Он не был введен в заблуждение, но спокойно все воспринял. Он снова откусил от сендвича, и кивнул. — Я думаю, мы должны поговорить с ней. Во-первых, я просто хочу проверить эту книгу.

— Ехать всю дорогу в Нанаймо, чтобы найти книгу, когда она остановилась в десяти минутах езды?

Он пожал плечами. — Мне любопытно. К тому же есть несколько вещей, которые мы можем сделать в городе. Мы можем пойти на ужин или просто провести весь день в городе.

— Ужин?

— Конечно. — Он снова посмотрел на меня. — Никакой спешки, да? Она никуда не денется. И это не должно походить на то, будто у нас есть что-то важное о чем нам следует её спросить.

— Нет. Конечно, нет. Я просто…Я не в настроении посещать город сегодня. После прошлой ночи, я бы хотела погулять в парке, перезарядить мои батареи. Ты меня знаешь.

Он кивнул. — Конечно. Ты так и сделаешь. А я поеду в Нанаймо, а потом поговорю с мисс Ли и расскажу тебе обо всем завтра.

Я колебалась. Я могла бы пойти к Брауну, пока он бы был в Нанаймо. Может быть, разговор прошел бы лучше, если бы его не было рядом. Но он узнал бы об этом, тем не менее, когда сам бы пришел к ней. А потом я должна была объяснить ему, почему я не пошла к ней с ним, и признать, что действовала у него за спиной.

— На самом деле, я могу передумать? — Сказала я. — Поездка в город может быть, гораздо лучше для меня. — Мысль меня поразила. — Я хотела бы вернуться к студии татуировок и поговорить со старухой. Я должна просто забыть это, но это не оставит меня в покое, пока я не выясню, что значат её слова.

— Все в порядке. Ешь и мы пойдем.

В Британской Колумбии подростки могут получить разрешение на вождение и выезд в шестнадцать. Они могут водить — если у них них есть магнит на автомобиле с буквой «У» и с лицензированным водителем на пассажирском сиденье. В семнадцать лет, можно водить по лицензии начинающего, но нужен магнит с буквой «Н», зато можно ездить без другого водителя.

Дэниелу было шестнадцать, а это означало, что он не должен был быть за рулем без сопровождения взрослых. Но он все равно водил. Но Шериф Карлинг ни разу не собиралась вызывать его к себе. Вот как это работало в Салмон Крике — докажи, что ты ответственен, и никто не будет заботится о том, рано ли тебе сидеть за рулем или о том, что ты пьешь кружку пива на заднем дворе.

Когда мы ехали в город, Дэниел брал на время значок с буквой «Н» у Брендана для своего грузовика. Полностью незаконно. Это не беспокоило Дэниела, что может показаться странным, учитывая, что он обычно всегда убеждался в том, чтобы мы все делали правильно. Но его правила не всегда были такими же, как и у власти. Поэтому, вероятно, ему бы лучше работать адвокатом, чем полицейским.

Когда дело доходило до вождения, он просто проявил дополнительную осторожность. Он полагал, что гораздо безопаснее, если он поедет в старом двадцатилетнем грузовике, и так как мои родители соглашались с тем, что он хорошо водил, он отвозил меня в Нанаймо.

Когда мы добрались до салона татуировок, он был закрыт. Я должна была догадаться, сегодня было воскресенье и туристический сезон закончился. Я заглянула в окно, в темный интерьер.

— Ты действительно хочешь поговорить с ней, да? — сказал Дэниел.

— Я знаю, это звучит сумасшедше. Я просто…

— Тебе нужны ответы. И мы их получим.

Он помахал мне, чтобы я последовала за ним. Здесь рядом с салоном было много кафе. Много ресторанов здесь, нет более половины из них, специализировались на кофе. Здесь на Западном побережье — мы любим наши кофейни.

Он осмотрел две кофейни, а затем махнул мне и подошел к кафе. Он придержал дверь для меня и для пожилой супружеской пары, которая последовала за мной.

Внутри он осматривал клиентов и сотрудников, как будто искал кого-то, кого он знал. Он проверял их. У него была сноровка и он мог выбрать людей, которые могли бы быть угрозой. Через несколько секунд он указал на пожилую женщину за прилавком.

Как только она увидела его, она улыбнулась, вокруг её глаз образовались складки, как будто он напомнил ей её внука или милого мальчика с которым она училась в школе.

Дэниел заказал несколько маффинов, и сказал: — Мы были рядом с тату-салоном. Мы видели, что он сегодня закрыт.

Она нахмурилась. — Вы, дети думаете о получении тату, да? Я знаю, что они популярны, но это не то, что вы должны делать в вашем возрасте.

— Нет, ничего подобного, — сказал Дэниел. — Мы фактически искали тетю художницы.

— Они обе живут в магазине. Просто пройдите назад, найдите знак доставки, и поднимитесь по лестнице. Дверь квартиры находится на самом верху.

Через две минуты после того, как Дэниел постучал, тетя Деены выглянула в окно, увидев меня, она опустила занавеску. Дэниел продолжал стучать, все громче и громче, пока, наконец, женщина не распахнула дверь, её рука была наготове вновь закрыть дверь.

— Что? — сказала она.

Я репетировала то, что я собиралась сказать. Вежливо, почтительно, уважительно. Но когда она заблокировала дверь, вся речь вылетела у меня из моей головы, и я сказала: — Что вы имели в виду, называя меня ведьмой?

— Именно то, что я сказала. А теперь уходи. — Она начала закрывать дверь.

Дэниел снял одну цепь с замка. Он дернул дверь и поймал её прежде, чем старуха смогла закрыть её.

— Мы не собираемся входить, — сказал он. — Я просто хочу, чтобы вы ответили на вопрос моего друга. Вы оскорбили её, и вы обязаны ей все объяснить. Она говорит, что вы называли её ещё как-то.

— Yee naaldlooshii. — Губы старухи свернулись, когда она это сказала.

— Что это значит? — спросила я.

Старуха фыркнула. — Почему ты об этом переживаешь? Очевидно, что это ничего не значит для тебя. Ты не знаешь свой язык. Ты не знаешь, своё наследие. Люди Навахо оставили тебя. Отправили на воспитание чужим.

— Она спросила, что значит это слово, — сказал Дэниел.

— И я сказала…

— Она спросила, что это значит.

Голос Дэниела походил на урчание, этот тон он использовал, когда кто-то не хотел его слушать. Взгляд старухи поднялся, как будто против её воли.

Они смотрели друг на друга, по крайней мере пять секунд. Затем она издала странный звук, и, когда она заговорила, она выплюнула это слово, как будто она не могла ничего больше с собой поделать.

— Скин-волкер[1], - сказала она. И захлопнула дверь.

Мы шли прямо к библиотеке Харбронта, находящейся через дорогу по улице от студии татуировки. Здесь парень играл на гитаре, мимо которого проходили туристы. Я уронила в его шляпу деньги. Дэниел сделал то же самое, две долларовые монеты со звоном упали в пустую шляпу.

Мы сели. Я достала свой маффин из кафе и сделала один укус, прежде чем Дэниел сказал: — Я так понимаю, ты знаешь, кто такой скин-волкер. И я понимаю, что ты расстроена из-за этого, потому что ты не сказала ни слова, после того как мы ушли от тату-салона.

— Я не расстроена. Просто я чувствую себя как-то глупо. Скин-волкер, ведьма Навахо, так она меня называла. И это плохо. Это не тот вид ведьм, которыми одеваются на Хэллоуин. Для некоторых, скин-волкеры — проклятые люди. Татуировщица сказала, что её тетя жила с Навахо. Она фольклорист. Она слышала все их истории. В то время, я уверена, ей эти истории казались странными, но теперь, она в замешательстве и думает, что они реальные.

— Скин-волкеры это своего рода существа, способные принимать любой облик, да? Как оборотни?

Я кивнула. — Они могут принимать различные формы, но обычно они обращаются в койотов или волков.

— Так эта женщина, которая изучала эти легенды, знает, что ты Навахо, видела твою родинку в виде отпечатка лапы — и думает, что ты скин-волкер.

— Я никогда не слышала об отметках у них, но возможно они у них были. Это местная версия легенды. Во всяком случае, я получила свой ответ, и я могу успокоиться. И это хорошо, потому что у меня есть много чего ещё, о чем мне следует беспокоиться.