В горячем пыльном воздухе повисла неловкая пауза. Наверное, все мы думали об истории Марка. Интересно, есть ли у Маккаллохов другой план относительно моста?

- Ладно. – В голосе миссис Маккаллох явно слышался холодок. – Что бы вы завтра ни нашли, вечером приходите на нашу вечеринку в честь четвертого июля. Это касается и вас, девочки, – добавила она для меня и Фин. – Ваша тетя никогда ее не пропускает. И дядя не пропускал, пока был жив.

Дядюшка Берт умер пятнадцать лет назад. Похоже, мое удивление было слишком явным, и миссис Маккаллох рассмеялась:

- Да, это столетняя традиция. Никто не пропускает вечеринку.

- Даже Келли, – сообщил Бен, спокойно сидевший на откидном борту внедорожника.

Я приторно улыбнулась ковбою:

- Тогда и я не пропущу.

Его мать или не заметила, или проигнорировала этот обмен репликами.

- А тем временем, девочки, если вам хоть что-то понадобится, просто позвоните нам. Незачем вам сидеть в том доме, боясь или нуждаясь в чем-то. У вас есть телефон Бена?

- Ум-м… я м-м-м… нет, – промямлила я.

Бен без всякого выражения покорно вытащил свой мобильный для ритуального обмена звонками. Совершенно не смущаясь публики. Я дала ему свой номер, а он перезвонил, чтобы оставить свой. К счастью, я поставила мелодию из репертуара Ю-Ту. Было бы просто непатриотично хихикать под «Техасский бой».

Доктор Дуглас скомандовала своим войскам:

- Перерыв окончен. Давайте посмотрим, сможем ли мы до ужина вытащить нашего неизвестного из земли целиком.

К моему удивлению, миссис Маккаллох не стала задавать вопросы сразу, а дождалась, пока остальные очистят поднос с едой и спустятся по холму. Бен тоже ушел – помочь Кейтлин отнести назад стулья из лагеря, – и готова поспорить, даже не заметил, что оставил меня наедине с матерью.

Та укладывала в большую сумку-холодильник мясные деликатесы и сыр.

- Надеюсь, Бен не слишком осложняет тебе жизнь, Ами?

И что я должна на это ответить? Конечно, осложняет. Но я не могла сказать подобное его матери.

- Очевидно, он испытывает сильное напряжение, – осторожно начала я, а затем добавила, справедливости ради: – и, насколько возможно, остается джентльменом.

Своими словами я обрадовала ее, как и рассчитывала. Ведь и у меня были вопросы. Стоило лишь сообразить, как потактичнее их сформулировать.

- Приятно было узнать, что противоречия между тетушкой Гиацинтой и вашей семьей не так велики, как мне думалось.

Вот. Это звучит гораздо лучше, чем: «Что, черт возьми, не так с вашим сыночком?»

Миссис Маккаллох закрыла сумку-холодильник и задвинула ее во внедорожник.

- Мы с твоей тетей всегда ладили, но Бен и Стив – Стив Спаркс, наш управляющий – в последнее время пережили немало разочарований. Гиацинта никогда не запрещала нам перебираться через реку вброд по ее земле, но Стив хочет, чтобы мы сдали утес сотовой телефонной компании под строительство вышки. А Гиацинта... ну, она категорически против этого. Она говорит... – Мама Бена остановилась и смущенно рассмеялась: – Что ж, у нее есть свои причины, хоть мы их и не понимаем.

Я взглянула на утес, о котором она упомянула – большую красивую гранитную скалу, что возвышалась над окрестностями, как нос краснокаменного океанского лайнера над морем округлых холмов.

- Стыдно было бы разрушать такой вид.

Для меня и этой причины достаточно, но тетя Гиацинта, несомненно, беспокоилась об электромагнитных полях, чего, вероятно, и не понимала миссис Маккаллох.

- Стыдно, – признала она, проследив за моим взглядом. – Но Стив говорит, это принесет много денег. Что было бы неплохо на случай, если Мак... Скажем, просто на всякий случай.

На случай, если дедушке Маку однажды потребуется постоянная сиделка. Тактичные родственники формулируют это так. Миссис Маккаллох не требовалось заканчивать фразу, чтобы я услышала в ее голосе нарастающий ужас. Я заметила, что мама Бена имеет склонность выбалтывать больше, чем собиралась изначально.

