Он чисто инстинктивно опустил руку на то место, где, по идее, должна располагаться холка химеры. Попал точно в нос, и весьма чувствительный, как успел убедиться любознательный Док.

– Полегче, приятель, – недовольно пробурчала химера. – А вообще, ты прав, Док. Они в сравнении с нами полные лохи.

«Разве я говорил “лохи”»? – удивился Док, но тотчас перешел в режим мысленного диалога:

– Нет, Чудо, мы не правы. Просто у них своя специфика. Они знают и умеют много того, чего не знаем и не умеем мы. И нам есть чему у них поучиться. Кстати, об учебе… Можешь уже нарисоваться. Давай-ка, научи меня языку местных племен.

Химера тотчас же и «нарисовалась». Док глянул искоса и в который раз подивился, как инфернальная кошка Зоны умудрилась втиснуть свое трехметровое тело на узкое сиденье джипа. Он опустил руку, теперь точно на загривок химеры, и ласково потрепал ее за ухом. Чудо прижмурилась довольно и разве что не замурлыкала.

– Ладно, хочешь учиться – давай. Только помни: башка будет раскалываться минут двадцать.

– Помню, начинай.

Он мгновенно впал в транс, и понеслись во сне незнакомые образы, лица, предметы… Док очнулся, охнул болезненно и ухватился за виски. Простонал натужно:

– Дед, выпить есть?

– Рановато, сынок, – недовольно буркнул Денисов, но протянул через плечо флягу.

Док отвинтил крышку, принюхался подозрительно. Пахло ядрено – спиртом, пробкой и жженым сахаром.

– Что это, Дед?

– Чистый английский ром. Семьдесят шесть градусов крепости. Используется в их вражей армии строго в медицинских целях. Излюбленный, кстати, напиток знаменитого пирата и адмирала Дрейка. И всех остальных пиратов. Как там: «Пятнадцать человек на сундук мертвеца и бутылка рома!» – хриплым баском пропел вдруг Денисов. – Ну и в твою луженую сталкерскую глотку тоже полезет. Зáкуси, извини, нет. Можешь запить водичкой.

Док не стал запивать. И ром, если честно, пришелся ему по вкусу. Главное, боль в голове стала быстро стихать и вскоре сошла на нет. А возможность проверить обретенные познания в местном диалекте представилась очень скоро. Он все же совершенно выпал из рабочего режима, а может, опыта работы в местных условиях не хватало. Потому и не заметил приближающегося к ним джипа, хотя тот тянул за собой пышный шлейф пыли. Док не понял, почему их машина остановилась. А сержант, уже давно отследивший на горизонте приближение другой машины, затормозил и бросил короткую фразу на португальском, которую Док мгновенно перевел на русский: «Егерская охрана Национального парка».

В чужом открытом «лэндкрузере» сидели трое здоровенных негритосов. Все в одинаковых форменных робах, с «калашами» наперевес и с одинаковым строгим выражением на одинаковых черных мордах. Но при виде сержанта Роналду за рулем «газона» строгое выражение сменилось на дружески-приветливое, а последующий диалог напомнил беседу приятелей, которые долго служили по одному ведомству и знали друг друга как облупленных. Главное, что Док понял каждое словечко, даже каждое чисто сленговое выражение. На русский язык диалог переводился примерно так:

– Здорово, старый черт! Какими ветрами занесло в наши края? – это егеря.

– Привет, ленивые пердуны, – это Роналду. – Да по делу мы от президента к этому козлу… Навумбу. Со мной, между прочим, полномочный представитель президента – знаменитый товарищ Квэмбо.

Дед сердито зыркнул в сторону егерей. Лица тех испуганно вытянулись, и они быстро отдали честь.

– А еще со мной большой белый колдун Док со своим дрессированным леопардом, – продолжил сержант, кивнув назад.

– Мне пугнуть маленько ребят? – вопросила химера.

– Нет, не вздумай, – приказал Док.

Пугать егерей действительно не было необходимости. Они и без нее испугались до такой степени, что вытянулись, осунулись и посерели.

– Ладно, мужики, нам пора. Да! Самбо! Ты еще жрешь водяру натощак?

– Ну… – смущенно замялся капрал на переднем сиденье «лэндкрузера», старший в группе. – Потребляю помаленьку в нерабочее время.

– Тогда лови!

Вот откуда сержант Роналду выудил ту литровую бутылку русской водки? Но откуда-то выудил и небрежно забросил ее в джип егерей. Капрал ловко поймал ее на лету, полюбовался этикеткой, довольно чмокнул толстыми губами.

