В 1238–1239 гг. Алания подвергается разгрому со стороны монгол. Уцелевшие аланы заперты в горах, где большая их часть вымирает от голода.

Фламандский путешественник Г. Рубрук, посетивший Кавказ в 1254 г., писал: «Аланы на этих горах все еще не покорены, так что из каждого десятка людей Сартаха (сына Батыя) двоим надлежало караулить горные ущелья, чтобы аланы не выходили из гор».[163]

Предгорные равнины, закрытые Терским, Сунженским и Качкалыковским хребтами от зимних буранов, стали зимними пастбищами татарских стад. В Эльхотовском ущелье, на Тереке, на месте аланского городища Верхний Джулат, находилась ставка золотоордынского хана — Татартуп.

В конце XIV в. Тамерлан, во время борьбы с Золотой Ордой, нанес еще один сокрушительный удар по аланам, преследуя их в горах и подвергая уничтожению. Лишь небольшая часть алан уцелела в горных верховьях Кубани и в Приэльбрусье.

Нашествия татаро-монголов и узбеков Тамерлана капитально изменили этническую карту Кавказа.

С ослаблением Золотой Орды на Северном Кавказе началась экспансия адыгов (черкесов).

Адыги вытесняют татар из района Пятигорья и запирают тюркское племя балкар в горных ущельях под Эльбрусом. Вскоре адыги-кабардинцы господствуют над всей западной частью Терского края. В восточной части края кочует племя кумык («степные люди») — один из осколков Золотой Орды.

Со временем Кабарда разделилась на Большую, к югу от течения Малки, и Малую, занимавшую западную часть Терского хребта. Особенностью кабардинцев, как, впрочем, и остальных адыгских племен, была кастовая иерархичность. В верхней части иерархии находились князья, за ними следовали три благородные касты (уорки или уздени), внизу находились четыре полурабские и рабские касты.

Вскоре после взятия русскими войсками Казани, в ноябре 1552 г., в Москву прибыли князья Жанейских и Пятигорских «черкасов» (т. е. черкесов) и присягнули царю Ивану Васильевичу.

Царь Иван направил к черкесам посла Андрея Щепотева, чтобы тот на месте получил присягу на подданство. В августе 1555 г. Щепотев возвратился в Москву с известием, что черкесы дали присягу «всею землею».

В то время адыги являлись христианами — христианство перешло к ним, очевидно, от алан, хотя и сочеталось с языческими верованиями.

Вслед за покорением Казанского и Астраханского царств увеличивается и русское население на Тереке. К гребенским казакам, выходцам из Рязанского края, добавляются казаки с Волги.

Одновременно с походом Д. Вишневецкого (литовского князя на московской службе) на Крым в октябре 1556 г. пятигорские черкесы, перешедшие в российское подданство, взяли крымскую крепость Темрюк на Тамани.

В 1557 г. российское подданство принимает группа кабардинских властителей. Прибывшие в Москву послы князей Темрюка и Тазрюта «бьют челом» Ивану IV, прося, чтобы царь оберегал их как собственных подданных от всех противников.

«Черкасы пятигорские многие» двинулись, совместно с русскими войсками, против Ливонского ордена в 1558 г.

Вскоре были посланы на Терек государевы люди — дети боярские, стрельцы, служилые казаки. В 1559 г. они помогают кабардинцам обороняться от кумык. Годом позже воевода Иван Черемисинов с русско-кабардинским войском идет в поход на шамхала Тарковского.[164]

Шамхальство было крупным государством, занимавшим северную часть Дагестана; оно находилось в зависимости от Османской империи и поставляло рабов, в первую очередь кабардинцев, на османский рынок.

Войско под командованием Черемисинова разгромило шамхала Чулана и сожгло Тарки.[165]

Царь Иван после смерти своей супруги Анастасии Романовны женился в 1561 г. на дочери влиятельного кабардинского князя Темрюка Айдаровича.

К началу XVI в. относится формирование русских казачьих сообществ в восточной части Северного Кавказа.

Терский атаман Караулов, пользовавшийся устными преданиями, писал в своей книге, что в 1520-х гг. рязанские казаки прошли Доном к «переволоке» на Волгу (в районе будущего Царицына), спустились в Каспий, оттуда вошли в устье Терека, затем поднялись на 150 верст вверх по реке.

Русские поселенцы осели на Терско-Сунженских возвышенностях, на гребне Терского хребта между правым берегом Терека и левым берегом нижней Сунжи — отсюда происходит название «гребенские казаки».[166]

Особенности терского говора также указывают на происхождение первоначальных русских обитателей Сунжи и Терека из южной части Рязанского края.

Селились русские на правом берегу Сунжи возле того места, где три века спустя возникнет город Грозный, а также у впадения в нее Аргуна. Существовали поселения гребенских казаков на р. Баас, Хулхулау, Сулак, в среднем течении Сунжи и Аргуна, на Тереке ниже впадения Сунжи.

В 1554 г. группа казаков, которая пришла с Волги и учинила на каспийских берегах «многая персиянам грабительства», поселилась на реке Акташ в городке, именуемом Андреева Деревня.

Стоит упомянуть, что это было время достаточно благоприятное с точки зрения окружения для гребенских и терских казаков.

И Терек, и Сунжа тогда были гораздо многоводнее, чем теперь, и использовались купцами, которые доставляли товары из Азова в Дербент и Шемаху.

Гребенцы держали на переправах через Сунжу, а также у входов на горные перевалы свои заставы, собирая, естественно, «дани-выходцы» с купцов, сопровождая торговые караваны и отбивая нападения на них разбойного люда, приходящего с гор и степей.

На Тереке с казаками соседствовали православные кабардинцы, присягнувшие русскому царю.

Когда в 1552 г. 150 знатных кабардинцев («пятигорских черкас») явились в Москву просить русского подданства, с ними прибыла и станица гребенских казаков. Царь Иван принял их на службу.

В1563 г. на помощь кабардинскому князю Темрюку Айдаровичу был послан из Астрахани воевода Плещеев, а «с ним стрельцов 500 человек, да 5 атаманов, а казаков с ними 500 человек…»[167]

Русские ратники поставили крепость на правом берегу Терека, на аланском городище Нижний Джулат (близ современного города Майский). Назвалась она Терки.[168]

В1567 г. «князья Андрей Бабичев и Петр Протасьев со многими людьми, пушками и пищалями» построили около устья Сунжи еще одну крепость, обозначаемую на исторических картах как Сунженский городок. Встала она на пути между Крымом и Дербентом, что, естественно, не понравилось крымцам.

Когда турки и крымцы возвращались в 1569 г. из похода на Астрахань, то гребенцы и кабардинцы изрядно потрепали вражеское войско в степи. Не только голод, но и эти нападения стали причиной того, что из янычар домой не вернулся почти никто.[169]

В 1569 г. казаки с реки Акташ во главе с атаманом Шадрою перешли на Терек, где поставили городок Шадрин.[170]

В 1571 г. крепость Терки была оставлена стрельцами, однако еще какое-то время использовалась союзными Москве кабардинцами и гребенскими казаками.

Воевода Лукьян Новосильцев в 1577 г. переставил крепость в устье Сунжи на новое место. В гарнизоне ее состояли терские служилые казаки, а также принятые на службу «новокрещены». В это время документами отмечено участие терцев в столкновении с крымцами на Сунже.[171]

С этого года считается старшинство Терского казачьего войска. Пять сотен казаков начали получать из казны жалованье.[172]

Казаки ездили за ним зимой в Москву, царь принимал терцев, дарил им подарки, серебро и меха.