Вот так мы свозили первого космонавта в океан. И не его и наша вина, что он так и не побывал на глубине 240 метров….

Так закончил свой рассказ мой товарищ Толя Ефремов, настоящий подводник.

Сейчас времена другие, новые придуманные «традиции», которых мы не знали, и система вроде другая, но показуха со стороны других дядек – чиновников оказалась той же, и даже, наверное, большей!..

Выступая, после выхода в море перед подводниками Флотилии Юрий Гагарин высказал свои впечатления так: «Ваши подводные лодки так похожи на космические корабли, а вы все герои…». Далее он говорил о том, что знал и раньше о нелёгкой службе подводников, но не представлял всей её сложности.

Флотский поэт, капитан 2 ранга, Виктор Сергеев отразил это в стихотворении «День подводника» так:

– И снова – смены, вахты и тревоги…

И как будто бы нормально всё вполне,

Но кто не знал подводников дороги,

Тот не представит это и во сне.

Не зря Гагарин, побывав на лодке,

Сказал: «Ребята, в небе всё же проще!».

А нам – привычно. С каждой автономкой

Мы прибавляем флоту его мощи.

Луноход для Гагарина

8 апреля 2011 года

Рассказ инженера Юрия Маркова

В конце 70-х – начале 80-х годов «Комсомольская правда» проводила всесоюзный «Урок Гагарина», посвященный 12 апреля. Ежегодно! В них довелось принимать участие и мне. Помню вопрос одного мальчишки: «А почему Гагарин все время улыбается?» Потому, как дружно ребятишки поддержали соученика, понял: возник новый стереотип, далекий от жизни. Ведь Гагарин был очень собранным, серьезным человеком и в действительности улыбался редко. Но зато от души и светло – оттого и запомнилось.

Вспоминаю знакомство с ним. Байконур. Теплая ранняя весна. В степи зацвели дикие разноцветные дивной красоты тюльпаны. Мы, испытатели с фирмы Лавочкина, и местные военные специалисты готовим к запуску космический аппарат ЛС (лунный спутник).

Как-то ко мне, руководителю электрических испытаний ЛС, обратился ведущий конструктор пилотируемых космических кораблей Евгений Александрович Фролов (фирма Королева) с такой просьбой:

– Юра, не мог бы ты завтра, в районе 15:00, ознакомить с лунником одного космонавта? Уже летавшего.

К тому времени когорта отечественных летавших космонавтов насчитывала 11 человек – они являлись национальными героями, все мальчишки и девчонки страны знали наизусть их биографии.

Взглянув на график испытаний, я быстро ответил:

– Какой разговор!

На другой день, когда мы с бригадиром электриков прозванивали цепи лунника, меня окликнул Фролов:

– Мы пришли!

С ним были три офицера: полковник и капитан в авиационной форме, подполковник – в общевойсковой.

– Знакомьтесь, – сказал Женя.

В молодом серьезном, неулыбчивом полковнике я без труда узнал… первого космонавта планеты.

– Юрий Алексеевич Гагарин, – представился он без улыбки, только ясные синие глаза приветливо блеснули. Мы пожали друг другу руки. Также обменялись рукопожатием с молоденьким, видно, новоиспеченным капитаном (его фамилию за давностью лет, к сожалению, не помню). Подполковник знакомиться не стал и вместе с Фроловым покинул зал.

Представьте огромный безлюдный зал МИКа – монтажно-испытательного корпуса: на установщике возлежит гигантская ракета-носитель Р-7, в углу притулился наш небольшой лунник. И я рассказываю о нем Юрию Гагарину. Юрий Алексеевич слушает внимательно, лишь изредка задает уточняющие вопросы и также изредка обращается к напарнику: «Ты понял? Ты все понял?» Тот энергично, с готовностью кивает.

Прошлись по задачам аппарата, по его системам, обсудили, как он должен вести себя на окололунной орбите. Потом Гагарин, показывая на отдельные детали, расспрашивал: «Зачем это?» Я охотно и подробно объяснял.

Веселым получился у нас разговор о сравнительно недавнем событии; Гагарина интересовали его детали: как это случилось, что наш аппарат совершил первую в мире мягкую посадку на Луне, передал первую фотопанораму лунной поверхности, а снимки первыми опубликовали… англичане? Я честно поведал ему о нашей общей – от рядовых исполнителей до самых верхов – нерасторопности и о проделках британской обсерватории Джодрелл Бэнк Ловелла.

Во время беседы я с удивлением наблюдал, как за спиной космонавта стали собираться солдаты. Видно, информация о Гагарине прошла по солдатской «почте» – и из пультовых, генераторных, вентиляторных парни стали «просачиваться» в зал. Их становилось все больше и больше, образовалась целая толпа. Она не нарушала тишины, но в ней происходило непрестанное «броуновское» движение: каждый хотел пробраться ближе к Гагарину, но для этого ему надо было отпихнуть соседа. Я уже стал опасаться, как бы солдаты не смяли Юрия Алексеевича. Он, перехватив мой тревожный взгляд, обернулся, спокойно оглядел толпу – она в этот момент на мгновение замерла – и, вернувшись в исходное, тихо, даже чуть виновато сказал:

– Автографы просить будут…

Прощаясь, Юрий Гагарин уважительно поблагодарил:

– Большое спасибо за интересную экскурсию. Желаю вам успеха!

Я пожелал ему удачных стартов. Он вошел в плотную толпу, сделал множество быстрых подписей – солдаты протягивали ему открытки с его фотографией, потом, постучав по часам, громко, твердо произнес: «Ребята, время!..» – и стремительно вышел из зала.

В то время мы не знали слова «дедовщина». Но началась нешуточная потасовка, слышались возгласы: «Ты оттолкнул меня! Нет, ты!..» Такое поведение в храме науки показалось мне кощунственным. Но на мое восклицание: «Прекратить безобразие!» они не реагировали: что для них гражданский, тем более, не намного старше их. Пришлось принимать энергичные меры…

Потом я понял, почему Фролов заранее не назвал фамилию космонавта. И еще: космонавтов тогда на космодроме было человек 8–10, но почему-то только Гагарин изъявил желание ознакомиться с лунником.

…А с Юрием Гагариным мы встретились через пару дней как старые знакомые, на скамеечке у входа в гостиницу № 3 на площадке № 2. Оказалось, космонавтов переселили из города на рабочую площадку – им отвели правое крыло на первом этаже, а я проживал на третьем…

Спустя несколько лет я познакомился с мамой Юрия Гагарина и стал регулярно бывать у нее в гостях в бывшем Гжатске. И понял, кто передал герою и мужество, и ту незабываемую редкостную светлую улыбку.

Однажды во время местного праздника Анна Тимофеевна надела свои награды. В тот момент нас и сфотографировали.

Молодая комсомолка, пригласившая Гагарина в Евпаторию: «На время визита он назначил меня главной, а градоначальник сбежал из города»

Максим ГОЛОВАНЬ, 11 апреля 2011 год

Космонавт приехал в здравницу в самый разгар эпидемии дизентерии, и в качестве дезинфекции ему прописали водку

Курортная Евпатория принимала многих именитых космонавтов первого отряда. Здесь побывал отец ракетно-космической техники СССР Сергей Королев, первый человек, который вышел в открытый космос, Алексей Леонов, первый украинский космонавт Павел Попович, обаятельная первая космонавтка Валентина Терешкова и другие. Многие знают, что в Евпатории бывал и Юрий Гагарин. Но как именно прошел первый визит самого известного человека планеты в курортный городок Крыма – это целая история. «Комсомолка» разыскала женщину, которая впервые пригласила Юрия Гагарина в Евпаторию. Несмотря на преклонный возраст, Нелли Ибраимовна Сидоренко-Бурахович излучает лучезарную улыбку, полна сил, бодра и замечательно помнит весь процесс подготовки и встречи высокого гостя.

Городские власти побоялись приглашать «неземного» человека

– Я была первым секретарем городского комитета комсомола, – начала свой рассказ Нелли Ибраимовна. – В июне 1965 года меня пригласили на 40-летний юбилей в «Артек». В качестве почетного гостя лагерь посетил Юрий Алексеевич Гагарин. Его очень тепло встречали пионеры, лица детей просто сияли, тут я и подумала: разве Евпатория хуже? У нас уже тогда был лагерь, носящий его имя, и мне захотелось нашим детям тоже сделать такой большой подарок. Я вернулась в Евпаторию, прекрасно понимая, что решить вопрос о визите Гагарина без городских властей было нельзя. Пришла к первому секретарю горкома партии Дементьеву и попросила его: «Николай Николаевич, есть такая возможность, разрешите мне пригласить Гагарина в пионерский лагерь «Гагарин». От такого смелого решения он пришел в ужас: