- Ну, потом поговорим, тебя ждут.

Полет на обычном самолете на юг это совсем не то, Аристин осознал разницу, как только они поднялись над облаками. Матиас проверил на нем ремни, включил связь.

” Мы сейчас где-то над Гройей, до границы час. Смотри, видишь вот этот прибор? На нем соотношение дальности и скорости. Сейчас мы по-тихому летим, поэтому и пилот один. Так, прогулочка.”

“Ничего себе, очень быстро! Так здорово! А тут красный огонек!”

“Все нормально, нас предупреждают, что низковато. Выше взять?”

“Взять!”

Аристин бы согласился и на мертвую петлю, но знал, что без подготовки даже курсантов летного училища не пустят, не то, что его.

“А отец твой не пошел в пилоты. Вестибюлярка не та! Уже бы блевал дальше, чем видит!”

Так вот значит, почему папа не любит летать на самолетах и если есть возможность, предпочитает ехать на поезде или на машине! А Аристина не укачивало никогда, ни в поезде, ни в самолете, ни в машине.

Голова кружилась все равно. Аристин сам выбрался из кабины, хотя Матиас подал ему все-таки руку.

- Идеальный солдат получится, – вынес он заключение, – ничего не трогает, ничего не спрашивает, слушает внимательно. И чего такое сокровище не в военной академии?

- Не хочет. Предлагали не раз, – пожал плечами Дитер Илиас. – Хочет в медицинский, на хирурга. В этом году на курсы, в следующем поступать.

- Ого! – удивление Матиаса польстило Аристину. – Это серьезно. Профессия хорошая, но я бы не пошел, это ж резать, кровища, побоялся бы. А ты, Аристин, не боишся? А то я слышал байки, что как студенты на вскрытие попадают, так парочка точно сама как покойники становится, со страху-то.

- Неа, – улыбнулся Аристин, его немного пошатывало, но это было мелочью, по сравнению с испытанным, – не боюсь, я уже ходил.

Это было правдой, в последнем классе школы, когда все определялись, куда же будут поступать, к ним приходили представители университетов. Хотя, куда могут поступать отпрыски Десяти родов и чиновников? “Десятки” – в военные заведения, в большинстве своем, чиновники – в финансовые или юридические. В медицинский во всем своем классе собирался только Аристин, и ему удалось упросить студентов, присланных в школу, как представителей, чтобы ему устроили экскурсию по университету. Студенты оказались добросовестными, а может просто хотели подшутить над школьником из “Десятки”, но Аристин увидел все: лаборатории, учебный морг, библиотеку и остался доволен. Он выбрал правильно.

Потом они пили чай, в маленькой комнатке, заваленной камуфляжами и еще каким-то барахлом. Черный чай, с сахаром, и ржаной хлеб, на который щедро мазали яблочное повидло. Было очень вкусно, тем более, что дома обычно не подавали повидла, только легкий джем к завтраку, и уж тем более не с ржаным хлебом.

- Целеустремленный парень, тем более потеря для армии и вашего, Дит, ведомства. Представляю, как это Ингер пережил.

- Не представляешь, – усмехнулся отец. – Орал так, что обои шевелились. Сейчас ничего, ищет где подстелить, если внучок вдруг не поступит. Поступит, конечно.

- Сейчас время другое, а врач он нигде не пропадет, – взрослые вели свой неспешный разговор, а Аристин наслаждался повидлом и хлебом. – За последний год такая задница началась, пашем без продыху. И что обидно, чужие не нападают, так свои хуже врагов! Чего неймется? Вы там расслабились?

- У нас расслабишься, как же, – скривился Дитер. – Все пока в штатном режиме. Но мне не нравится все это. Хотя, признаюсь, сейчас меня волнует больше другое, что я жене врать буду. Уну ты знаешь...

- Да, если узнает, я тебе не завидую. Я этот полет, как сигнальный проведу, а вот как ты отвертишься, даже не знаю.

- За детей мне голову оторвут. Никакие повстанцы не успеют раньше, – серьезно сказал отец, а Аристин не мог представить себе, чтобы отец боялся мамы, они всегда так влюблены друг в друга. Да вообще быть не могло, чтобы отец чего-то боялся. И что за повстанцы?

- Ладно, поедем мы. У нас до завтрака полтора часа, может и не заметят, – отец посмотрел на часы.

