Для нее он был гигантом, с плечами шириной с Крест и никогда не дрожащими руками. Он брал её на руки, подбрасывал в небо и всегда ловил.

Эти самые руки вытаскивали из океана сети, полные рыбой и устанавливали лучшие ловушки. Вместе они счёсывали с её глаз волосы, такие же светлые как у него – и они создавали самые красивые песни гагары, что она слышала.

Такие правдоподобные, что ты обязательно спутаешь с настоящей птицей.

– Представь, что держишь в руках птицу. Птенца гагары. Ладони сверни в форме чашки и потом сгибай большие пальцы.

Но она была еще такой маленькой, со слабой координацией и тем более терпением. Солнце садилось. Отец посадил её на плечи и пошёл к месту, где их ждала мать. Мама шла с Бри домой, а отец возвращался к берегу.

Это был последний раз, когда Бри видела его.

Той зимой ей исполнилось три, и она всё забыла о пении гагар. Так продолжалось пока она не услышала свист Коннера, пытавшегося научить Лока издавать пение гагары. Тогда она вспомнила.

Она проводила в то время каждый вечер обучаясь. Она отказалась от помощи Коннера и Лока. Она просто сидела на пристани, где раньше сидела с отцом, пока не удалось издать тонкий свист – сначала посредственный, но в конце концов убедительный, или даже идеальный свист.

Бри сидела там же и делала то же самое. Гагары пели вместе с ней некоторое время, пока не скрылось солнце и не стемнело. Бри повернулась спиной к берегу.

Она шла к городу с давящим ощущением в животе. Пару бабочек все еще были там, только сейчас они причиняли боль.

Когда она вошла в деревню, Бри разглядела Лока на противоположном краю города. Он шел в лес. Кто-то был с ним. Несс.

Бри пробежала пару шагов вперёд.

– Лок, – прошептала она, но так тихо, что он не услышал. Так тихо, что никто бы не услышал. Они скрылись до того, как первый всхлип вырвался изо рта Бри, до того как она заметила, что она видела.

Она направилась домой, рухнула на кровать и никак не могла унять быстротекущие слёзы.

– Бри? – спросил Хит в темноте. – Что случилось?

– Ничего, – пробормотала она.

– Ты врешь.

Идиотка. Всего лишь одна из его девушек. Я – одна из его девушек.

Хит дрожал, несмотря на вечернюю жару.

– Мне не становится лучше, Бри. Моя нога.

Она восстановила дыхание, запретила себе реветь. Слезы прекратились. Причиной был Хит.

Нет никаких проблем. Нет никакой боли. Бри скатилась с кровати.

– Двигайся, малой.

Хит подвинулся и Бри легла рядом с ним. Сухие листья и трава в матрасе зашуршали, когда она легла.

Повязка Хита царапалась о её колено. Она была влажней, чем вчера.

– Воробей сказала, что больше ничем не может помочь, что все зависит от крови, чтобы бы это ни значило. – На мгновение он замолчал. – Она думала я сплю, когда говорила это маме, но я слышал. – Еще одна продолжительная пауза. – Бри, я умру?

– Нет, – ответила она. – Конечно, нет.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что я не допущу этого.

– Некоторые вещи нельзя контролировать. Например, Похищение.

Бри с дрожью выдохнула.

– Я втянула тебя в это и я же тебя вытащу. Это обещание.

– Я никогда не винил тебя, ты же знаешь. – Он повернул голову к ней. – Нисколечко.

– Я обещаю, – повторила Бри. – Я обещаю, я всё исправлю.

Глава восьмая

На следующее утро Воробей была в хижине, когда Бри охотилась. Врач стояла возле постели Хита, держала Челси за руки и успокаивающе похлопывала. Сочувствие.

Мне жаль вашей утрате. Как будто уже все кончено. А может быть уже и да. Повязка была пропитана гноем и кровью. Мухи жужжали вокруг Хита, будто он их добыча.

Лок уйдет в полночь на следующий день, и было очень и очень похоже, что Хит уйдет раньше него.

В конце концов все умирают.

Бри крепко сжала рогатку и пошагала быстрей. Она не может потерять их обоих одновременно – Лока и Хита. Не может.

Перед озером она замедлила шаг и стала подкрадываться. От ветра шуршали листья. На руках поднялись волосы. Несмотря на изнуряющую жару, прохлада распространилась по всему телу.

Птица была там. Она была уверена в этом. Бри вставила камень в рогатку и осторожно шагала. Через упавшее бревно. Выбирая вместо сухого камня покрытый мхом. Тихо и незаметно.

У подножия дерева она выглянула из-за ствола.

И там, на отмели, не дальше броска камня, была цапля. Такая красивая, безупречная, потрясающая цапля.

Она стояла на тонких ногах как грациозный караульный, с расширенной шеей и крыльями по швам. Ее клюв дёрнулся, затем погрузился в воду, вытаскивая маленькую лягушку.

Медленно и осторожно Бри двигалась к высоким зарослям камыша позади дерева.

Пальцы чесались запустить камень. Сердце колотилось.

Она встала, только когда цапля приметила другую отмель. Бри прицелилась, когда подул бриз, чтобы шорох одежды и звук растяжки рогатки заглушил шелест камыша.

Птица расправила крылья, чтобы улететь и Бри запустила камень.

Она надеялась попасть в голову, но попала в тело. Птица завизжала, махая сломанным и беспомощным крылом. Бри бросилась к отмели, схватила птицу за шею и скрутила ей лапы. Её мелкие глаза потускнели.

Бри выкарабкалась из воды и положила птицу на берег. Она была больше, чем казалась при выслеживании или в полёте.

Белые перья покрывали живот и сдавленную шею, но на спине и крыльях оперение темнело, словно море перед бурей – солёное, серое и величественное.

Темнее серого, почти черное оперение вокруг глаз, отступало к макушке черепа, как военная раскраска.

Бри выжала штаны и забросила птицу на плечо. Шея цапли шлепалась, а ноги болтались. Выглядело очень забавно и так трогательно.

Бри мчалась в город на головокружительной скорости, удивляясь, как мало весит мёртвая птица. Живой её рост был выше пупка Бри, с расправленными крыльями шире, чем рост Бри, но в руках была легче двух кроликов, которых она вытащила вчера из ловушек.

"Надеюсь тяжелая," – подумала Бри, но птица не весила ничего.

Задолго до дома Мии, Бри подумала, что нет смысла так быстро нестись, но все же шаг не сбавила.