— Час от часу не легче, — проронил я уныло.

Она вдруг посмотрела на труп Рюмина, лицо ее изменилось, стало холодным и злым.

— Что ты наделал, Эдик? — вскрикнула она. — Второй труп, уже перебор. Мухин вряд ли отмажет.

Мне вспомнился полковник, его подозрительный взгляд и в голове моей помутилось. Я стоял, как у разбитого корыта и не знал, как мне поступить?

Внезапно я услышал за окном урчание двигателя. Я кинулся к окну. И со второго этажа увидел как из «Мерседеса» вышли Макс и Ганс. Я вспомнил про Марину и оглянулся. На меня что-то летело, и только я успел отклонить голову, как почувствовал скользящий удар. Бронзовая пепельница с шумом врезалась в стену, оставив вмятину. Раздался вопль, и Марина вцепилась в мои волосы. Со всей силы я отбросил её в сторону. Перелетев через стол, она упала на пол. Я выскочил в коридор. Слева со стороны лестничного пролета был слышен топот ног.

Я рванул вправо и увидел выход на балкон. Дверь была открыта и, я шагнул вперед. Рядом с перилами пожарная лестница. Мне понадобились не больше семи секунд, чтобы спуститься вниз. На стоянке стояла знакомая «Хонда», красный — любимый цвет. Я метнулся к ней, вспомнил, что ключи в кармане, открыл дверцу и запрыгнул за руль. Внедорожник рванул на бетонную дорожку и как пуля полетел к воротам. Охранник беспрепятственно открыл мне ворота, в приветствии махнул рукой. По-видимому, он меня не узнал за тонированными стеклами. Я вырвался на свободу! Автомашина неслась со скоростью сто двадцать километров в час! По мобильнику я позвонил Королевой.

— Все хорошо! — услышал ее радостный голос, у меня отлегло от сердца.

Я въехал в город и, петляя по улицам как заяц, добрался до места. Вошел в подъезд известного дома, первый этаж — знакомая квартира. Людмила была одна.

— Я тороплюсь, — сказал я без предисловий. — Делим деньги и я смываюсь.

Плотные пачки банкнот были уложены в две одинаковые кучи.

— Выбирай любую! — сказала она. — Не сомневайся, все пересчитано как в банке. Каждому по три миллиона долларов и столько же евро. А теперь пусть эта сучка повертится на сковородке.

Я вопросительно посмотрел на нее. Королева мне кивнула.

— Да-да, Деева будет вертеться на сковороде, как в аду.

— Да что ей вертеться, у нее этих денег будет немереное количество, — возразил я. — Скоро она приберет к рукам сеть магазинов и ресторанов. Ведь Рюмин мертв!

Людмила засмеялась.

— Эдик, вы глубоко заблуждаетесь. Она ничего не получит.

— Не говорите загадками, — спросил я с недоверием. — У вас есть новости?

— Да! — воскликнула она.

— Ну, говорите же…

— Вам я признаюсь, Эдик! — сказала она доверительно. — Настоящая жена Клауса Бергера, Маргарита — доводится мне родной сестрой. По прогнозам врачей Клаус не способен адекватно принимать решения и на всю жизнь останется инвалидом, будет нуждаться в постоянном уходе. Неужели я допущу, чтобы Марина завладела имуществом по закону принадлежащая семье Бергеров. Ведь у Клауса несовершеннолетние сын и дочь, которые учатся в Германии. Их мать уехала с состоятельным американцем в штаты и пропала. Но дети от этого не должны страдать. Над Клаусом и детьми я оформляю опекунство через суд. А эти деньги нам помогут. Я возьмусь за дело, найму сильных адвокатов, подключу прокуратуру и проучу эту зарвавшуюся шлюху.

Эта новость меня ошеломила, не меньше той, которую накануне мне рассказала Марина. Видя, как я меняюсь в лице, Людмила заявила:

— Вас это никоим образом не коснется. Я сделаю все, чтобы об этих деньгах никто не знал. Будем считать, вы здорово мне помогли, то что вы получили это ваш заработанный гонорар.

Мне эта идея понравилась. Но моя радость была недолгой, я вспомнил, что меня ищут, и пора было сматываться из города. Без Ксении я не мог уехать. Я быстро сложил деньги в хозяйственный мешок и вышел из квартиры.

На улице я позвонил на мобильник Ксении, её номер не отвечал. Потом выкинул сим-карту, понимая, что через мобильник меня быстро найдут, сел в «Хонду» и поехал на вокзал, где в автоматической камере хранения оставил деньги. С таксофона я позвонил на квартиру Ксении, надеясь, что она вернулась из командировки. Какова была моя радость, когда услышал её голос на автоответчике. Она сообщала, что будет на полевом аэродроме.

Я вернулся к автомашине и сел за руль.

— Привет, Эдик! — я услышал за спиной знакомый голос.

Я обернулся, сердце замерло. На заднем сиденье с пистолетом в руке сидела Марина.

— Ну, что сидишь, будто кол проглотил? — сказала она. — Заводи тачку, покатаемся.

Было ясно, мне стоит лишь на миг заколебаться, она тут же выстрелит.

— В санаторий, Эдик, и быстро.

По улицам ехали молча. Когда оказались за городом, Марина спросила:

— Где деньги?

Я почувствовал легкий удар в голову. Было видно в зеркале заднего обзора, как она держала под прицелом мой затылок.

— Какие деньги? — слукавил я.

— Те, что лежали в сейфе! — крикнула она. — Не строй из себя дурня.

Мне стало ясно, она заводится.

— Они спрятаны в надежном месте.

— Это ещё посмотрим! Макс и Ганс едут за нами. Они заставят тебя говорить. Все расскажешь как миленький! Будешь умолять, чтобы прикончили!

Я давил на педаль газа. Скорость была приличной. Положение оказалось безвыходным.

— Так ты хочешь на ней жениться? — продолжала Марина хриплым голосом. — Но у тебя из этой затеи ничего не выйдет, я это точно знаю. От смеха можно просто лопнуть! Я звонила ей и слышала автоответчик! Значит, она ждет тебя у вертолета вместе с деньгами. Когда Макс и Ганс возьмутся за нее, ты вмиг заговоришь!

Тут я решился. Только Марина знает про Ксению. Остальное все очень просто. Ксения не должна попасть в лапы этих мерзавцев. Последнее слово будет за мной.

«Прощай, Ксения! — подумал я. — Ведь иного выхода у меня нет».

Я круто взял руль вправо, автомобиль съехал с шоссе и устремился вперед. Машина летела на дерево. Сзади донесся вопль Марины. Я мгновенно открыл дверцу и выскочил. Сильный удар и в глазах потемнело.

Я очнулся от того, что кричала женщина. Я еле приподнял руку, она была тяжёлая словно налитая свинцом, и стал ощупывать вокруг себя, но ничего не обнаружил. Я старался присесть, но это было мне не по силам. Внезапный женский крик оборвался. Я слышал лишь своё прерывистое дыхание.

— Эдуард!

Это был голос Ксении. Она кричала:

— Эдуард! Скажи хоть что-нибудь! Ты ранен?

Надо мной склонилась Ксения, а над её головой, виднелись какие-то деревья.

— Всё в норме, — ответил я. — Провел ладонью по лицу. Оно было влажным и липким. — Что случилось?

— Ты можешь подняться и помочь мне, — сказала Ксения торопливо. — Мне кажется, она мертва.

— Кто?

— Идем, Эдик, хватит сидеть! Помоги мне!

— Да, сейчас. Ещё чуть-чуть, пожалуйста.

Я еле-еле встал на колени, но от острой пронизывающей боли разламывалась голова. Через пару минут я всё же кое-как встал, но, не поддержи меня Ксения, я снова бы упал.

Марина лежала на боку рядом с «Хондой», полностью разбитой. Её голова покоилась на руке с пистолетом, колени были вывернуты наизнанку.

Я присел рядом с Мариной на корточки и перевернул её. Марина мягко перекатилась на спину, а голова лежала на руке. Она сломала себе шею. Я вытащил свой «ТТ» хорошенько протёр, чтобы не оставить своих отпечатков и вложил ей в ладонь. Таким образом, я отвёл от себя подозрения относительно убийства Рюмина. Её пистолет я взял себе. Я попытался нащупать пульс, но понял, что уже поздно. Ксения опустилась рядом со мной, я почувствовал, как она дрожит.

— Она мертва, — сказал я.

Ксения ничего не ответила, лишь её пальцы судорожно сжимали мою руку.

— Нужно немедленно уезжать, — сказал я поднимаясь. — Как ты оказалась здесь?

— Я ехала навстречу, — произнесла она дрожащим голосом и показала на свой внедорожник «Рено». — Все произошло на моих глазах.