- У нас все произошло с точностью до наоборот. Да и как можно быть более приспособляемым без рук?

- А как можно выжить такими неповоротливым, как вы?

- Хватит! – Кошке надоело слушать перепалку между представителями разных видов. – Сейчас оба вымрете, как лишняя ветвь эволюции.

Мы со змеем замолкли. Со стороны моря приближалась стена дождя.

- Быстрее в лес! – Предложил я и первым направился под его сень.

Змей, ловко извиваясь, полз рядом со мной, только кошка почему-то медлила.

- Давай за нами, кис-кис! – Последнее сорвалось автоматически.

- Идите, я вас догоню. – Крикнула кошка. – Мне надо…, в песочек.

- Да уж, некоторые вещи эволюции не подвластны. – Произнес я, укрывшись под деревом с широкими длинными листьями, похожими на пальмовые.

- А что она имела ввиду? – Змей не понял, про песочек.

- Это наши млекопитающие секреты. – Уклончиво ответил я, не желая распространяться перед пресмыкающимся о своей физиологии.

Громыхнул гром и сразу полил дождь. Лес зашумел под его тугими струями. Кошка забежала под дерево, полностью промокшая. Она зябко передернула всем телом, обдав нас брызгами. В воздухе запахло мокрой шерстью.

Дождь лил полчаса и кажется, совсем не собирался заканчиваться. Под наше укрытие потекли ручьи, не успевающие просачиваться в песок. Змей забрался на ствол дерева, обернулся вокруг него и замер, наслаждаясь сухостью и комфортом. Мне пришлось найти поваленный ствол и забраться на него, чтобы не намочить ноги.

- Давай тоже. – Предложил я кошке, стесняющейся занять место рядом со мной.

Она грациозно расположилась рядом, усевшись по-кошачьему. Я посмотрел на ее шерсть в мокрых сосульках и улыбнулся.

- Что? – Поинтересовалась она.

- Ничего. – На самом деле, я подумал про «мокрую киску», но мои идиомы вряд ли были бы ей понятны. Потом решил предложить ей снять одежду и просушить, но постеснялся. С одной стороны, у нее была шерсть, прикрывающая наготу, но с другой, она, как разумная женщина должна была иметь стыдливость. Почему-то я был уверен, что это качество у нее есть обязательно. – Не скажешь, у вас в домах мыши водятся?

- Мыши? – Вопрос ее удивил. – Некоторые держат, декоративных. Почему спросил?

- Ну, у нас кошки охотятся на мышей.

- Как охотятся? Как на дичь?

- Да, как на дичь. Мы, люди, держим кошек в доме, чтобы они ловили мышей…

- Замолчи! Не желаю слушать этот бред. Кошки охотятся на мышей? Какая глупость.

- Совсем не глупость. Кошки и собаки, первые животные, которых приручил человек. Уже тысячи лет…

- Ненавижу собак. Самые тупые существа.

- Ладно, я понял. Больше никаких аналогий.

Я замолчал, но меня хватило только на одну минуту. – А мокрую шёрстку вы сушите феном?

- Не знаю, что это, обычно полотенцем, а потом электрическим теплоизлучателем.

- Думаю, что это одно и то же. Скажи-ка, мы такие разные, а понимаем друг друга и живем, по ходу, одинаково.

- Мне сказали, те люди с которыми я попала в Транзабар, что это эффект такой, как только мы попадаем из нашего мира, срабатывает какая-то древняя память и мы все начинаем разговаривать на одном языке.

- Мне ничего такого не говорили. А тебе, змей, говорили что-нибудь про язык?

- Не-а. Я спал.

- Тоже мне, спящий красавец.

- Я сплю, когда надо беречь силы. Вот вы устанете, а я буду еще бодр.

- Мы уже это слышали. Ваш пресмыкающийся Дарвин, видимо, на этом всю свою теорию происхождения видов и построил. У нас говорят, труд превратил обезьяну в человека, а у вас, наверное, так говорят про сон?

- Почти. У нас есть такое понятие – осознанный отдых, состояние, когда мы сыты, устроены в бытовом смысле, то есть не испытываем никакой нужды в данный момент. В отличие от животных, в это время можем предаваться размышлениям, развивающим наши умственные способности. Много тысяч лет тому назад произошло ответвление думающего существа от недумающего.

- И о чем ты думал, пока мы считали тебя спящим?

