- Приветик! - поприветствовал он ее с улыбкой.

- Привет, - ответила она самым серьезным тоном. - Я пришла, чтобы поговорить с тобой о том, что ты должен был сделать давным-давно.

- Что, правда? - удивился он, уклоняясь от ее серьезного взгляда, такого непривычного на лице, которое он знал всегда веселым и беззаботным.

- Я серьезно, Терри, - сказала блондинка, понимая, что он снова ребячится. - Ты должен позволить мне подстричь волосы. Посмотри на себя! Они доходят уже до шеи! Не похоже, что ты в армии!

- А я и не в армии, милая Кенди, - игриво ответил он. - Я в больнице, и не вижу необходимости стричь мои волосы так часто. Оставь все как есть, я управлюсь позже, - заключил он, обращая глаза к папке, которая покоилась на его коленях.

Блондинка скрестила руки на груди как знак того, что она вышла из себя, но так легко отступать она не собиралась.

- Терренс! - окликнула она его, зная, что он поймет имя, которое она использовала, когда не желала шутить - Я не шучу. Я сказала, что подстригу твои волосы, и я это сделаю! - предупредила она, беря ножницы и гребенку с тележки.

Терри сфокусировался на глазах молодой женщины и, видя ее решительное намерение, он огрызнулся с вызывающим взглядом.

- Нет, не сделаешь, - ответил он, моментально вставая.

Затем мужчина встал перед ней во весь рост. Глянув на него, высокого и хорошо сложенного, Кенди поняла, что заставить его сделать то, что он не хочет - это совсем не кусок пирога съесть, особенно, если учесть, что он вдвое или даже втрое сильнее ее. Тогда она подумала, что это было бы хорошей идеей сменить стратегию.

- Терри, пожалуйста, - попросила она более милым тоном. - Я правда должна это сделать.

- A-а!!! Теперь я чувствую некоторую перемену в Вашем капризе, молодая леди, - насмешливо ответил он.

- Ничего я не капризничаю! - огрызнулась она, начиная терять терпение.

- Капризничаешь-капризничаешь, - продолжал он развлекаться от души. - Теперь, как насчет того, чтобы избавиться от столь опасного оружия? - предложил он и нацелился на ножницы в руках девушки.

Когда она поняла, что он так легко забрал ножницы, она мысленно упрекнула себя за беспечность при всегда непредсказуемой реакции Терри.

- Отдай мне ножницы, - потребовала блондинка.

- Поди и возьми их сама, - бросил он вызов, подняв руку, чтобы удостовериться, что она не сможет дотянуться до ножниц.

- Какой же ты противный! - крикнула она, не сдержав смешка, который так или иначе поощрил его продолжить игру.

Молодой человек качнулся взад и вперед, уходя от отчаянных попыток Кенди вернуть ножницы. Внезапно, они снова стали парой подростков, играющих в лесу, преследуя один другого со смехом и радостным хихиканьем. Затем неожиданно она подпрыгнула, чтобы достать ножницы, неуклюже споткнувшись, и прежде, чем кто-то из них мог что-то сделать, чтобы избежать несчастного случая, она упала на него, толкнув его всем своим весом.

Молодой человек качнулся назад, но попытался избежать большего бедствия, падающего на кровать позади него. Он умудрился упасть на спину, поддерживая торс левым локтем. Так он и оказался, с Кенди в руках, с девушкой, фактически лежащей сверху на нем. Можно ли его винить за то, что последовало далее?

Он взглянул в ее глаза и заметил ее замешательство. Она была восхитительно соблазнительна такая, смущенная и возбужденная в его руках. Искушение стиснуть ее крепче и поцеловать эти губы, подсознательно предлагающие ему свою чувственную мягкость, было почти невыносимо. Он был должен делать что-то, чтобы взять под контроль свои порывы, или иначе далее он не отвечает за свои действия. Конечно же, он не имел ни малейшего понятия о том, что происходило в сердце молодой женщины.

Так она и была, затерявшаяся в запахе его кожи, объятая руками, которые заставили ее почувствовать себя полноценно. Среди ее стыдливого смущения она поняла, что не было места, где бы она могла полностью ощутить пробуждающуюся женственность, ведь это случалось только в руках, которые обнимали ее в этот момент. Но что сделает девушка в такой ситуации, когда она так ужасно напугана и смущена?

- Клянусь Святым Джорджем! - произнес он, наконец, отчаянно ища выход из щекотливой ситуации. - Больничное обслуживание поразительно улучшилось за несколько месяцев. Сначала они посылают мне Злую Ведьму, чтобы напугать меня до смерти, а теперь в моих руках Златовласка!

- Грубиян! - крикнула она, отпихнув его и отстраняясь. - Я не понимаю, как ты мог провести столько лет в Академии Святого Павла и так и не научиться хорошим манерам!

Он также встал с кровати с ярым негодованием в глазах. Для Терренса Грандчестера отказ всегда был труднопереносим.

- Брось, Кенди. Почему ты вечно придираешься! Тысячи девушек поубивались бы, чтобы оказаться на твоем месте! Если бы я действительно захотел воспользоваться преимуществом над девушкой, мне было бы достаточно щелкнуть пальцем, и я бы получил любую, какую пожелал бы, - нагло прихвастнул он.

Это было действительно чересчур! Если у Кенди и был недостаток, то это было ее иногда чрезмерное чувство собственного достоинства. Сардоническое выражение на лице молодого человека лишь ухудшило дело, и вскоре ее испортившееся настроение вышло из-под контроля.

- Ну что ж, мистер Скромник, валяйте, щелкайте хоть всеми десятью пальцами, Вам они понадобятся, - рявкнула она, сердито хватая ножницы из его рук.

Кенди взялась за тележку и повезла через проход, чувствуя, как все глаза в палате с любопытством устремлены на нее.

Другие пациенты не видели, что случилось, потому что она предварительно задернула занавеску, но они явно слышали спор и задавались вопросом, что мог сделать Грандчестер молодой леди, чтобы она так яростно отреагировала. Как будто она не имела дел с мрачным чувством юмора Терри, она должна была обнажить пылающий румянец на лице, и пока он покрывал ее щеки до тех пор, пока она не стала напоминать симпатичный мак летом.

Ив Бонно был подавлен. Дела у него шли неважно. Кенди была более уклончива и далека, чем когда-либо, но он видел ее несколько раз, разговаривающую с "maudit ricain" (чертовым американцем) с большой фамильярностью. Но самое худшее случилось пару дней назад. Он набрался смелости, чтобы пригласить молодую женщину на праздник, который вскоре намечался. Майор Волар был произведен в полковники, и потому он устраивал балл и обед для всех своих коллег и друзей. Это обещало быть заметным событием, потому что Волар принадлежал довольно престижному в социальном плане семейству, и все высшее общество Парижа, разумеется, собиралось там быть.

К сожалению, Кенди отклонила приглашение так тактично, как могла, но столь же и твердо. Ив думал, что его усилия окончательно пошли прахом. Как он хотел, чтобы Морис Дюваль был жив, чтобы дать ему хороший совет, но старый добрый доктор уже покинул этот мир, и молодой человек должен был сам искать выход из ситуации.

В довершение его депрессивного настроя, этим утром он получил уведомление, которое очень его взволновало. Время завоевания его леди поразительно сокращалось.

Ив печально вздохнул, медленно идя по коридору. Он был погружен в печальнейшие грезы. Наполовину в этом мире, наполовину в своей собственной грустной вселенной. И в этот момент он натолкнулся на молодую блондинку с очаровательно пылающим лицом и гневом в глазах.

- Доброе утро Ив! - сказала она странным голосом, значение которого он не мог понять.

- Bon jour, Кенди, - ответил он, ожидая, что она пройдет мимо, ни слова более не говоря, как поступала обычно.

И она действительно собиралась поступить так, если бы к ней в голову не пришла безумная идея, повернувшая вспять ее шаги.

- Кстати, Ив, - сказала она с сердитыми нотками в голосе, - я подумала о твоем приглашении и принимаю его. Забери меня в 9 часов вечера. Я буду готова, - выпалила она, покидая молодого человека прежде, чем он мог что-то сказать или сделать.