Самое странное, что по лестнице я неслась в полном молчании. Отчего-то мне было неудобно вопить, звать на помощь и вообще привлекать к себе внимание.

Так мы и бежали, перепрыгивая через ступеньки. Я была легче и моложе, поэтому использовала данную мне фору на все сто.

Но у него оказалось больше выносливости.

Когда я добежала до первого этажа, то начала захлебываться собственным рваным дыханием. В то время как мой преследователь дышал все так же тяжело, но ровно.

Из последних сил я распахнула подъездную дверь и вывалилась наружу. Преодолела три ступеньки, ведущие к подъезду, выбежала во двор...

И тут он меня настиг.

Цепкие пальцы ухватили мою руку повыше локтя и сомкнулись, как замок.

«Все!» — поняла я.

Мужчина резко дернул меня на себя, и я чуть не упала. Второй рукой он схватил меня за плечо и рывком развернул к себе.

Хотите верьте, хотите нет, но глаза его горели в темноте, как у хищника. И было это зрелище таким кошмарным, что я заорала от ужаса.

Огромная горячая ладонь тут же перекрыла мой рот, крик забился и забулькал возле самых губ. Страшные горящие глаза медленно опустились сверху к моему лицу, и человек нетерпеливым шепотом спросил:

— Она у тебя?

Вместо ответа я сделала попытку снова ударить его коленом в живот. Но теперь он был настороже, и повторить свой подвиг мне не удалось.

— Она у тебя? — повторил мужчина уже угрожающим голосом.

Я выкручивалась и вырывалась из его рук, но он был гораздо сильней, и мои попытки, наверное, со стороны выглядели просто жалко.

— Я тебе сейчас шею сверну, — пообещал мой противник. — Если не ответишь — сверну!

Он снова наклонился над моим лицом, всмотрелся в мои глаза, отразившие всю мою трусливую душу, и вдруг злорадно засмеялся. Негромко. И этот смех меня добил.

Я перестала брыкаться, закрыла глаза, обмякла и приготовилась к смерти. В конце концов, терпение бога не беспредельно. Раз спас, два спас, три спас, сколько же можно?!

Но тут послышался какой-то странный короткий звук, похожий на удар, и руки, крепко державшие мой рот и мой затылок, вдруг ослабели.

Я открыла глаза.

Противник стоял, слегка покачиваясь. Вдруг сверху мелькнуло что-то темное, и на голову преследователя снова обрушился какой-то тяжелый предмет.

Звук повторился. Странный звук. Гремящий. Такой получается, если взять неплотно набитую коробку и встряхнуть ее.

Мой преследователь бесшумно повалился на землю и распластался на ней. И я увидела еще одну фигуру, стоявшую за ним.

Честно говоря, я за эту ночь натерпелась такого страху, что сил бояться больше не было.

Поэтому я посмотрела на новое действующее лицо с некоторым любопытством.

Человек перепрыгнул через поверженного противника, подхватил меня под руку и потащил прочь.

Я не сопротивлялась. Просто ноги мои ослабели, и спасителю приходилось волочить меня за собой как дохлую гусеницу.

По дороге я пыталась взять себя в руки и осмыслить все, что произошло со мной этой ночью.

Значит, так. Я забралась в квартиру Казицкого и нашла на его рабочем столе папку с рисунками. Один, вернее, два из них изображали женщину в царском венце. Может, в короне.

Вслед за мной в квартиру проник второй визитер. Этот человек явно замешан в событиях. Только с какой стороны? Трудно сказать.

Этот человек спросил меня: «она у тебя?»

Спрашивается, кто она?

Вернее, «что» она?

Корона?

Вряд ли. Убийца шарил по карманам Казицкого. Корона в кармане не поместится.

Драгоценность?

Возможно. Значит, у него ее нет. Значит, ее еще никто не нашел.

Потом преследователь пообещал меня убить. Не знаю, это он пошутил, или серьезно намеревался, не успела выяснить. Подоспел освободитель, шарахнул моего противника по голове чем-то тяжелым и потащил меня прочь от опасного места.

Кстати, куда он меня тащит?

Я огляделась. Вокруг меня простирались яблоневые сады деревни Немчиновка.

— Куда мы бежим? — спросила я на ходу.