- Ха-ха, муж исчез из супружской постели, и его не заметят? Ну ладно, Аристин твой, девчонки и все такое. У тебя девушка-то есть? – спросили у него и Аристин покраснел от смущения.

- Нету.

- Ничего, заведешь еще. Все девки твои будут.

- Скромничает, – они дошли до машины, – но предпочитает блондинок. Наследственность, против не попрешь. Ладно, спасибо, должником буду! А по-поводу, договорились, значит?

- А то, оформишь, да и все. Ну ладно, я хоть наследника твоего увидел, а то все рассказы и фотографии. Надеюсь, свидимся. Счастливо! И тебе счастливо, Аристин! Подумай, насчет летного!

- Свидимся!

- Поехали, сын. У нас времени мало, – отец нажал на скорость сразу после КПП, – нам на цветочный рынок, срочно. Будем маскироваться. Понравилось?

- Это лучше мотоцикла, папа. Гораздо. Спасибо.

- Значит угадал.

На второй день болело меньше, и это была уже привычная мышечная боль, как после упражнений, но тетка Викки все равно запретила ему вставать, только лишь по нужде. И Аристин валялся на кровати, которую сам сколотил из найденных ящиков и старых досок, и читал. Замусоленная от долгого таскания и чтения маленькая книжечка с мелким шрифтом, найденная Аристином на свалке, теперь была ему дороже самого роскошного тома классики. В Нуве живут чудаки, в этом он уверился окончательно, когда раскрыл найденную драгоценность – «Курс биологии для поступающих в университет». Книжечка легко помещалась в карман джинсов и куртки, видимо, придуманная как шпаргалка для нерадивых абитуриентов и Аристин всегда имел ее при себе, чтобы читать, если позволяли обстоятельства. Вот бы еще кто такую же книжку по химии выбросил, он был бы премного благодарен! И сейчас он лежал, читая вслух Аннике, словно сказку: «Аминокислотная последовательность и структура определяют свойства белка, а свойства определяют функцию. Существуют белки не растворимые в воде, а есть белки свободно растворимые в воде. Есть белки растворимые только в слабых растворах щелочи или 60-80% спирте. Отличаются и белки по молекулярному весу, а отсюда по размерам полипептидной цепи. Молекула белка под воздействие определенных факторов способна разрываться или раскручиваться. Это явление носит название денатурации. Процесс денатурации обратим, т. е. белок способен менять свои свойства.»

Хороший день сегодня, а о завтрашнем пока думать не хочется. С утра тетка Викки утащила Марту за гуманитарной помощью, прихватив и Аннику, и теперь у них есть три банки тушенки, пачка влажных салфеток, сухое молоко и два пакета пшена. Значит и заработанные в «порту» деньги можно пока приберечь и заодно рассчитаться не только за полицию, но и за жилье.

- Ари, давай молочную сварим? Молока много, а тушенку отложим? – и Марта стала проявлять небывалое хозяйственное рвение, что приятно изумляло Аристина и заставляло его одновременно стыдиться. Она ребенок, она должна учиться, а не варить кашу и не стирать вещи, купленные в секонд-хэнде или найденные в той же гуманитарной помощи.

- Давай, – согласился брат. – Хочешь про белки послушать?

- Провались они! – а это уже точно, теткино выражение. Дома у них так никогда не говорили. – И чего ты это зубришь? Мы вчера с Риканой старые журналы нашли, так она, даже не все буквы знает! Представляешь?

- Представляю, – не удивился Аристин, – я, например, и не знал, что в Хокдалене столько неграмотных.

- Ну теперь знаешь? Лучше стало? – сестра все равно сумела его поддеть, как всегда. – Сильва про тебя опять спрашивала, что на улицу не выходишь.

- И что? – разговоры про эту Сильву стали его уже раздражать, он даже не помнил, кто эта девушка.

- Сказала, что заболел. Что еще? Сколько крупы класть, не помнишь? – Марта умудрялась как-то болтать и делать одновременно.

- Пожиже лучше, будет суп. И не соли много! – Аристин все равно руководил готовкой с кровати. – Самир сказал, что завтра стол будем сколачивать, общий, чтобы на лето и печь переложим. Из глины собрать попробуем. Я в одном фильме дома видел, только там для кузнечного литья.