Композиции «Fools» и «No No N0» направлены против власть имущих, ведущих мир к ядерной катастрофе, против тех, по чьей вине на землю проливаются ядовитые дожди…

Должны ли мы позволять им дурачить себя?

— Нет, нет, нет!

Свободны ли мы?

— Нет, нет, нет!

Становится ли нам лучше?

— Нет, нет, нет!»

(«No No No»)

Одна из самых любимых песен Гиллана — «No One Саше»: «Мы с Роджером понимали: несмотря на то, что песни наши хороши, рано или поздно «лафа» закончится. Так все и произошло. Хотя я не отдавал себе отчета, насколько хорошо музыка DEEP PURPLE выдержит проверку временем. Так или иначе, во время написания «No One Саше» мне показалось интересным пофилософствовать на тему будущего, когда мы не будем популярными…»

Правда, в то время предположение о том, что DEEP PURPLE перестанут быть популярными, казалось поистине фантастическим — музыканты купались в лучах славы. Впрочем, успех им давался нелегко. Изнуряющие гастроли расшатывали здоровье. Гиллан нередко прикладывался к бутылке, считая, что алкоголь помогает ему «держать себя в руках». Случались забавные ситуации: «Играли мы как-то в зале «Concertgebouw» в Амстердаме (речь идет о концерте 2 января 1971 года, — прим. автора), а у меня было обострение хронического бронхита. Ну, чтобы к вечеру быть в голосе, я и «смазал горло» довольно большим количеством рома с колой. Конечно, я сильно «закосел», и не смог вовремя выйти на сцену. Группа уже начала играть, когда я только «выполз» из уборной. В этом зале было устроено так, что публике видно, кто спускается на сцену из гримерки по крутой и длинной лестнице. Как только я, раскачиваясь, вышел из двери, публика завизжала, но тут я поскользнулся и, кувыркаясь, слетел через все ступеньки вниз. По комическому совпадению, бокал с ромом, зажатый в руке, остался невредим! Увидев происходящее, и подумав, что это все часть шоу, фэны совсем ошалели».

Регулярное употребление алкоголя и жизнь «на колесах» с беспорядочным питанием не могли пройти бесследно. Во время американского тура 1971 года Гиллан стал чувствовать себя неважно, и его состояние ухудшалось с каждым днем. Дошло до того, что он едва не потерял сознание. «Я услышал голос Колина Харта (роуди DEEP PURPLE, — прим. автора): «Не волнуйся Иен, мы отвезем тебя в больницу. Странный у тебя цвет лица». В больнице сказали, что я очень болен, а диагноз был такой — гепатит. На мои попытки объяснить, что вечером нужно выходить на сцену, меня убедили — я могу умереть, хотя врачи вряд ли верили в возможность такого печального исхода. Зоу была рядом (Зоу Дин (Zoe Dean), девушка Иена, — прим. автора), и на мою просьбу купить билет на самолет, она сказала — в таком состоянии нельзя никуда ехать. Когда я посмотрел в зеркало, то понял, что доигрался — я был весь желтый, включая глаза».

Гиллана посадили на строгую диету и серьезно занялись лечением. Он с благодарностью вспоминает персонал больницы. Единственный, кто доставлял ему неприятные минуты, был неф-медбрат. Гиллану было непонятно, почему уколы нужно делать именно в 4 утра, и зачем тот ползает вокруг его кровати на коленях. Только когда состояние улучшилось, Иен увидел, что негр — карлик. Через 5 дней Иен решил вылететь в Англию, но ему сказали, что с таким цветом лица садиться в самолет нельзя — пассажиры взбунтуются. Однако мысленно Иен уже был дома. Так что он замотался шарфом, и Зоу отвезла его в аэропорт. Гиллан не помнит перелет из Чикаго в Лондон и смутно припоминает визит доктора в Hyde House, его лондонский дом.

Позже из газет Иен узнал, что из-за отмены американского тура DEEP PURPLE потеряли 200.000 долларов США. Во время болезни Гиллан попытался осмыслить события последних лет и впервые задумался о сольной карьере. Он был обижен на менеджеров, которые, по его мнению, не проявили никакого сострадания во время его болезни. Первое, что сделал Иен, став на ноги, — изготовил из японского дуба стол (он до сих пор стоит у него дома; мастерить разные поделки из дерева, ремонтировать старую мебель и изготавливать новую — хобби Гиллана).

Записанный в декабре 1971 года альбом Machine Head стал вершиной в творчестве DEEP PURPLE, а песня «Space Truckin’», завершающая эту пластинку, в шутливой форме рассказывает о претензиях группы на вселенскую славу: «Человек начал летать в космос, и картина космического путешествия была очень интригующей. В подростковом возрасте все читали научную фантастику, и мне казалось вполне естественным, что эта тематика отобразится в одной из наших песен. В США в то время был популярен танец «truckin’». Мне попалась на глаза статья на эту тему в каком-то глянцевом журнале, и там была фотография тощего чудака в больших, прямо-таки огромных ботинках. Собственно говоря, в глаза бросались только его нога и большой ботинок. Под фотографией была надпись: «Keep on truckin’» («Продожай танцевать truckin’») или типа того. Потом, на репетиции, когда было сыграно нечто подходящее, я подумал, что нужно написать песню о Млечном пути, о далеких планетах, о космическом путешествии».

Иен не согласен с теми, кто считает «Smoke On The Water» результатом труда одного Блэкмора: «Эта песня получила свое название и была закончена в самом конце сессии в Монтре. Мы увидели, что материала не хватает, и, к счастью, проверили, что там у нас в банке среди незаконченного материала (имеется в виду жестяная банка, где хранились рабочие ленты, — прим. автора). Однако на ленте не было вокальной партии, мелодии и слов — только прекрасный отрывок «бум-бум-бум» и простая аранжировка…»

На Machine Head не попала песня «When A Blind Man Cries» (она вышла позже на второй стороне сингла). Ритчи не жаловал эту композицию, и при нем группа не исполняла ее на концертах. Гиллан, который, напротив, очень любит эту песню, рассказывает, как был написан текст: «Как-то я задумался — все вокруг жалеют себя, постоянно на что-либо жалуются, всегда озабочены и пеняют на жизнь. В то же время люди, с которыми судьба обошлась действительно несправедливо: тяжелобольные, инвалиды — никогда не капризничают, у них есть какая-то внутренняя сила, они стыдятся жаловаться на судьбу. Однажды в разговоре я обронил фразу: «Когда слепой плачет», — и тут же до меня дошло, что я сморозил глупость, ибо люди с палочкой в руке, либо с псом-поводырем, которых мы встречаем на улице, вполне справляются со своими проблемами. Так что если ты сказал, что даже слепой заплакал, это значит только одно — ему действительно плохо. Основываясь на этом значении слов «когда слепой плачет» я и сочинил песню».

Менеджмент старался выжать из музыкантов по максимуму. Успех Machine Head, по их мнению, нужно было закрепить в ходе интенсивных концертных туров. Но Гиллана это не устраивало.

«Мы все еще оставались DEEP PURPLE, главной группой на гастролях, но уже появились трещины — как между мной и менеджерами, так и между музыкантами. Но главным был конфликт между мной и Ритчи. Он был самым влиятельным среди нас, с ним считались менеджеры, и я видел в этом проблему. Его растущий интерес к мистике (замки и все такое) плюс непоколебимая вера в главенствующую роль соло-гитары приводили к тому, что наши с ним взаимоотношения становились все более натянутыми. Добавьте к этому различия в нашем отношении к поклонникам… Я допускаю, что часто могу быть неуступчивым и упрямым, но я всего лишь хотел подать DEEP PURPLE на самом высшем уровне, а мы, как мне казалось, этого не делали. Полагаю, то же самое мог сказать и Ритчи, но мы смотрели на вещи совершенно по-разному.

Трудно выискать какую-нибудь искорку в том периоде моей жизни. Было так мало радостных минут! Мы крепко приросли к беговой дорожке. Движение вниз по спирали было уже очевидным, но никто этого почему-то не замечал, а если и замечал, то не придавал значения. Куда подевались улыбки, блеск в глазах? Куда делся дух рок-н-ролла? Я бы отдал все деньги, первоклассные отели, лимузины, личных помощников за всего лишь одно выступление в каком-нибудь небольшом клубе или пабе!»