед нами, я увидела розовые наклейки цветов по бокам. Черная надпись под ними гордо провозглашала: ОГОРОДНЫЕ УСЛУГИ КВИНСИ.

— Ох. — Ван уронил Эбена с глухим стуком. Его лицо превратилось в лицо психопата, древние вампиры, и моя семья, и он, наконец, посмотрели на всё в ужасе. — Нет.

Со стороны водителя дверь отворилась. Рыжий мужчина высунулся к нам, узкие зеленые глаза искали в первую очередь Вана, а затем прошлись по остальным из нас. Его худое, обострённое лицо не предавало даже намека на удивление.