– Дед, я, конечно, понимаю, что ты приложил руку ко всему этому благолепию, а потому все у них «в шоколаде». Только скажи на милость, кто обслуживает эту технику? Тут ведь даже среднего школьного образования мало, – не выдержал Док.

– А у обслуги как раз высшее техническое. Ты чо, Серега? – Денисов недоуменно пожал плечами. – Двадцать первый век на дворе! Они тут все позаканчивали кто гражданский политех, кто военно-инженерное училище. Причем, кто в США, кто в Европе, кто в России. Я ж тебе говорил: денег у них хватает, и на образование своих вояк они их не жалеют. Навумбу? Ну, он, конечно, гуманитарий – закончил Университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы в Москве. Вот так-то, старлей. Так что будь уверен, промаха не дадут и «стэлз» достанут с первого пуска.

На въезде их приветствовал почетный караул. Десять бравых вояк, все в одинаковых туземных формах – то ли халатах, то ли тогах, то ли накидках. Они дружно вскинули вверх, в знак приветствия, короткие копья с несоразмерно широкими, плоскими наконечниками, потрясли ими и прокричали что-то вроде «Виват!» Док, при его совершенном знании местного наречия, значения слова не понял. Скорее всего, оно было непереводимо, как отечественное «Ура!» Львы повели мордами и не менее дружно рыкнули в ответ. Караул остался стоять на месте, хотя в лицах гвардейцев явственно читалось желание дать драпака, и как можно дальше.

Роналду притомозил немного, Дед небрежно козырнул, машина покатилась дальше и еще метров через пятьсот въехала на площадь большой туземной деревни, которую Навумбу назначил своей столицей и резиденцией. Что ж, село как село. Только если президентский дворец Суареша напоминал райком, то здесь центральное кирпичное сооружение точь-в-точь копировало здание сельсовета в зажиточном колхозе-миллионере. Еще Доку припомнилась фраза украинского поэта – то ли Тычины, то ли Сосюры, – точно он не помнил: «На майдани, биля цэрквы, рэволюция идэ. ”Хай чабан! – уси гукнулы, – за атамана будэ!”».

Народ собрался, как на революцию. И то: не каждый день, и даже не каждый год, увидишь «великого белого колдуна». Похоже, вся деревня – мужчины, женщины, старики и дети всех возрастов – вышла встречать сановных посланцев Небес. Дома, в глинобитных круглых хижинах, крытых пальмовыми листьями, остались лишь тяжелобольные и мертвые.

Приткнулась «на майдани» и церквушка. Крохотная, деревянная, невзрачная, но украшенная, тем не менее, громадным крестом из чистого золота. Но главный, конечно, – «чабан-атаман» с высшим университетским образованием. Вожди и президенты страны, как подметил Док, отличались завидным ростом и телосложением. Наверное, в этом был заложен глубокий смысл и генетическая целесообразность. Замухрышка здесь не имел ни малейших шансов стать лидером и выбиться в люди.

Вот и Навумбу – гигант, красавец мужчина – идеал по африканским меркам. Правда, громадное кольцо в носу и нижней губе несколько портило его. Но это на взгляд европейца. А многочисленные шрамы и густая сеть глубоких морщин на роже только украшали этот образчик державного африканского мужа. Особый шарм вождю придавала седая бородка, заплетенная в тонкую косичку. Голову и плечи покрывала цельная шкура леопарда.

Окружали цезаря десяток вождей рангом пониже. Но все в одинаковых леопардовых накидках и с одинаковыми копьями в руках. Автоматы болтались у них за плечами, и здесь в выборе личного огнестрельного оружия, как заметил Док, уже наблюдалось некое разнообразие. Док отследил и родные «калаши», и американские «эмки», и израильские «узи». Дед между тем начал сеанс чревовещания:

– Леопардовая шкура обязательна для каждого настоящего воина. Она не признак вождя, а символ успешного завершения обряда инициации[18]. Однако убить леопарда нужно копьем, только копьем. Это и у зулусов принято. Но нынешняя африканская молодежь, увы, мельчает. Трусоваты пацаны стали, да и леопардов поубавилось. Так… сейчас я тебя со всеми почестями высаживаю. Дальше действуй по обстоятельствам. Да не дрейфь… Носами тереться необязательно, а с Навумбу можешь общаться на русском.

Денисов вылез неспешно, обошел джип сзади, предупредительно открыл заднюю дверь машины, почтительно поклонился Доку. Тот, выдерживая заданный тон, важно опустил на землю одну ногу, оперся о бедро рукой, тяжело и величественно вынул тело с сиденья и уверенно зашагал к вождю размеренным шагом. Вспомнив наставления Денисова, а именно, раздел о раздувании щек и понтах от души, остановился на полдороге и скомандовал вслух: «Ко мне!»

Наверное, такую команду подавать не следовало, поскольку кошачья охрана его тотчас устроила настоящий дебош. Каждый торопился занять место подле хозяина, а потому вначале возникла толчея и вселенский ор, вернее, рык. А затем и вовсе натуральная драка. Львы и леопарды лупили друг дружку когтистыми лапами, цапали зубами за бока и ляжки. Массовая драка уже переходила во всеобщую свалку, когда Док торопливо и несколько испуганно выкрикнул:

– Лежать! – и добавил растерянно: – Собаки бешеные.

Драка тотчас прекратилась, и хищники послушно улеглись там, где стояли. Только все еще порыкивали и скалили зубы. Толпа и вожди, впрочем, наблюдали сцену в благоговейном молчании и с полным пониманием.

«Чудо, ты где? – мысленно позвал Док. – Встань рядом со мной».

«Я здесь, Док». – Мускулистое тело тотчас коснулось его правой ноги. Так, рука об руку, точнее, нога в ногу, они приблизились к группе вождей. Денисов гордо вышагивал позади неразлучной парочки.

– Приветствую тебя, великий вождь Навумбу! Пусть боги всегда будут благосклонны к тебе, – на чистом туземном провозгласил Док и, слегка склонив голову, протянул диктатору руку.

Навумбу пожал ее с чувством и достоинством, поклонился в ответ.

– Рад приветствовать тебя, великий белый колдун Крыленко, на земле моих предков. И… мне очень приятно, что ты знаешь язык наших отцов.

– Великий белый колдун Крыленко знает языки всех народов, – вставил из-за спины Дока Денисов.

Навумбу молча кивнул, словно и не сомневался в этом, но на лице его промелькнуло, и весьма явственно, недоверие.

«Вот как… – неизвестно почему разозлился Док, который привык читать эмоции в глазах условного противника. – Ну-ка, Чудо, пугни его секунд на десять, не больше. Хочу посмотреть, кто из них обмочится».

Химера тотчас рыкнула беззвучно, и мощная пси-волна накрыла площадь. Обмочились только дети и некоторые старики. Вожди и воины достойно выдержали испытание, но кольцо в нижней губе вождя задрожало ощутимо, когда челюсть судорожно сползла вниз. Грозные племенные копья воинов опустились и у некоторых бойцов безвольно вывалились из рук.

Док насладился вволю произведенным и ожидаемым эффектом, важно надул щеки и процедил:

– Теперь ты веришь, великий вождь, что я владею языками всех народов?

Навумбу захлопнул рот, поднял копье на уровень груди и… И ответил. Ответил на русском языке, так что теперь челюсть отвисла у Дока.

– Это было пси-воздействие, – сказал вождь спокойно и уверенно. – А еще я вижу, что тебе удалось приручить химеру. Это не удавалось никому в мире. Да никто в мире, кроме сталкеров чернобыльской Зоны, ее и в глаза не видел.

– Я не приручаюсь, – сердито ответила за Дока Чудо. – Я – кошка, которая гуляет сама по себе.

Пауза, которая повисла в воздухе, была воистину достойна великих актеров. Но каждый думал о своем. Атмосферу разрядил мудрый, тертый, всезнающий Денисов.

– Да, Навумбу, это действительно химера из чернобыльской Зоны, которую никто в мире в глаза не видел, – тоже на русском сказал Дед. – А ты вот видишь. И народ твой видит – в последний, смею заверить, раз. А великий белый колдун Крыленко в самом деле сталкер. Лучший из всех сталкеров. Великий сталкер! Если ты знаешь о химерах, то должен знать и о контролерах. Они – истинные хозяева Зоны, и именно они послали к тебе сталкера Крыленко. – Он выдержал еще одну многозначительную паузу, затем вопросил решительно: – Так что, Навумбу, мы уже уходим или будем договариваться?