В центре Парижа, посредине Сены, находятся два острова: большой – Сите, старинная Лютеция, и маленький – Сен-Луи, или остров Святого Людовика. Эти волшебные места живо напоминают о ХVII веке. На западной оконечности острова Сите, на Новом мосту[2], стоит памятник Генриху IV, который смотрит на треугольную площадь Дофин[3], построенную в начале XVII века. Новый мост, который связывает Сите с левым и правым берегом, был тогда местом оживлённой торговли, гуляний, развлечений… Именно на нём 25 апреля 1617 года неистовая парижская толпа повесила, а потом растерзала и сожгла труп надменного фаворита Кончино Кончили, которого накануне застрелили по приказу короля Людовика XIII. Один из министров Кончини, молодой епископ Люсонский (позднее ставший знаменитым кардиналом Ришельё), проезжая по Новому мосту, увидел эту страшную сцену.

На Сите также расположены Дворец Правосудия и собор Парижской Богоматери.

Совсем рядом, на левом берегу Сены, находится Сорбонна, в часовне которой – построенной при Ришельё – он и похоронен. Недалеко оттуда – Люксембургский сад и дворец, в котором жила жена Генриха IV и мать Людовика XIII королева Мария Медичи. А на правом берегу, также вблизи островов, неподалёку от существовавшей тогда ещё крепости Бастилии[4], находится поразительной красоты Королевская площадь[5], которую построили в то же время и которая сразу стала центром блестящей жизни, где стремились поселиться самые знатные семьи. На ней нередко происходили дуэли, вплоть до того памятного дня 12 мая 1627 года, когда встретились в поединке наперекор королевскому эдикту, запрещавшему дуэли, заядлые дуэлянты граф де Бутвиль, граф де Шапелль, маркиз де Бёврон, маркиз де Бюсси д'Амбуаз и ещё двое конюших, за что первые двое и поплатились жизнью десять дней спустя, так как Ришельё и Людовик XIII решили не проявлять слабости в отношении провинившихся аристократов. На правом же берегу расположен изящный дворец, построенный для Ришельё, в нём кардинал жил и умер. Дворец назывался тогда Пале-Кардиналь (Кардинальский дворец), а затем – Пале-Ройяль (Королевский дворец), так как Ришельё завещал его королю[6].

Церковь Сорбонны (главный фасад)

И. Сильвестр (1621 – 1691), 1649

Церковь была перестроена в 1626 – 1644 гг. по заказу кардинала Ришельё архитектором Ж. Лемерсье. На её фронтоне изображён герб кардинала. Надпись на поле гравюры сообщает, в частности, о том, что останки самого кардинала «покоятся под большим алтарём» (позднее они были перенесены в расположенную на хорах могилу, надгробие которой было завершено в 1694 г.).

На острове Сен-Луи[7], искусственно созданном в это же время объединением двух небольших островков, поселились многие из известных современников Ришельё. Например, на Бурбонской набережной жил придворный художник Филипп де Шампень[8], благодаря портретам которого нам так хорошо известен облик кардинала.

И ночью, когда тьма накрывает город, когда смолкает наконец гул машин, когда не видно больше судов, снующих по Сене, и уже не горят огни на стоящей вдалеке Эйфелевой башне, загадочный размытый свет фонарей окутывает два древних острова. В мерцающем тумане просматриваются вокруг силуэты Парижа: старинная тюрьма Консьержери, королевский дворец Лувр, собор Парижской Богоматери. Влюблённый в эти места человек без труда угадывает вдали и мрачную Бастилию, и стерегущие оба берега Сены крепости Большой и Малый Шатле[9], и подозрительных ночных прохожих, и изредка проезжающих на лошадях часовых, и даже окружённую солидной конной мушкетёрской охраной роскошно убранную карету с красивым дворянским гербом, в котором одновременно присутствуют герцогская корона и кардинальская красная шляпа. Чьё же измученное недугом бледное лицо выглядывает из-за бархатной занавески? Не в Лувр ли с докладом к королю Людовику XIII едет на рассвете Арман-Жан дю Плесси, герцог и кардинал де Ришельё?..

Гробница кардинала Ришельё в церкви Сорбонны.

Пале-Ройялъ, вид со стороны ул. Сент-Оноре

Аноним, ок. 1680

Сопроводительная надпись к офорту сообщает, что первоначально дворец именовался Пале-Кардиналь («Кардинальский дворец») и что кардинал Ришельё, по заказу которого он был выстроен, подарил его перед своей кончиной Людовику XIII. Впоследствии Людовик XIV передал Пале-Ройяль во владение своего брата, герцога Филиппа Орлеанского.

«Политическое завещание» кардинала Ришельё – поистине уникальный труд благодаря исключительной личности автора. Значение его для историков трудно переоценить, но произведение это интересно не только для них. С точки зрения политологии, политической философии и науки управления труд Ришельё такой же по значимости источник, как, например, «Государь» Никколо Макиавелли или «Левиафан» Томаса Гоббса.

Вид на Лувр со стороны Нового моста.

Ж. Калло (1592/93 – 1635), 1630

Что посоветовать русскому читателю, который впервые знакомится с «Политическим завещанием»?

Прежде всего – решительно отказаться от представлений о Ришельё, сложившихся под влиянием художественной литературы. Образ кардинала в произведениях «Марион Делорм» Виктора Гюго, «Сен-Мар» Альфреда де Виньи и «Три мушкетёра» Александра Дюма – это вымышленный персонаж, имеющий мало общего с автором «Политического завещания».

«Три мушкетёра» – прежде всего замечательный роман, но он изобилует неточностями и даже подтасовками. Писателю было необходимо, чтобы все герои соответствовали интриге, на которой держится книга. При этом Дюма не заботился об исторической правде. Авторы-романтики XIX века немало способствовали возникновению совершенно ложного представления о Ришельё как о кровавом и беспощадном диктаторе, третировавшем несчастного короля Людовика XIII. Один лишь талант Александра Дюма сильнейшим образом повлиял на представления о кардинале, так как знания о нём многих людей (в том числе, увы, и во Франции) нередко почерпнуты исключительно из знаменитого романа (это в лучшем случае, а в худшем – из его многочисленных экранизаций). Таким образом, имеет смысл восстановить истинный образ самого кардинала и вкратце описать его эпоху.