– О! Класс! Давно такой не пробовал!

– Ну и кушай на здоровье.

– Да, а вы где на ночевку станете?

– На Черной речке, конечно.

– Будьте внимательны. Там лев-людоед объявился. Уже четырех лохов сожрал. А мы никак его не завалим – матерый, сука.

– Ничего, сами не лыком шиты. Если что – завалим. Да! Мы импалу на ужин возьмем?

– Без проблем. Хоть слона.

– Ну… удачи! – И джипы резво разлетелись в разные стороны.

Снова вытянулось по сторонам до тошноты однообразное полотно саванны.

– Лев-людоед… – послала всем задумчивый мысленный сигнал химера, – хороший претендент на должность охранника рудника.

– Вот и работай, у тебя вся ночь впереди, – заметил Док.

«Газон» пробежал еще километров пятьдесят, и сержант Роналду снова остановился. Взял из оружейной стойки под правой рукой карабин «барс» с оптическим прицелом, вылез из машины, потянулся блаженно всем телом.

– Что, оправка? – вопросил Док.

– Нет, – отозвался со своего сиденья Дед. – Что, не видишь? – Он ткнул пальцем в сторону. – Стадо импал. Антилопа небольшая, килограммов на сорок. Основная пища гепардов. Ну и нам поужинать в самый раз. Роналду такое барбекю из свежатинки соорудит – пальчики оближешь.

Док обозрел окрестности в указанном Денисовым направлении. Метрах в восьмистах по курсу медленно передвигалось небольшое стадо антилоп. Они настолько идеально сливались с общим желто-бурым фоном, что, если бы не движение стада и редкие грациозные прыжки отдельных особей, разглядеть импал было бы практически невозможно.

Сержант встал на колено, приставил приклад карабина к плечу, потерся щекой о ложе, вперился в прицел.

– Постой, Роналду, – остановил его Док. – У нас же есть дрессированный леопард. Он к тому же может становиться невидимым. Вот и посмотрим, как он охотится. Эй, Чудо, только выбери пожирней, но не очень старую.

Сержант послушно опустил ствол, а химера, словно выпущенная из катапульты, взметнулась вверх в десятиметровом прыжке, пружинисто приземлилась на все четыре лапы и растаяла, растворилась в знойном мареве. Что там говорить, зрелище получилось воистину фантастическое. Они наблюдали за ним в бинокли. Вот одна из антилоп, действительно крупная и жирная, настороженно подняла голову. Почуяла, видно, угрозу. Как почуяла – непонятно, ведь химера невидима и запаха не имеет. Но животное, оно и есть животное. Дано ему шестое чувство, не свойственное человеку. Затем голова импалы мотнулась и безжизненно повисла. Химера, вероятно, свернула несчастной шею одним ударом лапы. Док и раньше обратил внимание на то, что при охоте химера, как и все кошки, чаще всего пускает в ход свои когтистые лапы, а не зубы. Импала не успела даже повалиться. Тело ее вдруг поднялось в воздух и плавно полетело к ним по волнообразной кривой. Вверх – вниз, вверх – вниз. Ногти и голова антилопы болтались во все стороны, но тело неслось над землей, неуклонно приближаясь к их джипу. И наконец аккуратно приземлилось под передним колесом.

Денисов вытер холодный пот со лба, а сержант Роналду осенил себя крестным католическим знамением и что-то набожно пробормотал под нос. Чудо материализовалась и оскалилась в довольной, уже такой знакомой Доку улыбке. Улыбке химеры.

– Зараза! – буркнул Док. – Вот так ты и Хомяка убила. Убила и сожрала. Угробище чертово.

– Сам дурак, – огрызнулась Чудо. – Я тебе тысячу раз объясняла: так вышло. И нечего было твоему Хомяку влезать на мою территорию.

– Ладно, ладно. – Док примирительно махнул рукой. – Проехали.

Ужин на берегу Черной речки правда доставил Доку массу новых, непередаваемых, неповторимых впечатлений. И массу удовольствия. Он уже отвык, давно отвык, что можно вот так запросто посидеть на берегу реки вечерком, на закате и не… Да! Это самое главное! Не опасаясь, что вывалит из кустов ошалелый чернобыльский кабан или кровосос, не вспрыгнет на спину лютый снорк, не протянет из воды щупальца голодный сом. И не накроет тебя выброс или временная аномалия, какая накрыла Крокодайла. И не выцелит с того берега в тебя снайпер «Монолита» или сталкер-грабитель из беспредельщиков, а то и просто отмороженный зомби.