Я должен был бы догадаться, что Лугард тоже вступит в контакт с пришельцами; зная его отношение к ним, я удивился, обнаружив на посадочной площадке Батта незнакомый флиттер, когда как-то утром привёл туда свой хоппер. Я прилетел один, чему впоследствии порадовался: если бы у происшедшего были свидетели…

Лугард стоял у входа в Батт, но не с дудочкой в руке; стоял он лицом к двум незнакомцам, одна рука в непосредственной близости к оружию, не похожему на привычный мне станнер.

Незнакомцы были одеты в потрёпанные форменные кители; глубокий загар свидетельствовал о долгом пребывании в открытом космосе; руки они держали на виду, явно не желая встревожить Лугарда. Я порылся в боковом углублении хоппера и извлёк станнер. Держа его в руке, выбрался из кабины и неслышно двинулся вперёд. Но Лугард заметил меня.

— Желаю хорошо погостить! — приветствовал он меня, как принято на Бельтане.

— Ясного солнца и хорошего дня! — столь же традиционно ответил я.

Незнакомцы разом повернулись. Я ожидал увидеть оружие, но их руки оставались пустыми. Они смотрели на меня ничего не выражающими глазами. Но, однако, я был уверен, что теперь они узнают меня повсюду. Сейчас же они пытались решить, какое отношение я имею к Лугарду.

— Нет, господа, — обратился к ним Лугард. — Мне не нужна помощь в работе. И наблюдатели мне тоже не нужны.

Незнакомец повыше пожал плечами.

— Мы только предложили, — сказал он. — Хотели помочь ветерану… надо помогать друг другу…

— К сожалению… нет! — голос Лугарда звучал холодно и категорично.

Незнакомцы повернулись и пошли, не оглядываясь. Я по-прежнему держал станнер наготове. До сих пор мне не приходилось пускать его в ход, защищаясь. Но, глядя на садившихся в флиттер, я испытывал неприятный холодок за лопатками. С детства меня учили не прибегать к насилию, но поколения предков, живших в мире войн, дали о себе знать.

— Что им было нужно? — спросил я, когда флиттер взмыл в воздух, подняв тучу песка.

— Говорят, хотели наняться на работу, — пальцы Лугарда обхватили рукоятку оружия. Лицо его было неподвижно. — Конечно, они слышали о сокровищах…

— Они могут вернуться с подкреплением? А вы здесь один…

Лугард рассмеялся:

— Это крепость сил безопасности. Я могу активировать защиту, и никто не прорвётся. Нет, это была… покупка. И всё же, Вир, когда Комитет пригласил беженцев, он открыл дверь несчастьям, хотя этому и не верит. А теперь… чем могу быть полезен?

Я вспомнил свою новость.

— Мне дают назначение — в заповеднике Анлав.

— Когда?

— В следующем месяце.

Мне показалось, что он вздрогнул, услышав о моей радости. Может, боялся этого? Но почему? Он знал, что это единственное интересовавшее меня занятие на Бельтане. Меня не отфутболивают, не напоминают об отсутствии должной подготовки — и всё благодаря моей настойчивости.

— В следующем месяце, — повторил он. — Значит, после Крещения. А если мы отметим Крещение небольшим праздником? Все Бродяги и Аннет, если она сможет прийти. Попроси её, Вир. Я близок к открытию. Мы и это отметим.

Меня его слова ошеломили. Он был уверен в успехе, и я почувствовал возбуждение от близости клада. Некоторое время мы вместе занимались новой машиной, предназначенной для перевозки припасов. Лугард считал, что её можно приспособить для уборки обломков из пещеры, которую он начал раскапывать.

Вернувшись в Кинвет, я опять увидел во дворе множество машин. Они разлетались, а Аренс нетерпеливо занял место за рулём моего хоппера, чуть не вытолкнув меня, и тут же взлетел. Я поискал Аннет. Она, как ни странно, не была занята домашним хозяйством, а с озабоченным лицом смотрела в окно на улетающего отца.

— Что случилось?

— На орбите появились ещё два корабля. Говорят, хотят присоединиться к беженцам… будто бы им обещали тут место.

— Я думал, договор касался только одного корабля.

— Они говорят, что это ошибка, что договор касался их всех. Комитет собирается на переговоры с их представителями. Они прилетают в спасательной шлюпке.

Я вспомнил о предостережении Лугарда, которым так пренебрегли, о незнакомцах в Батте, о беззащитном порте. Ощущение опасности, испытанное в Батте, вернулось. Знал ли об этом Лугард? И как защитить людей, которые сами не хотят защищаться?

— Доктор Корсон считает их требования вполне разумными, — продолжала Аннет. — В конце концов они просто хотят быть со своими друзьями. Возможно, это просто недоразумение. Но будет общее голосование. А что об этом думает Грисс?

Я рассказал ей о приглашении, она кивнула:

— Мы можем пойти. Все будут заняты голосованием, им не до нас. Если он что-то найдет и мы увидим первыми!..

Она больше не вспоминала о беженцах, как будто сознательно избегала неприятного разговора. Но я знал, что мы оба о них помним.

Было решено провести общее голосование. Значит, всё взрослое население Кинвета и остальных посёлков соберётся в порту. Поэтому Аренс и родители остальных Бродяг обрадовались нашей поездке в Батт. Я слышал, что мнения по поводу беженцев разделились, предстоял спор. Вероятно, наиболее бдительные члены Комитета вспомнили предостережение Лугарда. Конечно, порт когда-то имел защитные устройства, но долгие годы на них никто не обращал внимания, и что с ними теперь… И сможет ли оживить их горстка вернувшихся с войны ветеранов?

На третий день Крещения весь отряд Бродяг двинулся в путь: Дагни и Дайнан Норкоты, Гита, Сабиан Дрекс, Эмрис Джесом, Айфорс Джулиан, Прита, Тед и, конечно, Аннет. Предстояло путешествие в лавовую страну, поэтому все захватили походные рюкзаки, хоппер был перегружен, и нам пришлось продвигаться осторожно, часто останавливаясь. Поэтому мы добрались до Батта только около девяти.

Лугард ожидал нас, сидя за рулём старой боевой машины. Оставив нас разгружать хоппер, он отошёл в крепость. Вернувшись, с грохотом захлопнул дверь; я успел заметить, как он прячет в карман металлическую пластинку с кодом. Значит, он считает, что во время нашего отсутствия тут могут появиться посетители? Я не удивился этим предосторожностям.

Взрослые вряд ли поместились бы в машине, но дети расселись относительно удобно. Аннет сидела рядом с Лугардом, остальные теснились среди рюкзаков и разных ящиков. Я осмотрелся в поисках оружия. Его не было. Если Лугард и прихватил его, то куда-то запрятал.

Углубляясь в пересечённую местность под палящим солнцем, мы были вынуждены надеть тёмные очки: лавовые склоны вокруг ослепительно сверкали. Тропа, по которой мы двигались, извивалась в поисках прохода. Я подумал, что Лугард неоднократно бывал здесь, хотя нас он взял с собой впервые. Царапины на скалах по бокам свидетельствовали о том, что тут проходили большие машины, гораздо больше, чем наша или экскаватор, который приводил в порядок Лугард. По поведению Лугарда было видно, что он, хоть и высказался весьма неопределённо, был уверен, что отыщет ледяную пещеру.

Мы двигались по неровной дороге с максимальной скоростью, на какую только можно решиться в такой местности. Миновали не одно отверстие в лаве. Дважды пересекали лавовые мосты. Тут и там виднелись пятна лишайников и мхов. Мы сделали так много поворотов, что не будь в машине компаса, я не мог бы сказать, где теперь Батт — позади нас или впереди. Такой обманчивой местности я никогда не встречал на Бельтане — будто нарочно нагромоздили множество потоков, конусов, кратеров, чтобы обмануть глаз и чувство направления.

Трудно было судить и о времени. Казалось, мы уже очень давно движемся по этой раскалённой местности под ярким солнцем. Но, взглянув на часы, я обнаружил, что в пути мы находимся менее часа. Никаких животных мы не встретили. Впрочем, скрежет наших гусениц распугает любую живность.

Наконец мы обогнули обрушившийся конус высотой в холм и увидели, что след ведёт прямо к пещере. Над входом виднелся остов крана. Лугард затормозил рядом со входом.

Указав на небольшую платформу, он предложил мне и Теду первыми спуститься вниз, пока он будет управлять подъемником.