- Каким может быть доминирующий разумный вид в этом мире.

- Придумал?

- Еще нет.

- Впервые в жизни мне хочется, чтобы это были травоядные. – Произнесла кошка. – Тупые, но добрые.

- Возможно, они нас не съедят, но могут отомстить за свой страх перед хищниками. Почему-то я уверен, что у травоядных сильно развит религиозный фанатизм. Они же стадные, им нужна какая-то идея для объединения. Для чего-то сложного, они слишком тупы. Не, я против травоядных, только если это не карликовые единороги, какающие радугой. Эти за мир. – Мне, почему-то, под понятием разумные травоядные на ум приходили только стада баранов.

- Птицы тоже не вариант, мы тут все под их вид не подходим. – Решила кошка. – Кто еще?

- Рыбы. – Едва слышно буркнул змей.

- Рыбы? – В один голос переспросили мы с кошкой.

- Не могу себе такое представить. – Призналась хищница.

- Я тоже. Никаких предпосылок у них для этого нет. – Заключил я. – Ни рук, ни речи, вообще ничего.

- Я ведь просто так сказал, для примера.

- Да, от жареной рыбки я бы не отказалась. – Кошка облизала розовым языком свою мордочку.

- Как я тебя понимаю. – Мой желудок солидарно заурчал.

- Главное, кто бы тут ни доминировал свои интеллектом, чтобы они не вели войну. – Изрек мысль меланхоличный змей.

- Точно. Когда война под раздачу попасть, раз плюнуть.

В небе, прямо над головой сильно, громыхнуло. Вся наша троица рефлекторно дернулась, а змей, так почти сполз с дерева. Мне показалось, что он хочет спрятаться под нами.

- Ты чего, грома испугался? – Спросил я.

- С детства взрывов боюсь, а тут, как раз про войну подумал. Совпало.

Гром, по-видимому, предвосхищал начало дождя и его конец. Шум дождя затих мгновенно, будто его отключили. Между деревьев, журча, к морю бежали ручьи. Их силы хватило еще на пару минут. Вода быстро впиталась в песок.

- Надо бы осмотреться? – Предложил я, пробуя носком ботинка землю.

Я подумал, что она может стать зыбкой, но дождь наоборот, уплотнил ее.

- У нас не принято ползать по мокрому. – Сообщил змей. – Через воду передаются всякие болезни, чешуя может слезть или волдыри пойти под ней. Климат у нас сухой, нет природной устойчивости.

- А сдается мне, ты вот так завуалировано просишься на ручки. – Решил я. – В тебе полцентнера. Ты же не дамская сумочка, чтобы носить тебя через плечо. Хотя..., сумочек из тебя можно было бы пошить.

- Друзья. – Подала голос кошка, пушащая лапой подсыхающую шерсть на теле. – А почему мы до сих пор не представились. Как-то неловко обращаться без имени.

- Действительно. – Согласился я. – Меня зовут Жорж. Можно добавить Землянский, потому что мой мир называется Земля, но это необязательно.

- Меня зовут Олеляу. – Последний звук она произнесла грассирующим мурлыканьем.

- Я так и думал, что имя у тебя будет звучать по-кошачьи. – Признался я. – Вот у меня кошка была… - Я натолкнулся на немигающий взгляд желтых глаз. – Прости. У меня о ней только хорошие воспоминания остались.

- А меня зовут Аанташшш. – Змей учтиво кивнул головой, совсем по-человечески.

- Анташ – монтаж. Легко запомнить. Очень приятно. Вот мы и перезнакомились. Жорж, Оля и Антошка.

- Нет, если хочешь кратко, то лучше произносить второй слог, Ляу. Оле – это моя бабушка. Широких ей веток в вечном лесу.

- Ага, Ляу, так Ляу, почти что мяу.

- А меня зови Антош. То имя, которое ты произнес, режет слух.

- Ладно, Жорж никому не режет?

Антош и Ляу ответили, что не режет.

- Ну, банда нетрадиционной эволюционной ориентации, хватит сидеть на одном месте, пора бы и осмотреться, что за «Последний герой» нам устроили гостеприимные власти Транзабара. Вы, кстати, не против, если командовать парадом буду я? – Я хлопнул в ладоши и замер, ожидая реакции коллектива.

- Кто из нас командир, покажет чрезвычайная ситуация. – Ляу дала понять, что мой авторитет еще не признан.