— Ко мне, — ответил мой спаситель дрожащим голосом. Видимо, сам испугался, бедный.

— А вы где живете?

— Вот здесь.

Спаситель ткнул рукой в темноту, окутавшую деревню. Почему-то голос его был мне смутно знаком.

— Я вас знаю? — спросила я.

— Вряд ли, — ответил собеседник все так же неуверенно.

— Тогда зачем...

— Сам не знаю, — ответил он, не дожидаясь окончания вопроса. — Просто увидел, что один человек душит другого человека. Ну, и не выдержал. Рефлекс сработал.

— Понятно, — пробормотала я.

Мы перешли на шаг. Спаситель тяжело дышал и без конца поправлял на плече ремень спортивной сумки, которой он долбанул по голове преследователя.

— Тяжело? — спросила я, кивая на сумку.

— Что? — не понял спаситель. — А-а-а... Вы про сумку. Тяжело.

И через небольшую паузу добавил со скромной гордостью человека, признающегося в скрытых от глаз достоинствах.

— Она у меня всегда такая. Я привык.

— Очень хорошая привычка, — похвалила я. — Мне что ли начать такую сумку таскать?

— А чего он от вас хотел? — с любопытством спросил спаситель.

Я пожала плечами.

— Понятия не имею. Напал и все. А зачем напал — не объяснил.

— Вы знаете, кто он такой? — не отставал собеседник.

— Понятия не имею, — покривила я душой. А что мне оставалось делать? Парень меня, конечно, спас, но это еще не повод раскрывать перед ним душу!

— Вот мы и пришли, — порадовал меня мой спутник.

— Вы здесь живете?

— Здесь, — сознался спаситель и шмыгнул носом.

— М-да, — только и сказала я.

Дом, к которому мы подошли, представлял собой ветхое сооружение, предназначенное под снос. Краткая характеристика подобных жилищ: «удобства во дворе».

Неужели в таких хибарах все еще живут люди?

Спаситель поднялся на кривое крыльцо, пошарил в кармане, достал один-единственный ключ и открыл дверь.

— Осторожно, тут ведро с водой! — предупредил он меня.

— Тогда включите свет.

— Сейчас.

Он еще немного побродил в темноте, и вдруг пространство озарилось ярким светом пыльной лампочки под потолком.

Я впервые за все это время посмотрела в лицо спасителю и удивленно вскрикнула:

— Вы!..

Передо мной стоял тот самый рассеянный с улицы Бассейной, который так удачно вляпался в лужу, на моих глазах.

— Мы знакомы? — удивился юноша в свою очередь.

Вместо ответа я сделала шаг в круг света.

— Вы! — в свою очередь воскликнул спаситель. И всплеснул руками.

После чего добавил ни к селу ни к городу:

— Здрасте...

— Здрасте, — ответила я и огляделась. — Так вы этот дом снимаете?

— Этот, — подтвердил спаситель с готовностью. Оглядел убогую прихожую и виновато развел руками.

— Зато дешево. Пятьдесят долларов за все про все.

Тут он спохватился и продолжил светским тоном.

— Проходите в комнату. Там немного уютней.

В комнату, так в комнату.

Я сделала шаг через порог и остановилась.

— Свет включите...

— Сейчас, сейчас, — заторопился гостеприимный хозяин. Он дышал мне прямо в затылок. Его рука деликатно, чтобы не задеть меня, просунулась в комнату над моим плечом и пошарила по стене. Он стоял так близко, что я чувствовала запах его туалетной воды. Слабый, но приятный.

Наконец щелкнул выключатель, и комната предстала передо мной во всей своей красе.

Нужно сказать, что, к моему удивлению, она действительно оказалась вполне уютной.

Тяжелые плотные шторы отгораживали небольшое освещенное пространство от остального темного мира. У окна стоял письменный стол, на столе компьютерный монитор. Плоский, дорогой монитор, как механически отметила я.

Системный блок скрывался под столом и на вид казался новым.

Справа от меня стоял симпатичный стеллаж с книгами. На нем же разместился небольшой музыкальный центр и стойка для компакт-дисков.

Слева от входа — большая изразцовая печь. Изразцы были старые, местами побитые, но все еще не утратившие своего очарования. Недалеко от печки, лицом к ней стоял довольно современный раздвижной диван, покрытый веселым лоскутным одеялом.