Пагуба человека — наркомания — стара, как мир.

Несколько лет назад английские археологи обнаружили судно, затонувшее у западного берега Сицилии. На корабле было найдено два сосуда с каким-то черным веществом. Исследования химиков показали: вне всякого сомнения — гашиш! И что удивительно: он был так хорошо законсервирован, что не потерял своих свойств. Ученые определили возраст корабля — 2200 лет. Предполагают, что корабль участвовал в одной из трех Пунических войн, приведших к уничтожению Карфагена.

Чем культурней — тем трезвее. Полагают, что родиной опийного мака была Греция, Малая Азия. Дальше на Восток его пронесли арабы-завоеватели. Овладевшие Индией моголы сделали разведение опия своей монополией, которую потом захватили англичане, владевшие этой страной. Потребление опиума расцвело в Китае пышным цветом: в 1773 г. туда завезли его 6 тыс. кг. Китайцы боролись против ввоза опия. Даже воевали несколько раз из-за этого с Англией, Францией и США. Эти баталии именуются в истории опиумными войнами. В побежденный Китай наркотики полились рекой. Там опий в основном курили, а в Индии жевали.

Одна из первых вспышек злоупотребления опием в Европе произошла на заре XIX в., после того как английский поэт Томас де Куинси красочно и талантливо описал в мемуарах свои ощущения от приема наркотика. Многочисленные последователи, конечно, не ведали о вредных последствиях этой «забавы».

Наркомании возникают по-разному. Есть социальные корни: забыться от забот и скверной жизни. Наркотики — бич негритянских кварталов. Но и среди богатых немало наркоманов. В Иоганнесбурге — южноафриканском городе в 1958 г. одна треть зажиточных граждан была наркоманами. Больные люди, стремясь избавиться от боли, стресса, легко становятся наркоманами. Подопытные мыши, помещенные в камеру с повышенным содержанием в ней углекислого газа, через некоторое время стали предпочитать не чистую воду, а слабый раствор винного спирта, то есть стали приобщаться к алкоголизму.

Те люди, что имеют доступ к наркотикам,— служители баров, ресторанов, пивных, медики, фармацевты — также чаще других могут пристраститься к ним. Люди искусства — поэты, литераторы, художники наивно интересуются наркотиками в поисках источника творческого вдохновения. Более всего склонна к этому опасному баловству богема. Кое-где потребление наркотиков связано с религиозными культами, обрядами, праздниками. Нередко массовые экстазы верующих подкрепляются каким-нибудь дурманящим зельем. Ученые не отрицают и природную склонность, связанную с психикой, телосложением. Например, по данным американских исследователей, алкоголиками чаще становятся люди с живым характером, повышенной подвижностью. Пристрастие к вину обратно пропорционально степени образования человека.

Имеются возрастные особенности потребления психотропных средств. До 20—30 лет, то есть молодые люди, обычно используют стимуляторы, в 40—50 лет — успокаивающие средства — транквилизаторы, а в 60 лет — в основном обезболивающие препараты.

Наркомания многолика. Эти загадочные вещества ученые называют по-разному: наркотиками, галлюциногенами, фантастиками, психотомиметиками, психодислептиками и другими мудреными словами. У юристов существует строгий перечень, веществ, относимых к наркотическим. Список этот постоянно пополняется. Чего только не исхитряются нюхать, глотать, инъецировать себе слабые люди, чтобы часок-другой преждевременно «побывать в раю». Первое место, как написано в энциклопедии, занимают опий и все, что извлекают из него: морфий, героин, кодеин и так далее.

Морфий в чистом виде добыли еще в 1806 г., но наркоманы его стали внедрять много позже. Толчком была франко-прусская война 1871 г. Морфий применялся как болеутоляющее, и раненые стали привыкать к нему. Всплески морфизма всегда бывают во время войн и после них. Наркоманы колют себя даже через одежду, кое-как, лишь бы скорее получить усладу. Отвыкать от морфия очень трудно: возникает абстинентный синдром, или на языке наркоманов ломка, когда больной мучительно страдает от страшных болей в теле, беспокойства, тоски и даже может умереть. А после укола мгновенно преображается, становится оживленным, веселым, вроде ничего и не было.

