- Ты права, Жюли, - согласилась Кенди, опуская голову. - Я не знаю, где я найду силы, чтобы разбить сердце Ива, но другого способа нет. С другой стороны, вы двое должны мне кое-что пообещать.

- Что? - спросили две брюнетки в унисоне.

- Что Терри не узнает, что я встречусь с Ивом.

- Почему нет? - спросила смущенная Жюльен.

- Я не хочу использовать Ива. Я не собиралась этого делать. Пожалуйста, обещайте мне, что он не узнает, - умоляла молодая блондинка с самым убедительным выражением лица.

- Мой рот на замке, - ответила Флэмми, прикладывая палец ко рту.

- Жюли? - обратилась Кенди к старшей женщине, явно не желающей давать такого обещания.

- Хорошо, хорошо! Я не буду говорить бессердечному мужчине о твоем свидании, кладу руку на сердце!

- О девочки, не знаю, что бы я делала без вас! - сказала тронутая Кенди, заключая обеих подруг в свои объятия.

Красота - это оружие, свободно-конвертируемая валюта, опасная ловушка, мощный яд, который часто ослепляет мужчин и женщин; и все-таки мы считаем ее даром и стремимся, потому что это - еще и самое прекрасное создание человеческого ума.

Красоту, в конце концов, мы всюду и везде хотим воссоздать. Иногда мы находим красоту в тихом вечере, в дрожащих крыльях бабочки или в мягком дыхании спящего младенца. Однако, это также и общее понятие красоты, которое меняется со временем и культурой.

И этим вечером, Кенди была, несомненно, совершенным примером западной красоты... даже если она не придавала этому значения, вечно обеспокоенная веснушками на носу, представляющими собой лишь несколько розовых пятнышек, которые отличали ее особым обаянием. Да, красота - это оружие, когда женщины сознают это и знают, как это использовать. Но Кенди не имела ни малейшего понятия о страшной силе в своих руках, так что она не была искусна в ее применении.

Макияж по тем временам был почти в новинку, использовался актрисами и женщинами легкого поведения, и не был популярен до конца войны. Так что этим вечером Кенди не нанесла ничего, кроме своей обычной пудры и розовых духов. Однако, она была одной из тех редких красавиц, прирожденных блистать "au naturel". Белоснежную кожу фарфоровых щек украшал естественный румянец, а нежный розовый цвет ее соблазнительных губ не требовал какой-то хитрости для обольщения. Как и свет ее глубоких зеленых глаз, вобравших в себя и блеск изумрудов, и тени малахита.

Кенди задалась вопросом, какое платье могло бы лучше подойти для бала, но у ее подруг имелся только один вариант:

- Зеленое платье, которое ты получила в подарок на день рождения, конечно, - было немедленным предложением Жюльен, и Флэмми полностью согласилась, несмотря на свое обычное безразличие к моде и другим женским делам.

Итак, этим вечером Кенди примерила платье, хранящееся в углу шкафа с тех пор, как она получила его прошлой весной. К своему великому ужасу молодая женщина обнаружила, что линия шеи в самом деле проходила низко и оставляла плечи открытыми. Кенди посмотрела на себя в зеркало, и этот вид заставил ее покраснеть. В двадцать лет ее тело полностью сформировалось, и это платье, за зеленым шелком и черным кружевом, не оставляло никаких сомнений в признаках молодой женщины.

- Я не могу это носить! - воскликнула она.

- Да, можешь! - ответила Жюльен, делая прическу Кенди.

- Но...

- Оставь свою глупую застенчивость, платье просто потрясающее, ты в нем как мечта... и не двигайся, - ругалась старшая брюнетка. - Знаешь, я думаю, что тебе надо оставить волосы свободными. Они невероятно хороши, и заслуживают, чтобы показать их во всей красе... Я только использую ленту и несколько шпилек. Что ты думаешь, Флэмми?

- О, Жюли, она все равно бы выглядела симпатичной, - прокомментировала брюнетка, занятая глаженьем своей униформы.

- Ты говоришь так, потому что ты моя подруга, но ты должна увидеть мою давнишнюю приятельницу Энни, она действительно писаная красавица, - возразила улыбающаяся Кенди.

- Со слепой женщиной не спорю, - парировала Флэмми, высунув язык.

В девять часов Кенди была готова. Жюльен одолжила ей скромный набор, состоящий из нитки искусственного жемчуга с кулоном обсидиана и подходящих серег, единственные драгоценности, которые были у женщины. Испанский кружевной веер, подарок Флэмми по случаю, атласные бальные туфли на высоком каблуке и белые вечерние перчатки, завершали наряд. Длинные кудрявые волосы спадали непослушными локонами на ее плечи и спину, сияя золотыми искрами от вечерних искусственных огней.

Стук в дверь уведомил трех женщин, что час настал. Кенди глянула на подруг, все еще колеблясь, но они обе ободряли ее взглядом. Таким образом, блондинка глубоко вздохнула и приподняла шелковые юбки, чтобы ступить вперед, к двери.

- Добрый вечер, Ив, - застенчиво поприветствовала Кенди, открыв дверь.

Некоторое время молодой человек стоял безмолвный, потрясенный ангелом, превратившимся в богиню. Его глаза и рассудок должны были прилагать усилия, чтобы сосредоточиться в небытие, где чары Кенди не затуманивали разум.

- Добрый вечер, Кенди, - выговорил он после нескольких секунд внутренней борьбы с собой. - Mon Dieu, ты сегодня поразительно красива! - прокомментировал он, не в силах скрыть своего восхищения.

- Спасибо, Ив, ты тоже сегодня замечательно выглядишь, - сделала она ему комплимент безо всякой лжи. - Нам уже пора? - предположила она, пытаясь ослабить напряжение.

- Конечно. Добрый вечер, девушки! - сказал Ив, предоставляя свою руку Кенди, которая несмело приняла ее, опуская глаза.

- Она определенно неземная красавица! - прокомментировала Флэмми, когда пара удалилась, закрыв дверь и оставляя двух брюнеток одних в комнате. - И всегда такая очаровательная и заботливая. Все любят ее, где бы она ни была... Никоим образом я не смогла бы конкурировать с ней, - печально закончила она.

- Ma chеre Flammy, - воскликнула Жюльен, обнимая подругу, полностью осведомленная об острой боли в сердце молодой женщины.

Тем временем, очень гордый молодой человек вместе с элегантной леди шел вдоль коридоров к главному входу больницы. Проходы были почти пусты, и Кенди просила Господа избавить ее от встреч с кем-нибудь из знакомых. Но на сей раз ее молитвы не были услышаны. Когда они завернули за последний угол, на них натолкнулась хорошо знакомая фигура.

- Добрый вечер, миссис Кенвуд, - кивнул Ив, приветствуя старую леди в униформе медсестры.

- О, доктор Бонно! Кенди! Как чудесно вы двое выглядите сегодня... Куда вы идете? - спросила миссис Кенвуд с любопытствующей улыбкой.

- На праздник к полковнику Волару, мадам, и мисс Одри удостаивает меня своей компании, - гордо ответил Ив, а Кенди почувствовала, что земля исчезла у нее из-под ног.

- Понятно... хорошо повеселиться вам, мои молодые друзья, и танцуйте всю ночь! - искренне пожелала старая женщина и продолжила свой путь, дружески махая рукой.

Кенди продолжала идти рядом с Ивом, но ее в ее разуме завертелись мысли. Лора Кенвуд была самой старой медсестрой в больнице. Она была милой и доброй ирландкой, вдовой с большим сердцем и одним единственным недостатком - она слишком много болтала и понятия не имела о тактичности... но хуже всего было то, что миссис Кенвуд была еще и медсестрой Терри в ночной смене. Да, миссис Кенвуд была определенно Матушкой-Гусыней. Так что Кенди затряслась как подросток, боящийся, что его застанет собственный отец во время запрещенного свидания.

- Ты в порядке, Кенди? - спросил Ив, открывая дверь пассажирского места для молодой леди, чтобы сесть в автомобиль. - Ты побледнела!

- Я... Я в порядке, да... Должно быть, это жара... Сегодня… сегодня действительно жарко. Правда? - запнулась она.

- Да, конечно! Август в Париже всегда такой, - согласился молодой человек с приятной улыбкой.

Была тихая ночь, жаркая и звездная. Издали слышалась песня соловья, а полная луна освещала палату серебристыми лучами. По причине, которую он не мог понять, Терренсу Грандчестеру было неспокойно. Как бы он ни ворочался, заснуть он не мог. Он снял ночную сорочку и даже повязки, закрывающие рану на левом боку, он почитал немного, он походил кругами вокруг кровати, глядя в окно и даже захотел, впервые за многие годы, выкурить сигарету. Тогда он взял свою старую металлическую подругу из своего багажа и начал играть мелодию. Но этой ночью, казалось, ничто не помогало.