Но это же Фин. За те несколько месяцев, которые она провела в колледже, я уж и забыла, как она умеет болтать о сверхъествественном, прикрываясь обыкновенной эксцентричностью.

Марк поскреб подбородок:

- Ты считаешь, что сможешь поймать в кадр подземные помехи?

Сестра кивнула:

- Такое возможно, если есть какой-то раздражитель.

- О, да перестаньте! – воскликнул Эмери и пересел дуться в уголок.

Не догадываясь о моей готовности симулировать сердечный приступ, Дуэйн мне подмигнул:

- Ты именно так нашла тот череп, Ами?

- Его нашла Лила, – машинально поправила я.

- Кажется, моя сестра случайно использовала заклинание, – сказала Фин, ибо всегда выбирала для разговора самую опасную тему.

Дуэйн поддразнивающе улыбнулся:

- И часто ты балуешься заклинаниями?

- Нет, – решительно отрезала я.

- Это правда, – подтвердила Фин. – Ами предпочитает жить более приземленно, чем вся остальная семья.

- Так ваша семья… – вступила Дженни, – как вы себя называете? Викканцы?

- Боже, нет, – отмахнулась Фин, – мы лютеране.

Студенты расхохотались, а я откинулась на жесткую спинку деревянной скамьи, позволяя шумной музыке кантри и облегчению наполнить меня. Я могла бы злиться на сестру за ее тирады. Каким бы иммунитетом она ни обладала – и неважно, обусловлен он ее личными качествами или какой-то магией, – это не может длиться вечно. Кто знает, что могут подумать или сказать те, на кого влияние Фин не распространяется? Единственное, что ясно наверняка, – разбираться с этим придется мне.

Но не мне бросаться камнями. Я и сама утратила всякую объективность. Моя задача – не давать эксцентричности Гуднайтов воли, а окружающим из реального мира – нас осуждать. И как это делать, если у меня выбивают почву из-под ног?

- Знаете, что нам надо сделать? Поискать призрака, – предложил Дуэйн.

Я так быстро выпрямилась, что ударила кого-то под столом.

- Погодите...

- Какая прекрасная идея! – воскликнула Дженни. Интересно, это врожденный энтузиазм или влияние алкоголя? В любом случае плохие предложения сыпались одно за другим: – Мы можем использовать ту штуковину – «коронное зрение».

- Корональный визуализатор ауры, – поправила Фин.

- Ребята, вы же шутите? – выпалила Кейтлин, а потом повернулась к Марку и Лукасу: – Ну вы-то не поддерживаете эту ерунду!

Лукас глотнул пива:

- Нет, во всяком случае, пока как следует не подкрепимся.

Почему Фин молчит? Я ожидала, что она схватится за подвернувшуюся возможность и помчится к ручью как ненормальная.

А что еще важнее: почему молчу я? Я должна была остановить этот бред, но не могла вымолвить ни слова.

И тут заговорил Марк:

- Я не против проверить, уловит ли изобретение Фин какие-нибудь помехи под землей. Все, что угодно, если это поможет раскопкам.

- Вперед! – Дуэйн улыбался так, будто заранее согласен на все. – Мы сможем это записать и, возможно, попадем на телешоу.

- Я не согласна, – сурово возразила Фин. – Не собираюсь лишать свои изобретения научной чистоты, как какая-то дешевка с ютьюба.

Марк рассмеялся, а Эмери заметил:

- Рад, что хоть кто-то заботится о чистоте науки.

- Это просто эксперимент, – произнес Марк и допил пиво. – Но Лукас прав, не мешает сначала перекусить.

Они все говорили, но я перестала слушать. И до боли в пальцах вцепилась в стол, словно в поручень безопасности на американских горках. Да и желудок вел себя как на том же головокружительном аттракционе, а по шее и груди стекали капельки пота.

«Это ужасная идея».

Я придумала эту фразу, но никак не могла заставить себя открыть рот. Будто кто-то прокрутил мой когнитивный диссонанс на отметку «одиннадцать», пока я не застряла между двумя вариантами, между правым и левым полушариями мозга.

Вот только все не так. Я прекрасно знала, чего хочу: чтобы моя семья была в безопасности и не привлекала нежелательного внимания. А не хочу, чтобы Маккаллохи подали в суд на тетю Гиацинту за задержку строительства моста и испортили жизнь тетушке так, что она не сможет больше оставаться на ферме вместе с дядюшкой Бертом. Так в чем же тогда конфликт? Одиннадцатилетняя Ами – охотница за привидениями? Или Амариллис – не обладающая магией дочь из магической семьи, внезапно оказавшаяся не в состоянии прервать традицию Гуднайтов?

Черт побери, я сильнее их обеих! Так что я вдохнула и, фигурально выражаясь, нырнула в омут с головой, то есть выпалила:

- Думаю, это ужасная идея.

Все сидящие за столом уставились на меня. Черт, да казалось, будто на меня пялится весь бар, но быстро оглядевшись, я убедилась, что окружающие по-прежнему как ни в чем не бывало слушают музыку, пьют и флиртуют.

Оказалось, что наша компания за покореженным деревянным столом уже беседовала совершенно о другом, и теперь ребята смотрели на меня, как на сумасшедшую.

«Верный способ не привлекать внимания, Ами, молодец».

Марк покашлял, наклонился через стол и тихо спросил:

- Ты против, чтобы к нам присоединился Бен? Потому что, если нет, лучше скажи об этом побыстрее.

Оглядевшись, я обнаружила на лицах ребят разные выражения: от веселого до неодобрительного. Фин пристально изучала меня, а Кейтлин смотрела как на насекомое. Первокурсникус бестактикус.

Когда я опять повернулась к Марку, тот, еле сдерживая сочувствующую улыбку, указал на что-то за моей спиной.

От Бена Маккаллоха просто невозможно избавиться.

Даже когда он не надоедал лично мне, то все равно умудрился появиться как раз в момент моего словесного поноса, лишь ухудшив ситуацию.

Маккаллох заметил нашу компанию от барной стойки и направился к нам. Вымытый ковбой выглядел отлично, но все равно не слишком опрятно. Я никак не могла понять, светлый он или темный шатен. Его волосы были растрепаны, а полы рубашки с воротом накрывали пояс простых джинсов. Из-за моей спины, словно издалека, доносился голос Кейтлин, поясняющий, что она пригласила Бена составить нам компанию, хотя, вероятно, имела в виду только собственную персону. И я сомневалась, что она говорит правду, потому что стоило Бену увидеть меня, как он слегка оступился, а потом продолжил пробираться сквозь толпу.

А может, просто кто-то наступил ему на ногу, не знаю.

Я лишь понимала, что для меня это слишком. Закусочная забита под завязку, шум голосов смешался с ревом музыки, которая била по ушам и по голове. Аттракцион не остановился, а просто сделал сотрясающий до мозга костей поворот.

- Я в уборную, – выпалила я и выскользнула из-за стола, не глядя никому в глаза и не переживая – по крайней мере, не очень, – что по сравнению со мной Фин и ее безумный прибор выглядят верхом разумности.

Уборные располагались в другом конце бара. И вместо того, чтобы пробраться по стеночке, черт меня дернул направиться прямиком в гущу толпы, где обжимались перебравшие посетители, а громкая музыка выбивала из головы все связные мысли. Я проскользнула между двумя высокими парнями, искавшими одинокую девушку, и в этот момент еще один парень обернулся, держа в руках два пластиковых стакана, до краев наполненные пивом.

И я врезалась прямо в него. Или он в меня. Подробностей не помню, только то, что мы оба пытались занять одно и то же место в одно и то же время, и меня окатило волной пива.

Огромной волной! И объявление над баром не соврало насчет «ледяных напитков».

Ну, по крайней мере холодный душ прояснил мои мысли. Думаю, парень с пивом выругался, но я чувствовала лишь холод, запах хмеля и пену, стекающую по волосам. Толпа слегка отступила, подальше от ругани и беспорядка. Народ пялился на незнакомца, на меня и – вот же хрень – на мою промокшую белую футболку. Могу я хотя бы один день провести, не демонстрируя свой лифчик?

- Ты в порядке?

Вопрос задал не Парень с пивом, а знакомый низкий голос, да так близко к моему уху, что, блин, не нужно было так кричать. Учитывая обстоятельства, появление Бена Маккаллоха словно из ниоткуда меня не удивило.