Рассмотрев всю совокупность предоставленных фактов и заслушав показания свидетелей, а так же, учитывая успехи Пак ЮнМи в учёбе, способные принести в будущем несомненную пользу нации, суд постановляет: Первое. Признать Пак ЮнМи невиновной. Второе. В связи с медицинскими показаниями обязать комиссию по делам несовершеннолетних установить надзор за Пак ЮнМи с целью оказания ей адаптивной помощи и защиты. Надзор установить сроком не менее чем на год. По истечении этого срока прекращение или продление надзора определить комиссии самостоятельно, по результатам наблюдения за поднадзорной и результатам медицинских показаний. На этом заседание считать закрытым. Решение суда может быть опротестовано в сроки и в порядке, установленными законодательством.

Бах!

Судья трахает молотком по деревяшке и, положив его на стол, встаёт со своего места, показывая, что всё, контора закрыта. Разом заговорив, люди в зале, следом за ним, поднимаются со своих мест, обсуждая увиденное и услышанное.

(фрагмент телефонного разговора вечером того же дня. Разговаривают дядя ЮнМи ЮнСок и судья ДжиХун)

….

(ДжиХун) – Как ты просил, я поставил твою племянницу на учёт в комиссию несовершеннолетних. Хоть знаю, мне кажется, что это ты зря, с армией. Музыка, это тоже, хорошая вещь.

(ЮнСок) – Если бы она ничего больше не умела, кроме танцев, то да, я бы согласился. Но, с её талантом к языкам, это детская блажь. В жизни нужно твёрдо стоять на ногах, а эстрада – слишком переменчива. СунОк удачно навела меня на мысль о военной карьере для ЮнМи. Я вспомнил, что у меня есть связи в нашем разведуправлении. Теперь, когда её оправдали, я поговорю там, кое с кем. Ни одно агентство не возьмёт себе трени, стоящую на учёте в комиссии, а для армии, это не страшно. Я знаю.

(ДжиХун, смеясь в трубку) – Хочешь сделать из неё разведчицу?

(ЮнСок, шутливо пугаясь в ответ) – Её мать меня за это убьёт!

(ДжиХун) – Так откуда она узнает? Об этом ей никто не скажет.

(ЮнСок) – Да нет, это всё шутки. Пусть работает переводчиком. За её знания ей будут хорошо платить. А потом, армия, это уважение, льготы и надёжность. То, что нужно для женщины. И там сейчас по закону берут на работу обратно, после родов. Сам знаешь.

(ДжиХун) – Возможно, ты прав. Буду надеяться, что знаешь, что делаешь.

(ЮнСок) – Спасибо тебе большое, хён. Прямо не знаю, как тебя отблагодарить за ЮнМи.

(ДжиХун) – Очень просто. Помни, что у тебя есть друг. Не пропадай на полгода. Жизнь, сам знаешь, коротка и хорошего в ней, не так уж много. А встреча со старым другом – это очень хорошо, ЮнСок.

(ЮнСок) – Прости, ДжиХун…

Фальстарт четвёртый

Не, бигуди онни, точно не нужно. Возможно, это нынче модно, но ходить по улицам с такой штукой на голове, это чересчур…

Сижу за столиком с ХёнШи в кафе, ожидая заказанное, разглядываю рекламу. «Купите программу для мобильного шоппинга!» - призывает яркий плакат на стене. На нём симпатичная девушка в розовом пальто, показывает заставку этой программки на экране своего телефончика. А на голове у неё, в волосах, закручена здоровенная «бигудёвина». Это что? Это теперь мода такая, что ли? Официально признанная, раз в рекламе уже показывают? И что сие должно означать? Мило? Красиво? Возможно. Но непонятно, почему вдруг бигуди стали украшением? Или, может, это что-то вроде – «домашняя милашка прособиралась на работу и забыла привести причёску в порядок»? Хм… Странные корейцы люди… А ещё страньше, если они к тому же девушки... А розовое пальтишко ничего на ней так… Цвет здоровский. ЮнМи, пожалуй, пошло бы такое…

Два дня назад был суд. Меня оправдали, всё отлично, гора с плеч. Дома успели это дело хорошенько отметить, я - пивом, полезным моему организму, мама и онни – корейским самогоном, соджу. Всё хорошо, только вот непонятно, почему судья решил повесить на меня «обремененье» в виде надзора комиссии несовершеннолетних? Если бы не это, то, в общем-то, можно было бы и в агентство сунуться. Мол, смотрите, я «чист», а то, что было, это просто какая-то ненормальная меня преследует. Может, судья не мог по-другому? Какие-то судебные заморочки? Дядю, что ли, об этом спросить? Нужно ли? Судья вряд ли изменит решение, приговор вынесен, а так я покажу дяде, что знаю, что у него есть связи… Да и нужно ли мне это агентство нынче? И так обойдусь!

Сегодня с ХёнШи гуляем в старом городе. Вчера мама мне деликатно напомнила, что у СунОк скоро день рожденья. Это на тот случай, если я забыл. Вот, озаботился поиском подарка. Даже и не знаю, что ей подарить. Одежду, косметику, обувь? Помню, она хотела съездить за границу. Но на это у меня пока денег нет. Поделился проблемой с ХёнШи. Мол, нужен подарок для девушки. Что можно купить девушке? И где?

- Что за девушка? – спросил он в ответ.

- Моя старшая сестра, - ответил я.

- У тебя есть онни? – удивился ХёнШи и тут же удивился ещё раз, - Ты не знаешь, что подарить своей онни?

Ну-у, вообще-то это действительно странно, подумал я в ответ на его удивление. Жить рядом и не знать? Что же это за семья тогда?

- Если бы я жила, где жила раньше, - ответил я,- то я бы знала. Но сейчас мы в Корее. Думаю, что будет правильно купить что-то корейское, наше. А я не знаю, что и где.

Мысль надавить на чувство патриотизма оказалось совершенно верной. ХёнШи сразу перестал удивляться и полностью одобрил идею купить что-нибудь «своё, отечественное».

- Если шоппинг - это район Мёндон, сувениры и украшения - это Инсандон, - сказал он, и спросил, - Ты была на Инсандон?

- Один раз и очень быстро, - ответил я, - можно сказать, что нет.

- Думаю, твоей сестре нужно купить украшение сделанное корейскими мастерами, - сказал ХёнШи, - в Америке таких нет. Поедем, я покажу тебе Инсандон. Там сохранился старый дух Кореи и там много всяких лавочек, продающих украшения. Недорого.

Ну, Инсандон так Инсандон, - подумал я, - почему бы и нет? Вот, гуляем, глазею. Ну, что сказать? Старый район, он и есть - старый район. Но, поскольку архитектура для меня непривычная, всё смотрится весьма экзотично. И контрастно. Например, частный дом на возвышенности, со своим, буйно зеленеющим огородом, а ниже, на другом берегу реки – современные, блестящие стеклом, современные здания. Стык эпох! Не меньше.

Помнится, в дорамах про «золушек», частенько показывают подобные домики. Как несчастная главная героиня живёт в подобной развалюхе, выходя вечерами на крышу, чтобы посмотреть на город в огнях и помечтать о будущем, ну и о принце, когда он у неё появляется. И вся она страдает, живя в ТАКОМ. А я б, пожил. Отремонтировал бы всё, да и жил бы себе. Свежий воздух, зелень, почти центр Сеула, вид на реку. Что ещё нужно? Может, действительно, прикупить тут какую-нибудь развалюшку, да и жить? Один дом будет у моря, второй у реки. Чем плохо? Деньги появятся, нужно будет подумать…

Улочки чистенькие, ухоженные. Действительно, много всяких магазинчиков. Какие-то цветы и зелень в горшках, продаются так, без участия продавца. Товар на столике, или прямо на крыльце, выставлен на улицу, цена подписана. Рядом, на стуле, коробка для денег, куда нужно положить требуемую сумму и откуда можно взять сдачу.

Честно говоря, сильно удивился, увидев такую «самопродажу» товара, порадовав этим ХёнШи.

- В Америке такого нет? – обрадовался он, поняв, что тут Корея утёрла нос мировому гегемону.

Ну да, нет, - покивав, признал я. Не видел там такого. Да я такого, если что, и в России не видел …

Кроме самопродающихся цветов, полно лавочек, продающих ювелирку. Но это уже не на улице, а внутри домов, никаких «самопродаж». Это меня слегка порадовало. Есть, значит, предел честности и у корейцев. А то уж, что-то вообще, моя Москва начинает мрачно выглядеть. По этому случаю вспомнилась мне фраза Маргадона из «Формулы любви»: «Варварские обычаи: ключи раздают, а замков нет!». Я тут как Маргадон в России…