Существует категория сравнительно безобидных наркоманов. Эти забираются на «седьмое небо» с помощью легких возбудителей естественного происхождения из разных растений. Листья колы жуют в Западной Африке, листья бетеля — в Индии, мате и нипо — в Южной Америке, кат — в Эфиопии и других странах.

Многие специализируются на заглатывании подавляющих возбуждение успокаивающих лекарств, больших и малых доз транквилизаторов. Люди скромные, не о рае помышляющие, а о спокойной жизни без тревог и волнений. А может ли жизнь быть без них? Транквилизаторы восточные люди находят в растениях. Тямпа, знаменитая тямпа — цветок, который символизирует Лаос, как и тутовое дерево, содержит транквилизатор.

Наиболее многочисленны алкоголики. Процессию замыкают курильщики табака. Они себя наркоманами не считают, но являются ими. В одном из наших современных постановлений сказано, что борьба с пьянством должна вестись в комплексе с искоренением наркоманий и курения. Любопытно, что знаменитый препарат — нейролептик для лечения психических болезней, то есть для врачевания души, для изгнания из человека психозов, — аминазин, давший целое поколение подобных лекарств, был произведен из фенотиазина, известного давным-давно, которым, кстати, врачи изгоняют глистов у животных. И в сущности, новая наука психофармакология обязана своим рождением ему, фенотиазину. Аминазин используют и для профилактики стрессов у животных, в частности у пушных зверей, разводимых на фермах.

Когда у мышей стоит хвост. Операция прошла благополучно. Но в палате у меня вскоре началась боль. Нутряная, тупая, которая все усиливалась. Чтобы не кричать, я закусил рукав рубахи и с тоской думал, если так худо сейчас, что же будет дальше. Но вот пришла беленькая сестричка, весело сделала мне укол. И свершилось чудо: боль куда-то помаленьку стала уходить, а в тело и душу входило спокойствие, удовлетворение и тихая радость. Все внутри приятно расслабилось, ничто не тревожило, жизнь казалась такой прекрасной, безоблачной, какой никогда не была раньше. Это было счастье. «Вот оно какое счастье!» — думал я, медленно, осознанно и спокойно погружаясь в сон. Проснувшись через несколько часов, спросил сестру, что за лекарство она мне ввела. «Морфий, — просто ответила девушка, — после операции многим вводим его».

«Так вот он какой, морфий! — думал я. — Вот почему так нелепо вел себя Протанский...» Вспомнился человек, который, пристрастившись к морфию, взломал ради него аптеку. Его посадили, а выйдя из тюрьмы, он приехал в родной город, не дойдя до дому, снова забрался в эту аптеку. Сделал там себе укол морфия, заснул и на утро тут же, в аптеке, был задержан.

Крыса-наркоман, приученная научными сотрудниками к морфию, суетлива и агрессивна. Она худеет, меньше пьет воды, однако чаще мочится и испражняется. У нее появляется особая повадка мокрой собаки. Все мы наблюдали, как пес, переплыв речку и ступив на сушу, энергично встряхивается. Брызги от него летят на 2 — 3 м во все стороны. И хотя никакой воды нет, крыса-морфинист, так же вот, как мокрая собака, время от времени встряхивается. Появление этого синдрома говорит о возникновении зависимости крысы от наркотика. Словно там, внутри, инстинктивно чует зверек каким-то восьмым чувством, что творится с ним неладное, и как бы хочет стряхнуть с себя это чуждое, прицепившееся. Иногда у белых мышей-морфинистов хвост стоит. Бывает эта странность и у мышей, потребляющих алкоголь. У большинства подопытных животных — собак, обезьян при регулярном введении героина половая активность резко снижается. А когда давать наркотик прекращают, половое возбуждение сразу же усиливается. У лишенного морфия самца обезьяны-наркомана наблюдалась непрерывная эрекция полового члена и частое выделение семенной жидкости, а у самок прослеживался спонтанный (без участия самца) оргазм. При отсутствии самки самцы начинают прибегать к онанизму.