— Нездоровый энтузиазм иссяк? — уточнил Горе, снисходительно глядя на него.

Егор тяжело вздохнул.

— По-моему ты должен быть расстроен, что у меня ничего не вышло.

— Я и расстроен, просто уже привык к этому чувству разочарования, — фыркнул импотент-страдалец, — Продолжение будет или ты сбежишь?

— Будет, — Егор встал, — давай на живот, а я за смазкой сгоняю в ванную. Ты кстати в туалет не хочешь? Ну чисто чтобы никаких инцидентов в процессе.

— Расслабься, я процесс изучил подробно. И даже клизму сделал и задницу смазал. Тебе остается только вставить.

"Я тоже смазал, — горестно подумал Егор, — кто бы мне вставил?"

— Смазка лишней не будет, — авторитетно заявил он, и тут же испортил все впечатление, добавив: — Ты меня точно не прикончишь, если тебе не понравится? Может я тебе руки свяжу?

— Мальчик любит играть в игры? — Горе расхохотался. — Нет уж. Не на первом свидании. Не убью я тебя. Дуй за смазкой.

И Егору ничего не оставалось, как пойти в ванну.

Пока Егор бегал за дополнительной смазкой, Виктор пытался заставить себя лечь задом кверху. Все в нем сопротивлялось этой мысли. То есть чисто теоретически он уже почти созрел. Сколько можно бояться траха, пусть и в задницу? Тем более, кажется, парень боится действа гораздо сильнее, чем он. Надо же, любит в пассиве, неужели простата и правда волшебное место, ради которого можно такими вещами заниматься?

Но вот выставить беззащитные тылы, Горелов ну никак не мог. Вернувшийся Егор так и застал его стоящим у кровати.

— В чем дело? — спросил он. — Ты что, передумал?

— Не могу, — вздохнул Виктор. — Хочу и не хочу одновременно. Бля… ломаюсь, прям как баба.

— Это нормально, — попытался успокоить его Егор. Виктор отметил про себя, что видимо эта фраза пользуется у геев особой популярностью, Леха в клубе твердил то же самое. — Давай я свет приглушу, мы только ночник оставим. А потом ты ляжешь на спину.

"Извращенец, — мысленно клял себя Егор, — во что ты ввязываешься? Зачем тебе это надо?"

Горелов посмотрел на пацана с подозрением, но на спину все же лег. Егор выключил свет, оставив только новомодную подсветку у кровати. Комната погрузилась в интимный полумрак.

Горе в этом полумраке казался особенно крупным и опасным. И, что скрывать, желанным. Вот угораздило же его быть таким похожим на идеал Егора.

— У тебя массажный крем есть?

— Зачем крем, вон смазка лежит, — откликнулся Виктор, приподнимаясь на локте.

— Массаж тебе сделаю, — огрызнулся Егор. — Я, конечно, не профи, но надо же тебя как-то расслабить.

— Сейчас дам, — Горелов встал, порылся в шкафу в сумке, с которой ходил в спортзал, и кинул тюбик Егору. — Держи, массажист-любитель.

— Давай на живот, — скомандовал Егор, — я тебе на поясницу сяду и с плеч начну.

Горе замер и как-то нервно передернул плечами.

— Блин, — Егор закатил глаза. — Вот смотри! — он сгреб презервативы и положил их рядом с подушкой. — Ты ложишься на живот и накрываешь их рукой. Я в небезопасный секс не верю. Поэтому, пока ты их держишь, ничего произойти не может. Договорились?

Горелов прикинул, не пытаются ли его наколоть, но подвоха так и не нашел. Он лег, с опаской оглядываясь на Егора через плечо, и сгреб презервативы в горсть, плотно прижимая их рукой к простыне.

Егор же, не теряя времени, забрался ему на спину и, выдавив немного прохладного геля на пальцы, начал аккуратно гладить напряженные плечи. Искусством массажа он и правда не владел, но сейчас было важно настроить Горе на правильный лад, чтобы тот перестал дергаться и зажиматься.

— Гладить ты умеешь, а мять когда начнешь? — подал голос объект мыслей Егора.

— Я тебе не сеанс лечебного массажа даю, а расслабляю перед сексом, — огрызнулся Егор, — так что лежи и думай о приятном. Кошечках и цветочках, например. Или о чем вы там, натуралы, думаете?

— А геи что, о кошечках и цветочках? — встрепенулся Горе.

Егор тем временем уже поглаживал его в области поясницы, сползая все ниже.

— Не знаю, у меня таких проблем не возникало.

— Что, даже в первый раз не страшно было? — не затыкался Виктор, вертясь и устраиваясь поудобнее.

— В первый раз любопытства больше было, да и тискались мы уже пару месяцев. Тут, я думаю, и у геев, и у натуралов схожие чувства. Интересно, каково это, страшно немного, но и любопытство зашкаливает. Да и хотел я его до дрожи в коленках.

— Ясно, — Виктор сравнил свои ощущения: в принципе, он тоже мечтал дорваться до секса и потрахаться. Так что может и нет особой разницы гей ты или нет.

Между тем хитрые пальчики уже кружили по его ягодицам.

Егор с осторожностью вступал на нетронутую другими геями территорию. Все же ему было приятно знать, что здесь он первый. Что от него зависит этот большой, красивый мужчина. Что в его власти подарить объекту вожделения наслаждение и удовольствие. Было обидно, что Виктор не мог быть активом, но что-то лучше, чем ничего. Хотелось позволить себе больше. Покрыть поцелуями плечи, лизнуть между лопатками, поставить парочку засосов на поясницу, но он прекрасно понимал, что Горю все эти ласки не нужны. Пришлось смириться.

— Ноги раздвинь, — скомандовал Егор, — не дергайся ты так, помни, резинки у тебя. Я без них все равно не буду тебя трахать. Просто хочу тебя погладить, посмотреть на реакцию. Может, мы сразу поймем, что это не твое.

Виктор поуговаривал себя немного и все же сумел сделать так, как просил его Егор. Ноги раздвинулись совсем немного, потом еще немного, потом еще и, наконец, Егор смог сесть межу ними, положил руки на симпатичный мускулистый зад.

— В качалку часто ходишь? — спросил он, поглаживая по округлостям и стремясь отвлечь свою жертву от происходящего.

— Не то чтобы, — глухо ответил Горе, — обычно бегаю по утрам и плаваю по выходным. Ну и пару раз в неделю тяжести тягаю. Я без фанатизма.

— Классное тело, — искренне похвалил его Егор, пробираясь указательным пальцем в ложбинку между ягодиц.

Он просто провел линию от копчика до яичек, чуть надавливая, но даже на полсекунды не останавливаясь на анусе. Горе дернулся, но потом улегся обратно. Егор повторил маневр, немного снизив скорость.

— А плаваешь на какие дистанции? — спросил он, разводя ягодицы в стороны и любуясь открывшимся видом. Дырочка, окруженная светлыми волосками, была маленькая, сжавшаяся, соблазнительная. У него опять встало "в полный рост". Даже удивительно: никогда не хотелось быть активом, разве что из любопытства, а сейчас прям потряхивало от желания вломить и покрепче.

Горе беспокойно оглянулся через плечо, Егор рассматривал его зад с таким видом, как будто это было что-то вкусное. Развел ягодицы, как подарок развернул, и этот взгляд. От него стало как-то неуютно.

Егор потянулся к смазке, уговаривая себя не торопиться и делать все медленнее.

— Эй! — возмутился Виктор. — А как же резинки?

— Так я пока и трахаться не собираюсь, — заверил его Егор, — просто поглажу, потяну. Может тебе сразу так не понравится, что на этом все и закончится.

Пришлось смиренно вздохнуть и снова уткнуться носом в подушку.

— Тогда хоть полотенце мне на спину кинь, — буркнул Горе, — а то возишь там своим этим… мокрым…

— Я смотрю, ты умеешь нужное настроение создать, — язвительно заметил Егор. Он был немного зол, потому что очень хотелось трахаться, а приходилось заниматься сексом только в ментальном смысле, причем он чувствовал себя крайне неловко. — «Этот» — это член. Так что смирись и потерпи. Если все пойдет как намечено, то он скоро в тебе окажется.

Разогрев смазку в руке, Егор обмакнул в неё палец и обвел анус будущего любовника по кругу. Очень медленно и нежно, даже не пытаясь нырнуть внутрь. Манящая дырочка судорожно поджималась, и казалось, что она живет своей собственной жизнью.

Убедившись, что спихнуть с кровати его не пытаются, а убить и подавно, Егор продолжил ласки ануса, поглаживая, щекоча и чуть надавливая, вспоминая все, что он так любит сам. Наконец, мышцы немного расслабились, и Егору удалось пропихнуть внутрь самый кончик пальца.