Возможно, инстинктивно я хотела ее защитить, поскольку выросла с матерью-одиночкой, чье «я двигаюсь под звук моего внутреннего синтезатора» иногда ошибочно принималось за «мне нужно, чтобы большой сильный мужчина сказал мне, что делать». Или же потому, что Стив Спаркс оказался высокомерным ничтожеством без смягчающих качеств Бена.

Например, очарования, с которым он сравнивал меня с вредителями. Или со своей лошадью, что, полагаю, можно считать комплиментом.

Я раздумывала, как расспросить мать Маккаллоха о Безумном Монахе, но опоздала. Бен вернулся, пряча мобильный в карман, и выглядел при этом еще более усталым, чем раньше, если такое вообще возможно.

- Несчастный случай с ограждением, мам. Я должен идти.

- Боже мой…

- Несчастный случай? – Я предположила новое падение ограды, но не стала дразнить Бена карстовыми воронками или другими причинами. Он выглядел слишком хмуро.

Ответ был краток:

- Колючая проволока. Высокое напряжение. При падении ударило человека.

Мое воображение восполнило пробелы, и я ощутила странный укол ответственности. Ладони вспотели, и я спрятала их в карманы, встревоженная силой собственной реакции.

- Я могу помочь? Я прошла курс первой помощи.

Похоже, Бена удивило это предложение, и он искренне ответил:

- Спасибо. Но Стив отвез Клинта в больницу: нужно наложить несколько швов, и с ним все будет в порядке. – Бен провел рукой по лицу. – Если и в этом обвинят призрака...

Он не смотрел на меня, но этого и не требовалось.

- Не глупи, Бенджамин, – сказала миссис Маккаллох. – С чего кому-то думать, что дело в призраке? Сейчас середина дня, и никто не получил по голове.

Если бы не ранение человека – и, возможно, серьезное, – я бы посмеялась над раздражением Бена материнской логикой. Я задала рискованный вопрос:

- Почему призрак... гипотетический призрак, – поправилась я под мрачным взглядом Бена, – хочет причинить вред тем, кто ремонтирует ограду?

- Почему этот вы... – Он прервал себя на полуслове, взглянул на мать и презрительно продолжил: – …думанный персонаж делает что-либо? Да спроси любого: чтобы защитить свое сокровище.

Его воображаемые кавычки были агрессивно ироничны, и миссис Маккаллох успокоила меня, положив руку на плечо:

- Он сердится не на тебя, милая, а на ситуацию.

- Ма, Ами знает, что я чувствую, – сказал Бен, усаживая мать на пассажирское сидение внедорожника.

- Возвращайся поскорее, Фрэнсис, – крикнула я и почувствовала себя ужасно, потому что какой-то несчастный поранился о колючую проволоку. Хотя здесь, вероятно, не было моей вины, я все равно ее ощущала. А значит, лучше вернуться к расследованию и составить план действий на случай, если продолжение раскопок ухудшит, а не улучшит ситуацию.

Я выпадала из графика по крайней мере на день. Нас с Фин ждала рутинная работа на ранчо. Есть у меня призрачные обязательства или нет, но коз надо кормить, а растения поливать. И пока мы ничего не нашли.

На шахматной доске участка Б наши с Фин ямы находились на один ход коня от квадратов Лукаса и Эмери.

- Может, мы выбрали не то место, – предположила я. – Похоже, мы копаем гораздо ниже ног, если учесть, где нашли берцовую кость и фрагменты обуви.

- Можешь перейти, если хочешь, – ответила Фин, закапываясь в свой следующий слой. – Что подсказывает твое нутро?

Мое нутро – как и тон сестры – подсказывало не проявлять сомнений в ее методах. Я с тихим стоном вновь опустилась на колени и вернулась к работе.

Менее чем через час моя вера была вознаграждена. Мы с Фин обе лежали на животах, и я заметила, как она застыла и потянулась, чтобы сменить лопату на кисточку.

- Эй, Марк! – позвала я. – Похоже, Фин что-то нашла.

Дельгадо осторожно перешагнул через сетку, глянул и стал звать доктора Дуглас. Остальные студенты тоже сгрудились вокруг. Профессор подошла и с едва сдерживаемым волнением стала раздавать поручения: